Ведьма на выданье (СИ) - Комарова Марина

Проанализировав ощущения, я поняла, что ничего не болит и всё прекрасно. Даже странно, ведь на меня тогда что-то упало. Или это были фантазии?

— Князь пытался быть аккуратнее, но тебе всё равно досталось, — добавил Горневич. — А теперь хватит так на меня смотреть и расскажи, что случилось.

— Как заслужил, так и смотрю, — фыркнула я.

Горневич недобро прищурился, но от меня не укрылось, что рука Малгожаты легла на его плечо. Так-так, останемся с тетушкой наедине, всё вытрясу.

— Алина, разборки потом, — тихо сказала Малгожата. — Расскажи всё. Возможно, это поможет поймать Лешека.

Имя мужа заставило вздрогнуть и собраться. Мысли разбежались в разные стороны, словно крысы с тонущего корабля. Так, ну-ка намотать сопли на кулак и думать!

Мой рассказ занял каких-то пятнадцать минут. Я затаила дыхание, ожидая, что скажут Марк и Малгожата — ибо, как выяснилось, Вислава пришла в себя не так давно. Ей просто не повезло: обломок двери по касательной задел её голову, на время лишив сознания.

— Скажешь спасибо своему волколаку, — сообщила Малгожата. — Он оказал неоценимую помощь. Ну и Бецику, который меня отыскал и забил тревогу.

— Спасибо, — пробормотала я, не зная, к кому обращаюсь.

— Князь поднял на уши всех, — продолжила тётушка. — Сначала искали в замке, потом волколак показал направление. В итоге нашли вас в заброшенном склепе в Княжеских садах. Только вот стоило Шлях-Успенскому всё разнести к кузяковой бабушке, как Лешек жуткой тенью взмыл вверх и рванул с такой скоростью, что его не успели схватить.

— Итог неутешителен, — выдохнула Вислава. — Князь рвёт и мечет в погоне за Лешеком.

— Смолью, — поправила я. — Это ведь она заняла его тело и вершит вот… такое…

Повисла тишина.

— Какие будут предложения? — спросила я, уставившись в окно.

Правда, ответа не ждала. Я всё равно не буду сидеть сложа руки. Надо его найти, помочь избавиться от этой гадости.

Смоль… Мозг вдруг озарило такой яркой вспышкой, что я не сразу поняла, где нахожусь. Воспоминания. Чертовы воспоминания Алины Каторжинской, которая была прежде.

Смоль… живая и бестелесная. Она вцепилась мертвой хваткой в Тадеуша. Толкала его на разные нехорошие поступки, высасывала жизнь. Когда он погиб, сумела перебраться в Анджея. А незадолго до его исчезновения — в Алину. Именно поэтому стала происходить ерунда с её силами и возможностями колдовать. Алина нашла выход — перевоплощение через пани Валевскую, — но всё же не рискнула открыть правду своей сообщнице.

Смоль снизошла до Алины, мысленно общаясь с ней. Сама сказала, что может перебираться из тела в тело через эмоции. Родственная любовь, крепкая дружба… а лучше всего — огненная страсть. Прежняя Алина не была влюблена в Лешека, но всё равно хорошо к нему относилась, как к другу детства. Поэтому смоли удавалось перескакивать в его тело, пусть и ненадолго. А вот в Виславу — никак. Ненависть между племянницей и теткой сделала своё дело.

Я провела ладонями по лицу. Так, Алина, думай давай, часики тикают, тьфу, время идет. Как выгнать из Лешека эту дрянь?

Горневич тем временем переглянулся с Малгожатой. Потом поднялся и подошёл к окну. Я покосилась на него. Почему такое странное ощущение, что он кое-что знает?

Вислава тоже подобралась, почувствовав повисшее в комнате напряжение.

— Пан Горневич, вы что-то… знаете? — осторожно поинтересовалась я, закусив губу.

Он не ответил, только бросил на меня такой взгляд, что тут же захотелось вскочить и забраться на башню Вайвельского замка с криком: «Живоглотушка, а вот и я!»

Малгожата чуть склонила голову к плечу.

— Марк?

Со двора послышались крики. У меня внутри всё сжалось. В окно, едва не влетев лбом в раму, ворвался Бецик и завопил:

— Поймали! Его поймали!

Вопреки всем желаниям и жажде увидеть Лешека, меня никуда не пустили. С одной стороны, это правильно, с другой — бесит невероятно. Ещё и местный лекарь пришёл, осмотрел меня и разогнал всех по комнатам.

Хорошо хоть Бецик умудрился спрятаться под кроватью и громко не сопеть в две дырки. Лекарь ушёл, оставив нас в гордом одиночестве. При этом перед тем, как слишком громко закрыть дверь, ещё и ехидно сообщил:

— Вам, пани Каторжинская, прописывается покой. И оставаться в постели. Вы, конечно, гостья князя, но я головой отвечаю за здравие всех находящихся здесь. Поэтому настоятельно рекомендую не спасать тех, кого уже не спасти, и оставаться здесь.

Я так вспыхнула, что аж поперхнулась от негодования. Нет, надо же, какой нахал! Головой он отвечает! Да… да кто разрешал говорить со мной в таком тоне? Гостья князя? Да, я гостья князя. А ты…

— Алин, — подал голос Бецик, выползая из-под кровати и пытаясь стряхнуть с себя бахрому из пыли. — А… Апчхи!

— Будь здоров, — автоматически ответила я, усевшись на кровати и свесив ноги.

— Спасибо. Считаю, что надо отшлепать их горничных — ты глянь, что творится!

— Откуда им было знать, что один крылатый доминант полезет под кровать, — фыркнула я.

— Что будем делать?

А это хороший вопрос. Недаром не уходит ощущение, что меня здесь оставили не просто так. Убрали лишнюю занозу в одном месте? Возможно. Ведь Лешек — мой муж, и я всё равно не позволю, чтобы он находился где-то в камере. И смоль из него надо вытрясти любыми путями.

Другое дело, что я пока сижу и царственно торможу. Это плохо, очень плохо. Так, попробуем рассуждать вслух.

— Бецик, как думаешь, князю какое дело до Лешека?

Тот даже позабыл о своей пыльной трагедии и уставился на меня.

— В каком смысле?

— Да в прямом!

— Хм… — Он задумался, почесал крылом затылок. — В принципе… Наш князь ещё тот экспериментатор. Не зря Анджей часто к нему наведывался, всё они какие-то новшества в колдовстве изучали. Вполне может быть, что он захочет оставить себе Лешека на предмет развлечения… тьфу, изучения!

— А оговорка-то по Фрейду, — мрачно заметила я.

Бецик не знал, кто такой Фрейд, однако спорить не стал.

Я нахмурилась. Так, мыслим логически. Смоль — это некая неизученная хрень, да простят мой французский шановные пани. Она пришла сюда вместе с Тадеушем из другого мира. Вероятно, из моего. Может быть, и ошибаюсь, но вот интуиция неожиданно проснулась и машет пипидастрами.

Потому что… тот самый незнакомец, который отдал кулон в виде летучей мышки. Кто это был? Тадеуш? Анджей? За каким-то фигом же меня сюда перенесли!

«Чтобы заменила дурынду Алину, — подсказал внутренний голос. — Да ещё чтоб саму уберечь от смерти».

— Хре… — начала было я и подпрыгнула от осенившей меня идеи. — Боже, французский!

— Ай! — взвизгнул Бецик, когда я его перепрыгнула и понеслась к шкафу. — Не французский, а франсайский! Ты чего?

— Идея! — выпалила я, перерывая всё. — Бася! Басенька, солнце моё, ты где, зараза кожаная?

Гримуар, конечно, оскорбился, зашелестел страницами и недвусмысленно скрутил призрачный кукиш. Я тут же схватила Басю и прижала к груди. Потом крутанулась на месте, повернувшись лицом к Бецику. Тот подобрался, будто ожидал от меня военного переворота прямо в этой комнате.

— Ты что задумала?

— Всё просто, — затараторила я. — Мы должны отыскать заклинание переноса человека из одного места в другое. При этом мгновенное.

О том, что такого в принципе может не существовать, думать не хотелось. Должно, оно просто должно быть! Иначе весь план коту под хвост.

— Басенька, свет мой неземной, помоги хозяйке неразумной сохранить хорошего мужика и не стать вдовой раньше времени, — бормотала я, листая страницы.

Что поделать? В прошлой жизни я не страдала от отсутствия мужского внимания, но тем не менее там не было ни одного парня, который мог бы сравниться с Лешеком. Я не говорю, разумеется, о смоли, поселившейся в его теле. А о том, настоящем Лешеке, который заботился обо мне, ценил и следил, чтобы я была в тепле, сытости и удовольствии.

Ведь по нему было видно, что… любит. Меня любит. Почти как в кино и книжках, с поправкой на мой мерзкий характер и его ведьмацкие особенности. И просто всё это отпустить и забыть только потому, что какая-то неведомая гадость заняла его тело, мне противно. Да что там противно — нельзя так!