Перекресток прошлого: Холод войны - Даниил Витальевич Протасов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Этого не может быть – сипло проговорила я, не в силах даже обернуться.
– Я поражен не меньше вашего, но это так – утешительно проговорил Робин, выставив перед моими глазами первую страницу из найденной им газеты – Посмотрите на заголовок и на дату издания под ним
В названии газеты было написано:
Пролетарий всех стран соединяйтесь!
Всесоюзная Коммунистическая партия (больш.).
Ленинградская
Правда
№ 250 (8043) 19 октября 1941 г. Воскресенье Цена 15 коп.
Советская страна, родная Москва в опасности.
Крепче ряды! Будем с еще большей стойкостью, не щадя своих сил, ни самой жизни, отстаивать советскую землю, ее города и села. Все силы на отпор врагу! Все на защиту советской родины!
– Октябрь сорок первого?! – в шоке выпалила я, раз пять, перечитав эту строку, пока окончательно не убедилась в том, что дата, названная в газете, в полной мере соответствует действительности, что вызвало у меня лишь одну закономерную реакцию – Пиздец, я влипла!
– Вот так все и началось – подытожила Валерия.
– Получается, вы совершили свой первый скачок во времени, мотивируясь лишь любопытством? – спросил ее Лейстерен.
– Ну, тут все немного сложнее – замялась Валерия – Я тогда вообще не хотела в этом участвовать и отправилась с ними лишь потому, что больше мне идти было некуда. Если говорить касательно Робина то да, он решился на это исключительно из-за собственного любопытства. А вот у Димы был свой план, касательно этого путешествия. Честно говоря, я до сих не до конца понимаю, зачем он взял нас с собой, если не считать наличия у меня медальона. Полагаю, что ему просто не хватило бы решимости отправиться в одиночку.
– Это просто возмутительно! – в гневе выпалил Горнах – Вы проникли в священный храм, активировали механизм о сложности и могуществе которого вы ни имеете, никакого понимания, проделали разрыв в пространстве и времени. Только лишь для того чтобы удовлетворить свою любознательность?!
– Вы говорите так, как будто, это что-то плохое? – иронизировала Валерия, и тем самым еще больше злила Горнаха.
– Ты понимаешь, что своими легкомысленными поступками, вы осквернили самое могущественное и священное божество?!
– Да будет тебе, Горнах. Они же сделали это не со зла, им было неизвестно о наших законах и обычаях – оправдывал нас Лейстерен.
– Не знание, не освобождает их от ответственности!
– У нас это так, правильно. Но у них наши законы уже давно не действуют. Так что ничего плохо в их поступке я не вижу. Многие великие открытия совершались, благодаря неведению и любопытству.
– Неужели?! А может ты, тогда скажешь нам к чему это «невинное» любопытство чуть нас не привело?
– Если рассуждать логически, в этом также есть и наша вина – смущенно произнес Лейстерен.
– Разумеется, есть, в том, что мы вообще решили все это затеять! – с негодованием высказал Горнах.
– Ты же прекрасно знаешь, что это повеление исходило не от нас.
– Но не всеми из этих путешественников, двигал лишь невинный интерес – сказал Мийлтерн, чтобы перевезти тему обсуждения в нужное, после чего исподволь взглянув на Исхода, и вновь обратился к Валерий: – Так и что же произошло дальше?
Часть 2
Другие времена, другие люди
Глава 1
Тихийск, Городская больница.
19 октября 1941 года.
13:35
– Товарищи, а что вы делаете в операционной!? – окликнула нас женщина во врачебном халате.
Она была одета в серый пиджак и серую юбку, поверх которой был надет белый врачебный халат. Ей было явно больше сорока, но благодаря ее стройной фигуре и ухоженным белокурым волосам, она выглядела довольно привлекательно даже для своего возраста.
– Повторяю еще раз, что вы здесь забыли?! – раздраженно спросила она, смерив нас строгим взглядом.
– Мы…мы…мы – повторяли мы, растерянно переглядываясь друг на друга.
– Мы, кажется, ошиблись дверью – взял инициативу Робин – Простите мы здесь совсем недавно, эээ… не подскажете где здесь выход?
– Прямо, и налево – грубым тоном ответила она.
– Премного благодарен – отвесил поклон Робин, после чего схватил нас за локти и повел через, заполненный людьми коридор.
– Куда мы идем? – с любопытством спросил Дима.
– На улицу – ответил Робин – Туда, где нет столько шума.
Но когда мы вышли на улицу, нас ждало несколько удивительных открытий. Например, что здесь вовсю бушевала зима, и вся земля была погребена под большой толщей снежных сугробов, а с ясного голубого неба падали маленькие снежинки. И кое-где сновали обычные граждане: мужчины, закутанные в толстые меховые пальто и в черных меховых шапках и женщины в толстых меховых кофтах и длинных шерстяных юбках.
И не желая замерзать у входа в больницу, мы неспешно двинулись вперед по широким улочкам.
– Что же ладно, я сдаюсь. Похоже, мы и в правду переместились во времени – призналась я, не выдержав под тяжестью фактов – Только где мы теперь?
– Тысяча девятьсот сорок первый год, начало вторжение Нацистской Германий в СССР – кратко объяснил Робин, пока мы медленно шли по заснеженной дороге.
– Это я знаю, я имею ввиду, что происходит конкретно здесь и сейчас?
– Ну, если я правильно помню историю Второй мировой, то в это время проходил самый пик сражения за Москву. Ну а что касается происходящего в Ленинградской области, то шестнадцатого октября немецкая армия начала продвижение от блокадного Ленинграда к Тихийску, который оставался единственным источником продовольствия для защитников северной столицы. Этому активно сопротивлялись советские войска, удерживая оборону в Большой Вишере и Будогощи находящуюся в двухстах километрах от Тихийска.
– А вы хорошо знаете историю нашего города – восхищенно сказал Дима.
– Ну помимо того что знание историй, это моя основная работа, изучение историй отдельных небольших городов это еще и мое хобби. И после того как Александр Андронов поведал мне о неких руинах под Тихийском, я в первую очередь, поднял все имеющиеся базы данных, дабы подробнее изучить историю вашего города, и, похоже, я это сделал не зря.
– Значит, из всех возможных эпох, мы переместились в самое пекло Великой Отечественной воины?! Офигенный вариант, ничего не скажешь – прокомментировала я.
– Я же говорил, генератор может переместить только в одну точку времени и пространства и сменить ее никак нельзя – оправдывался Дима – Я даже подумать не мог, что он
