Сердце Тьмы - Антон Леонтьев

— Не богохульствуй, — одернул я Уго. — Возможно, ты прав и я действительно обладаю кое-каким влиянием и определенным кругом знакомств среди сильных мира сего, но какой тебе с этого прок, Уго?

Брат мой рыгнул и ответил:

— Ты должен спасти меня, Арман, только ты, и никто другой! Ты же сам сказал, что матушка наказала тебе защищать меня и заботиться о моем благополучии. Меня обвиняют в ереси, занятиях черной магией и нападении на королевские суда. Мне удалось скопить кое-что путем грабежей… И не морщись так, Арман, словно увидел на дне кружки жабу, когда-то ты и сам охотно грабил и убивал — и все к вящей славе Господней.

— Это было совершенно иное, — сказал я в гневе. — Я наказывал еретиков, которые не хотели признавать веру во Христа, а ты лишал жизни благочестивых крещеных католиков.

— О, и не только католиков, — ответствовал Уго. — Но дело в том, милый Арман, что я, даже обладая богатством, не могу сам заняться своей, так сказать, легализацией. А мне надоело быть вечно в бегах и считаться преступником. Я знаю нескольких людей, которые могут мне помочь, если я поделюсь с ними частью своего золота. Но им нужен мой представитель, и я хочу, чтобы им стал ты, Арман. Не беспокойся, ты в итоге получишь свою долю и сможешь выстроить еще один монастырь. Тогда тебя точно возведут в ранг святого. После твоей смерти, конечно…

— И много у тебя золота, брат? — спросил я как можно тише, ибо не хотел, чтобы окружавшие нас бандиты услышали вожделенное слово — «золото». В этом квартале убивали не то что из-за золотых монет, а из-за медного грошика.

— Много, — сказал серьезно Уго, и я ему поверил. — Очень много, Арман. Поверь, судьба была ко мне благосклонна. До того как мои корабли разгромил испанский адмирал, я напал на караван португальцев. Такой знатной добычи я еще никогда не видел! Золотой песок, слитки, а также утварь из туземных храмов. В том числе и диск из золота, изображающий солнце, размером в три человеческих роста и толщиной в пол-локтя, украшенный изумрудами и рубинами. Мне удалось на двух кораблях выбраться из переделки, а все мои товарищи погибли…

Я слышал иную версию: Уго вроде бы трусливо и позорно бежал, кинув на произвол судьбы своих приятелей-головорезов, которые стали добычей испанского флота. Значит, Уго спасал не только свою шкуру, но и богатства. Богатства, которые он нажил неправедным путем.

— Арман, тебе поверят, ты же благочестивый монах и сможешь сделать так, чтобы меня амнистировали, — заскулил Уго. — И ты получишь от меня все, что захочешь! Мы поделим золото на две части — тебе и мне, клянусь головой Иоанна Крестителя!

Я задумался. Уго был безбожным отщепенцем, который давно стал добычей адских сил, но деньги не пахнут — золото, соответственно, тоже. На те средства, которые я получу от Уго за выполнение его миссии, Церковь может совершить еще множество добрых дел.

— Что ж, я согласен, — сказал я со вздохом.

Уго воскликнул:

— Я так и знал, Арман, что ты меня не бросишь!

Он достал из кармана замызганного камзола пару листков бумаги с именами:

— Вот они, эти люди, к которым тебе надо обратиться. Я хочу вернуться во Францию, завести наконец семью, снова жениться, осесть в Валло-дю-Крэ. Арман, мне уже далеко за сорок, меня утомили эти вечные походы за море…

— Я тебя понимаю, брат мой, — прошептал я, пряча листок с именами влиятельных парижан. — Я займусь твоей судьбой. Но скажи мне, где сейчас находится золото?

— Боишься, что я тебя надую, брат! — подмигнул мне Уго. — Золото спрятано в надежном месте, на побережье, в одной из пещер. Но я смотрю, ты все еще мне не доверяешь. На, держи! И после этого, клянусь лысиной святого Иосифа, ты не посмеешь говорить, что я желаю тебя надуть!

Он пододвинул ко мне замасленную бумажку, потрепанную по краям и множество раз сложенную. На ней был изображен план, по которому в одной из пещер на бретонском побережье можно было отыскать сокровища. Уго указал и точные координаты, а также название рыбацкого хутора, близ которого он и схоронил золото.

— Такая карта только в одном экземпляре, — сказал он мне хвастливо. — Отдаю ее тебе, я прекрасно помню расположение этого места, ибо сам прятал туда эти сокровища. Были еще два человека, которые помогали мне ненастной ночью таскать в пещеру сундуки, но они оба умерли…

Я был уверен — к их смерти Уго тоже приложил руку. Надо же, до какой степени он доверяет мне, раз решается открыть место расположения сокровищ. Однако я знал — в душе своей Уго всегда трепетал передо мной, и восхищался моим умом и набожностью, и признавал, что из нас двоих я самый сообразительный. Подозрительность к чужакам у него сочеталась с полным доверием к родным.

— Никому не показывай эту карту, — сказал он мне. — Как только я получу право свободно въехать на территорию Французского королевства, мы вместе с тобой отправимся в пещеру и выроем сокровища.

— Так мы и сделаем, Уго, — произнес я. — Но как я смогу тебя найти? Где именно?

— Я уезжаю сейчас тайно в Испанию, у меня есть несколько неотложных дел, — ответил мой брат. — Остановлюсь в доме у одной женщины, вдовы, донны Розалии. Вот мой адрес, как только будут новости, напиши мне!

— Уверен, что новости появятся очень скоро, — сказал я. — Я помогу тебе, Уго, сделаю все, что только в моих смиренных силах!

Мы тепло попрощались, и я отправился обратно в Валло-дю-Крэ. Меня одолевали тяжелые мысли. Уго доверил мне тайну сокровищ и попросил о помощи. Я должен ему помочь — или нет? Он мой брат, но я всегда тайно ненавидел его и считал виновником моих неудач. Он просит о помощи, но на самом деле пытается уйти от законного возмездия. Я тоже стану преступником, если помогу ему. И что произойдет, если при помощи взяток Уго через меня добьется помилования? А это вполне вероятно, так как король, которому наставил рога Уго, скончался, а новый властелин не помнил зла, нанесенного его родителю. Да и парижские крючкотворы, список чьих имен лежал у меня в кармане, за золото были готовы на все.

Уго вернется богачом в Валло-дю-Крэ, выкупит замок, начнутся бесконечные оргии и попойки, он будет, как и родитель мой, растлевать невинных крестьянок и третировать очередную жену. И наше местечко, которое без Уго стало благочестивым и богобоязненным, снова превратится в урочище бесов. И виной всему этому станет Уго! Он будет мешать мне проповедовать добро и христианские заповеди.

Золото, которое он добыл злодействами, позволит ему купить себе уважение и славу. Я не допущу этого! На это золото можно сделать столько полезных дел, внутреннее убранство нашего монастыря еще не завершено, да и крыша также еще не до конца готова.

Это означало одно — Уго должен предстать перед справедливым судом и ответить за все свои прегрешения. А его сокровища, расположение которых я знал, будут только моими. И станет ли это предательством и преступлением? Я предам родного брата, прямо-таки как Каин… Как Иуда, который предал Иисуса. Но, прости меня Господи, Уго не может сравниться со Спасителем, мой брат — жалкий старый ловелас и пират, который хочет уйти от ответственности и растратить неправедные богатства на новые грехи. Только Церковь может сделать заморское золото истинно полезным и очистить его от скверны индейской ереси и пиратской крови.

Весь обратный путь я усиленно думал об этом, прижимая к груди промасленную бумажку с указанием расположения пещеры с сокровищами. Была поздняя осень, я попал под сильный дождь и приехал в монастырь простуженным. Там же простуда моя перешла в воспаление легких, и я в течение недели находился между небом и землею. Но вселюбящему Господу было угодно оставить меня жить, и это могло означать одно: он одобряет мои планы. Я выздоравливал удивительно быстро, а вместе с тем в мыслях моих воцарились полный порядок и трезвый расчет.

Уго недостоин того, чтобы завладеть сокровищами. Я найду им единственно верное применение — передам в казну Церкви. Он думает только о себе, я же о благе всех. Он хочет удовлетворения своих низменных желаний, я же ищу выполнения благородных мечтаний. Он — убийца и богоотступник, я — аббат монастыря Святого Духа.

Однако мне нужно было действовать так, чтобы Уго ни о чем не заподозрил и не перепрятал бы сокровища. Я написал ему письмо, в котором заверил брата моего, что переговорил с нужными людьми и те согласны помочь ему, однако требуют за это определенную плату.

Ответ я получил через месяц. Уго писал, чтобы я не скупился на траты и что он с нетерпением ждет решения его проблемы. Обратный адрес был тот же — он обитал у некой вдовы Розалии Оливарес в Мадриде.