Двое - Тина Леонард

— О, дорогой мой, я вовсе не такая дешевая, как ты себе вообразил. Ты заплатишь сполна за все. — И она погрозила ему пальцем. — Когда ты начал сотрудничать с моим папочкой, я была хороша для тебя. Я и папочкины деньги тебя вполне устраивали. Теперь ты, видно, задумал дельце покруче и пошел на попятную. Я знаю тебя, Зак. Ты похож на магнит, который притягивает к себе деньги. Только это тебя и интересует. Нашел бабу, у которой под землей залежи нефти, — и готов променять меня на нее. Сомневаюсь, что у тебя что-то с ней получится.

Лу-Энн оделась, оглядела себя в зеркало, но возле двери остановилась.

— Эти фотографии останутся у меня, — заявила она. — Своего рода страховка. Если ты вдруг забудешь прийти на репетицию нашей свадьбы, я позабочусь о том, чтобы твоя смуглая бабенка получила эти впечатляющие иллюстрации твоей верности ей. Ты поступил со мной столь мерзко, что я способна на все. И, помяни мое слово, сделаю это не моргнув глазом. Итак, увидимся в пятницу вечером.

Лу-Энн ухмыльнулась и вышла.

Стук ее каблуков раздался в холле, потом на ступеньках, на улице… Зак прислушался, пока не стало совсем тихо. Да, эта подлая женщина в гневе не остановится ни перед чем. Зак подумал об Анни, и ему стало не по себе. Каково ей будет узнать, что он солгал ей, сообщив о том, что отказался от женитьбы. Она никогда больше не сможет доверять ему и будет права.

Он присел на край кровати и стал обдумывать, что можно предпринять, чтобы предупредить беду. Но ничего путного не приходило в голову.

Было очевидно, что планом мести Лу-Энн руководил Картер.

Прошло два часа. Зак сидел в кресле, тщетно пытаясь хоть что-нибудь придумать. Лу-Энн и Хаскинс загнали его в ловушку. Ему даже не к кому было обратиться за советом. Даже родной отец ненавидит его… Неожиданно Зак вспомнил, что пригласил папашу на свадьбу. Хоть они и поругались крепко, он все-таки послал ему приглашение. Теперь надо поехать к нему и сообщить, что свадьба отменяется.

Будет ли он с Анни или нет, он должен послать Лу-Энн с ее грязным шантажом ко всем чертям. Он набрал ее номер и записал на автоответчик три слова: «Свадьбы не будет!» Он подспудно надеялся, что Лу-Энн постесняется посылать фотографии, на которых сама предстала бы не в самом лучшем виде. Впрочем, нет. Задуманный сценарий будет реализован в полной мере — есть ведь главный режиссер, Картер. Он было хотел позвонить Анни и предупредить ее, но вовремя остановился, поняв, каким дураком себя выставит.

Удрученный Зак выключил свет и вышел на улицу. Было душно и влажно. Сев в машину, он поехал к отцу. Возможно, папаша уже дома, для него, правда, рановато, но духота могла заставить посетителей казино разойтись по домам. Но даже если отец еще там, он вытащит его оттуда. Старик вряд ли обрадуется его визиту, но поговорить с ним придется.

В доме было темно, но в заведении напротив стоял шум, гремела музыка, слышался чей-то истерический смех. Зак решил сперва проверить в доме, прежде чем идти в казино.

— Папа! — крикнул он, открыв дверь.

— Чего орешь! — раздался голос отца совсем рядом.

Зак вошел в темную комнату, плотно закрыв за собой входную дверь. При свете фонаря с улицы было видно, что отец сидит на сломанном стуле, подперев голову рукой. Странно, но на сей раз старик был трезв как стеклышко. Да и взглянул он на сына не так враждебно, как обычно. В общем, Зак не мог припомнить, когда еще он видел отца в таком состоянии.

— Ты здоров? — спросил Зак. — Может, я включу свет?

Отец тяжело вздохнул и кивнул на ящик, служивший стулом.

— Не трогай свет и садись. Со мной все в порядке. Хочу посидеть в темноте и подумать немного.

— Хорошо, — сказал Зак. — У меня тоже есть над чем поразмыслить сегодня.

Так они молча просидели минут пять, пока наконец отец не обратился к нему:

— Слушай, что я скажу, Зак. Мне неприятно это признать, но ты оказался прав.

— Насчет чего? — удивился Зак.

Отец никогда раньше не делал подобных признаний.

— Насчет Картера и вообще этой его затеи. Все оказалось обычным надувательством. Я до сих пор никак не могу успокоиться: Картер меня облапошил.

— Не только тебя одного, — с горечью заметил Зак. — А ты в последнее время так доверился ему. Он был тебе как сын родной.

Зак тут же пожалел о том, что эти слова так неосторожно вырвались у него в ответ на признание отца. В глазах старика появилась настоящая скорбь.

— Просто смешно тебя слушать, Зак. Да пойми ты, я пытался использовать Картера, чтобы хоть как-то расшевелить тебя. Мы же с тобой никогда не были близки. Сам виноват!

— Ну и ну! — заметил Зак с долей сарказма в голосе, хотя ему и было больно услышать подобное заявление.

— Вижу, у тебя беда. Раненый детеныш всегда бредет домой, только на сей раз возвращаться некуда.

— Ты это о чем?

— Представь себе, Картер явился сегодня за моей долей вклада. Денег у меня, разумеется, нет, поэтому этот дом теперь принадлежит Хаскинсу.

Отец был в таком отчаянии, что едва сдерживался, чтобы не заплакать. Зак затаив дыхание слушал его.

— Если я не принесу ему деньги в течение трех дней, я буду обязан выехать отсюда. Надо же, на склоне лет должен отдать единственное, что у меня есть, — мой дом. И где мне прикажешь теперь жить?

Зак не верил своим ушам. Но он оказался прав: Картер использовал отца, чтобы напакостить сыну. Уволив Хаскинса, Зак тем самым развязал руки этому негодяю. Его заместитель и бывший сокурсник продумал все до мелочей. Некоторые детали его коварного плана стали известны Заку, но, кто знает, какие еще козни плетет этот подлый тип.

Тяжело вздохнув, Зак сосредоточился на проблемах отца.

— Ну и что ты собираешься делать? — спросил он.

— Не знаю.

— Тебе нужна помощь?

Отец сокрушенно покачал головой.

— Буду признателен за любую помощь, которую ты только способен мне оказать, Зак. Я не собирался обращаться к тебе, поскольку понимаю, что не заслужил сочувствия. Но… Черт возьми, я попал в такую передрягу!

— Ладно, — сказал Зак после минутного колебания. — Давай собирайся. Ты едешь ко мне.

— Как это? — поразился отец.

— Слушай, если Картеру хочется заполучить твой дом, пусть забирает его. Он сроду не продаст эту лачугу. Такую развалюху проще снести. Да и внаем ему ее не сдать — тут напротив казино и район беспокойный. Хаскинс решил взять тебя на пушку, надеясь тем самым досадить мне. Черт с ним, папа, у тебя есть дом и получше этого.

— Ты предлагаешь мне переехать к тебе? — Отец смотрел на него с такой благодарностью, что у Зака дрогнуло сердце.

— Не беспокойся, ты меня не стеснишь. Дом такой большой, что в нем можно потеряться. Мы сможем, если захотим, даже не встречаться неделями.

— Да… А как же насчет твоей жены? Ей вряд ли понравится, что такая старая развалина, как я, будет слоняться по вашим шикарным апартаментам.

Старик смотрел на него с таким недоверием, словно до конца не верил, что Зак действительно пригласил его к себе.

— Свадьба не состоится, — решительно заявил Зак. — Я убедился, что Лу-Энн мне не подходит. Там будем жить только мы с тобой, папа.

Отец часто заморгал глазами и зашмыгал носом — он плакал.

— Я просто не знаю, что и сказать. Это так неожиданно!.. Неужели ты это серьезно, Зак?

— Как никогда. К тому же, когда Картер поймет, что ты не дорожишь этой развалюхой, он отвяжется от тебя. Собирайся. Завтра я найму грузовик и мы заедем за крупными вещами, а сейчас возьми только необходимое.

— Я не вернусь сюда больше. Мне ничего не надо. Погоди минутку.

Вскоре, отец появился, неся в руках две картонные коробки — большую, видимо, с одеждой и еще какую-то маленькую, аккуратно перевязанную потрепанной лентой. Зак не стал спрашивать, что в ней, скорее всего какие-то памятные вещи. Он забрал эти скромные пожитки и открыл входную дверь ногой.

— Поехали?

— Поехали, — решительно ответил отец, но вдруг оглянулся и застыл на месте, словно прислушиваясь к чему-то.

Зак молча наблюдал за ним, догадываясь, что тому не просто вот так, в одночасье, менять свою жизнь, терять дом.

Отец медленно повернулся к Заку.

— А я когда-нибудь говорил тебе, Зак, что ты родился в этом доме? — спросил он.

Зак покачал головой.

— Я этого не знал.

— Мы были слишком бедны и не могли заплатить за больницу. Из церкви пришла женщина, чтобы помочь матери. — Он помолчал немного, вспоминая, и продолжил: — Ей было очень плохо. Но она держалась из последних сил… Такая мужественная… А я испугался. Ее крики до смерти напугали меня. Было много крови. И все же я не решился везти ее в местную больницу, потому что она… потому что я не был женат на ней. Она жила нелегально, и я боялся… Это было в тысяча девятьсот шестьдесят шестом, тогда законы были строгие… Да и отношение другое… Я не знал…