Путь воина. Секреты боевых искусств Японии - Алексей Маслов

Однако поединки на старой Окинаве всё же существовали, причём были весьма жёсткими. Окинава довольно точно копировала традиции Китая в области боевых искусств. Так же как в китайских деревнях, на Окинаве в моду входят бои на неограждённой площадке. Правда, потом многие патриархи каратэ – выходцы с Окинавы, дабы не вводить в своих школах поединки, утверждали, что никаких боёв на острове не было. В реальности же такие бои проходили достаточно регулярно, и сегодня на Окинаве можно точно указать то место, где окинавцы обычно сходились в поединках по весьма условным правилам, – это гористый уголок Удэ-какэси. Предания рассказывают, что иногда подобные бои заканчивались гибелью участников, а тяжёлые травмы и переломы случались сплошь и рядом. Такие бои превратились в чисто праздничное зрелище – своего рода «потешное представление». В этих поединках в молодости успел принять участие даже мастер школы Сюри-тэ, учитель основателя каратэ Фунакоси Гитина – Итосу Анко. Считаясь в те времена сильнейшим представителем Сюри-тэ, Итосу сошёлся в бою с лучшим мастером школы Наха-тэ – Томоёзэ, в будущем основавшим славную династию отличных бойцов. Поединок продлился всего несколько мгновений: Томоёзэ успел нанести лишь один удар кулаком, но Итосу тотчас перебил ему руку мощным блоком ребром ладони.

ХИГАОННА – ВЕЛИКИЙ ПАЛОМНИК С ОКИНАВЫ

Паломничество в Китай окинавских последователей боевых искусств становится не просто традицией, но необходимостью, ибо мастером на Окинаве мог считаться лишь тот, кто «почерпнул из источника» – обучался ушу в Поднебесной империи. Пожалуй, дольше всех пробыл в Китае один из лучших окинавских мастеров, человек-легенда Хигаонна Канрио (его имя также произносилось как Хигасиона или Хидзаона).

Он родился в Наха между 1840 – 1845 гг., а по некоторым источникам – в 1853 г. Деревушка Наха, расположенная неподалёку от моря, издавна славилась своими отменными моряками и удачливыми рыбаками; все её жители были так или иначе связаны с морем. И молодой Хигаонна с детства овладевает профессией моряка. Семья его была далеко не самой бедной, и когда Хигаонна достигает совершеннолетия, отец выделяет ему часть своих средств, дабы тот открыл собственное дело. Хигаонна решает заняться торговлей китайским чаем, благо фуцзяньский чай славился не только на Окинаве, но и в Японии. Он быстро сходится с китайскими производителями чая и вскоре становится одним из основных поставщиков на Окинаву знаменитого фуцзяньского чая «улунча».

Хигаонна Канрио

Торговля шла довольно удачно, но тут Хигаонну стали преследовать неприятности – на морских путях объявились безжалостные пираты «вако». Среди них были и японцы, выходцы с Окинавы, встречались и малайцы, но, конечно же, больше всего было китайцев. Корабль Хигаонны несколько раз становился жертвой таких пиратов. Однажды он был ограблен настолько, что потерял практически весь товар и оказался полностью разорён; самого Хигаонну при одном из нападений так сильно избили, что его здоровье резко ухудшилось.

Трудно сказать, нападения ли пиратов или советы знакомых подвигли Хигаонну заняться китайским ушу, но так или иначе, он поселяется в провинции Фуцзянь и все оставшиеся деньги тратит на обучение боевым искусствам. По утверждениям последователя его школы Миядзато Эити, это произошло, когда Хигаонне было 23 – 24 года. Рекомендательное письмо ему дал некий окинавец Удунь Йосимира, китаец по происхождению. Занятия ушу полностью изменяют его мировоззрение. И некогда немного суетливый, как и положено всякому восточному торговцу, Хигаонна становится спокойным и уверенным в своих силах человеком, услужливым и вежливым со всеми людьми. Сначала Хигаонна обучался у мастера Вай Шэньцзана (иногда его имя пишется как Ван Синцзан; Фунакоси в своей книге «Каратэ-до Кёхан» утверждает, что он был военным атташе и имел ещё нескольких последователей с Окинавы: Симабуку, Хига, Сэнаха, Гути, Нагахамэ, Аранаки и Куваэ.), чуть позже у некоего Лю, предположительно изучая стиль «люцзяцюань» – «стиль семьи Лю». Он родился среди тайных обществ провинции Гуандун, а чуть позже пришёл в Фуцзянь. «Люцзяцюань» отличался большим количеством ударов руками; атаки выполнялись так, что боец всё время находился боком к противнику. Много было мощных ударов предплечьями наотмашь, что требовало включения в удар всего корпуса и немалой физической силы. Для развития особого типа «внутреннего усилия» в этом стиле была разработана сложная система дыхательных упражнений, в том числе и сонорных, когда на выдохе издаётся возглас определённой тональности.

Почти десять лет обучался Хигаонна в провинции Фуцзянь, а затем отправился в странствия по Китаю. Хигаонна оказался посвящён в ряд секретных тренировочных методик и стал носителем «истинной традиции» нескольких закрытых китайских школ. Китайцы признали его «за своего», а в провинции Фуцзянь он даже получил особое «мастерское» имя – «Тона с островов Рюкю». Но знаком высшего признания стало то, что в фуцзяньской школе Хигаонна становится старшим инструктором, фактически первым помощником мастера, которому было доверено самостоятельно проводить тренировки и посвящения учеников, – случай редчайший за всю тысячелетнюю историю существования ушу.

На берег родной Окинавы Хигаонна вновь вступил в возрасте 35 лет. Ещё с детства он выделялся высоким ростом и мощным телосложением, а посвящение в боевые искусства сделало его уже при жизни героем многих историй и забавных анекдотов, которые пересказывали местные жители.

Хигаонна решил навсегда расстаться с торговлей и посвятить всё своё время преподаванию тодэ. Примечательно, что в Китае существовал важный принцип, являющийся частью «боевой морали» (кит. «удэ», яп.«боку»), – «Торговцам не преподавай». Хотя в Японии такого принципа строго не придерживались, но Хигаонна психологически превратился в полноценного «китайца».

Открыв свою первую школу, он ввёл в ней такую строгую, воистину китайскую дисциплину, что добрая половина учеников тут же покинула его. Хигаонна отнёсся к этому более чем спокойно, придерживаясь опять же китайского принципа: «Лишь у строгого учителя – хороший ученик».

Кстати, он был одним из немногих окинавских инструкторов, кто имел официальное, хотя и неписаное, разрешение от китайского мастера на открытие своей самостоятельной школы. Большинство окинавских мастеров после посещения Китая таких разрешений не получили, и потому они считались нарушителями правил «хорошего тона» в боевых искусствах. А вот в направлении Хигаонны долгое время сохранялись практически все принципы закрытой китайской традиции ушу, в том числе много медитативных и дыхательных упражнений, сложные методы тренировки и хитроумные способы направления «внутренней энергии» в удар. Отголоски этих закрытых методов мы сегодня можем встретить в тех стилях каратэ, которые вышли из школы Хигаонны, – Годзю-рю и Уэти-рю.

Школа Хигаонны не имела никакого названия; сам он об этом мало заботился, поскольку большинство китайских школ также никак не назывались. Местные жители именовали её Наха-тэ – «стиль из деревни Наха», где и жил Хигаонна. Несколько позже, уже после смерти мастера, школа обрела второе, параллельное название – Сёрэй-рю («Школа Просветлённого духа»).

В Китае Хигаонна изучал комплекс упражнений, который позднее станет «визитной карточкой» целого ряда стилей каратэ, особенно в области управления сознанием и внутренней энергией «ки». Знаменитое ката Сантин встречается не только в направлении Наха-тэ, но и в стилях Годзю-рю и Уэти-рю. Это. В Китае этот комплекс назывался «сань тин» – «три шага вперёд», или «три атаки», так как выполнялся по схеме «три шага вперёд – разворот – три шага назад». Происходил он из школ ушу уезда Путянь, и в трансформированном виде его можно встретить в этих местах и по сей день.

Суть комплекса состоит в резком чередовании абсолютного расслабления и абсолютного напряжения. Соответственно в Сантин используются два типа дыхания – обычное, или расслабленное (дзюсоку), и напряжённое (тайсоку), причём как выдох, так и вдох выполняются при полном мышечном и духовном напряжении. Спустя столетие эти типы дыхания и принципы можно встретить во многих стилях каратэ – Годзю-рю, Кёкусинкай. Так на Окинаве постепенно закладывался фундамент каратэ.

Несложно заметить, что по своему характеру школа Хигаонны, названная Наха-тэ, была чисто «китайской». В сущности сам Хигаонна и не утверждал, что создал собственный стиль, он лишь преподавал компиляцию из фуцзяньских школ китайского ушу. Но параллельно с этим на Окинаве существовали школы, мастера которых уже могли позволить себе оторваться от китайской боевой традиции.