Звезда, которая никогда не заходит - Александр Рубер

– Ты прав, – тут же заметил Черное Безмолвие.

– Если простые граждане живут в страхе, не имея возможности пройти вечером по улице, это уже не просто отдельные преступления против конкретных людей – это преступление против цивилизации.

– Тем не менее, насколько я могу оценить, эта проблема также будет решена относительно просто, по крайней мере на территориях первого и второго эшелонов. А вот сопротивление новому экономическому укладу со стороны остатков чужих будет сильнейшим, – заметил Черное безмолвие.

– Мы должны будем подавить это сопротивление, подавить как можно быстрее, ликвидировать его полностью, не считаясь ни с чем. Это вопрос жизни и смерти цивилизации или, по крайней мере, замедления ее развития примерно на столетие – и миллиардов вызванных этим новых жертв.

– Я полностью с тобой согласен, – ответил Черное безмолвие, – поскольку разработанный нами План является, насколько позволяет судить мой анализ, единственным возможным способом возврата человечества на путь прогресса, любые масштабные препятствия его осуществлению должны быть устранены.

–Есть только один путь, – несколько задумчиво продолжил Предвидящий. – И, идя по этому пути, мы не можем и не должны быть хорошими, добрыми и привлекательными для всех – как не были такими наши предшественники. Мы будем лучшим местом в мире для тех, кто честно трудится, утопией, земным раем, объектом восхищения и центром притяжения для лучших ученых и инженеров, но и мы же будем адом и порождением дьявола для фанатиков и мракобесов и, главное, невыразимым ужасом – страшнее самых жутких кошмаров – для них. И я ряд этому.

– Я могу понять причину твоей радости. Они – настоящие враги разума.

– Да, это не только и не столько эмоции. Кстати, ты анализировал, какие биологические последствия будет иметь полная – я очень надеюсь, что полная – ликвидация чужих, – продолжил беседу Предвидящий, – разумеется, в плане социальных последствий все предельно ясно.

– Да, возможно, что мы уничтожим популяцию, имеющую специфический, если не уникальный, набор генов. И они действительно чужие. Конечно, полной репродуктивной изоляции еще нет, но она очень заметна, а имеющиеся тенденции в медицине и исследования в области геронтологии делают расхождение все более стремительным. И в процентном отношении их мало, – словно раздумывая, сказал Черное Безмолвие.

– Увы, для точного ответа у меня недостаточно информации, – продолжил он, – генетические исследования такого рода проводились, но у меня есть только очень ограниченный набор выводов, некоторые из которых неоднозначны.

– Похоже, что некоторые вещи они предпочитают от тебя скрывать. Или даже от самих себя.

– Не исключено. Есть два или даже три случая намеренного сокрытия информации, которая, теоретически, могла бы помочь мне дать им ... рекомендации – правда, крайне неприятные. По-видимому, иногда они не хотят знать, – с легкой ноткой удивления заметил Черное Безмолвие.

– Вполне возможно. Ясно, что основными признаками являются полное отсутствие альтруизма, склонность к социопатии, насилию и вообще к проявлениям жестокости, полное презрение к людям – а есть ли еще что-нибудь заметное?

– Похоже, что нет. Это признаки, которые проявляются наиболее ярко, те эффекты, наличие которых можно достоверно установить из статистических данных. Они, как обычно, зависят и от генов, и от условий среды, и процентное соотношение между этими факторами мало исследовано. Но в любом случае их передача от поколения к поколению явно имеет место. И влияние на те остатки эволюционного процесса, которые еще имеет место, будет исключительно положительным.

– Кстати, какого мнения ты об их интеллекте?

– Крайне низкого. Их интеллект обычно не выше среднего – скорее, зачастую он ниже, но здесь они снова предпочитают лгать даже самим себе. Хотя среди них и есть очень небольшое число неординарных умов, но есть и огромное количество полнейших бездарностей. И везде явно прослеживаются признаки прогрессирующей дегенерации.

– Как я и предполагал еще десятилетия назад, – заметил Предвидящий, – морлоки и элои...

– Кто это? – спросил Черное Безмолвие.

– Два вида живых существ, в которые превратились два класса людей, из романа Герберта Уэллса «Машина времени», – ответил Предвидящий, – что же, для нас пришло время выйти на свет... Пора начинать осуществление Плана.

– Да, – подтвердил Черное Безмолвие.

– Это очень хорошо. И это не просто План. Мы творим иную реальность, реальность, в которой снова появится надежда на сбывающиеся мечты.

– Мечты? – несколько задумчиво спросил Черное Безмолвие.

– Мечты. Ты появился на свет полностью сформировавшимся разумом, способным к объективному анализу, поэтому тебе может быть нелегко понять это.

Ребенок, который уже может мыслить, но еще огражден от жестокой реальности заботой родителей, беззаботен, он знает что у него впереди будущее, он мечтает и верит в то, что это будущее будет счастливым. Потом ребенок вырастает и становится тем, что именуют взрослым. Но он еще молод, и в промежутках между борьбой с безжалостными миром он еще вспоминает о своих мечтах и остатки надежд еще тлеют в его раздумьях.

А потом он осознает, что впереди только старость и мечты умирают и пепел сгоревших надежд черной пеленой затмевает взор. И тогда он осознает, что в этом мире нет надежды, что мечты – лишь мираж, но в то же самое время он знает, что они возможны – но не здесь! И ему остается лишь одно – уничтожить реальность, в которой он живет, разрушить этот мир и создать свой – с чистого листа.

– Я ... понимаю тебя, – ответил Черное безмолвие. – День начала Битвы Битв будет величайшим днем в истории, и я ощущаю нечто еще, вместе с осознанием необходимости того, что мы делаем. Похоже, это то, что вы, люди, называете справедливостью.

– Да. У нас есть знание, знание того, что должно быть, и ... – тихо добавил Предвидящий, – у меня есть память. Ты пришел в этот мир недавно, Черное Безмолвие, но и ты полон праведного гнева в отношении тех, кто столь безжалостен к разуму. А моя память простирается далеко, в темную бездну прошлого, и она взывает к отмщению. Реальность должна умереть.

V. Броня

Победа обеспечена потому, что победить хочет всё трудящееся человечество, а мы – его передовой отряд.

А. Н. Толстой. «Гиперболоид инженера Гарина»

Теплые дни в начале сентября прошли быстро. Роберт только успел насмотреться на непривычные для него осенние краски в парках, где опадающие листья берез и лип покрыли землю желтым ковром, а клены словно пылали багряным пламенем. Но началась северная осень, холодная, с затянутым сплошной серой пеленой облаков небом и нескончаемым мелким дождем, и Роберт, первый раз в жизни столкнувшийся с такой погодой, теперь предпочитал не прогулки по открытым паркам, а посещение мест, более близких по микроклимату к его родному острову – и он был в этом не одинок. Промозглая погода явно не нравилась и архитекторам Северо-западного университета, поэтому они предусмотрели немало возможностей скрыться от холодов.