Черный город - Александр Тамоников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я пока не могу выбрать позицию для СПГ, – сказал Данилов. – Выберу, тут же откроем огонь.
– Тогда пусть солдат выстрел сделает.
– Пусть стреляет, хуже не будет.
– Тогда так, Юрик: солдат у нас гранатометчик не профессиональный, из зенитчиков. Посему он подготавливается за закрытой дверью, ты со стороны открываешь ее, боец делает выстрел, ты быстро закрываешь дверь – и все мухой за стенку. На все не более пяти секунд.
– Понял, – кивнул Данилов.
Голубятников повернулся к солдату:
– Ты не целься тщательно. Как только офицер откроет дверь, стреляй по направлению – и сразу за стенку. У тебя, запомни это хорошенько, всего три секунды на выстрел. Понял?
– Так точно!
– Смотри, дружище, на кону твоя жизнь. Да и наша тоже!
– Я все понял, товарищ подполковник.
Комбат взглянул на Данилова:
– Юрик, ему три секунды на выстрел. После чего закрывай дверь, и быстро сваливайте. – Вновь повернулся к солдату: – Как будешь готов, скажи, офицер откроет дверь.
Комбат помог гранатометчику зарядить РПГ-7. Боец вышел на позицию, положил гранатомет на плечо, доложил:
– Готов!
Голубятников отошел за стенку на пять шагов, подошел к окну. Услышал скрип ржавых петель.
Данилов открыл дверь, солдат прицелился. Прошла секунда, вторая, третья, четвертая, пятая… десятая… Выстрела все не было. Голубятников почувствовал, как екнуло сердце – сейчас солдату придет конец. И тут же прогремел сильный разрыв за стеной. Комбат бросился к позиции гранатометчика и увидел страшную картину. От солдата осталась лишь верхняя половина тела, усыпанная пылью; все вокруг разрушено, кругом дым, двери нет, вместо нее рваный проем. Долго целился гранатометчик, напрочь забыв все инструкции. Его засекли из «зеленки» и всадили снаряд прямо в тело, разорвав бойца пополам.
– Сменить позицию, труп вынести к раненым! – крикнул Голубятников.
Находившиеся на этаже бойцы зашевелились. Только Данилов сидел у стены, закрыв глаза, – получил контузию. Голубятников присел перед ним, спросил:
– Юра, ты почему дверь не закрыл?
Контуженый, плохо слышавший старший лейтенант произнес:
– А?! Что?
– Я спрашиваю, почему ты дверь не закрыл, как вышли пять секунд? – крикнул комбат.
– А! Так я смотрю, он вот-вот нажмет на спусковой крючок; думал, закрою дверь, а солдат выстрелит. И тогда…
– Понятно! Давай иди в медпункт батальона. Старший лейтенант Зелинин!
– Я! – вышел из-за второй стены штатный взводный, стряхивая с себя пыль.
– Принять командование взводом! – приказал комбат.
– Есть!
– Сменить позиции, вычислить это чертово орудие и уничтожить его. Задача ясна?
– Так точно!
– Выполнять!
Голубятников спустился на второй этаж, прошел на КНП. Его встретил начальник штаба батальона майор Кувшинин:
– Ну, что там, командир?
– У Стрельцова ранен сержант, при переброске отделения в строение убит рядовой Зимон. Кудимов запустил бойцов по одному под обстрелом снайперов, последнему духи и влепили пулю в спину. Котельная зачищена. По обстрелу нашего здания: при попытке нанести ответный удар по огневой точке не определенного нами орудия погиб солдат-зенитчик. Страшно погиб. По своей нерасторопности, но страшно. Духи, видимо, засекли его и всадили снаряд прямо в солдата. Видел бы ты, Серега, его труп… Верхняя часть тела осталась, а ниже пояса – ничего.
– Ну, а духов-то не уничтожили? – спросил Кувшинин.
– Нет. Данилов получил контузию, пришлось отправлять его в медпункт; сейчас поиском позиции занимается второй офицер приданного нам противотанкового взвода, старший лейтенант Зелинин.
– Черт бы побрал это орудие. Пушка, наверное?
– Скорей всего, но что за пушка? Ладно, выясним совсем скоро. Ты вот что, внеси потери в журнал боевых действий и вызови ко мне командира приданной инженерно-саперной роты капитана Тупорина, Мишу Телинского и Стрельцова. На 16.00!
– Понял!
Сверху ударил СПГ-9.
– Ну наконец-то! – выдохнул Голубятников.
Расчет станкового противотанкового гранатомета сделал несколько выстрелов, после чего орудие замолчало. Не выстрелило оно ни через полчаса, ни через час, ни позже. Видимо, гранатометный обстрел испугал боевиков, и они либо решили сменить позицию, либо, бросив орудие, ушли. Вряд ли они потащили бы его с собой в условиях, когда российские войска перешли в общее наступление. Зато около 15.00 возобновился снайперский огонь с ближних позиций, из водонапорной башни, частных секторов.
В 16.00 на КНП прибыли капитаны Телинский, Тупорин и старший лейтенант Стрельцов. Голубятников пригласил офицеров за стол совещаний:
– Я собрал вас затем, чтобы поставить задачу на предстоящую ночь. Вам необходимо создать две боевые группы. Первая, под командованием Тупорина, после надлежащей подготовки должна разрушить водонапорную башню. На охрану саперов Стрельцову выделить четверых десантников.
– Есть! – ответили в один голос офицеры.
– По готовности в 0 часов капитан Тупорин должен зайти на КНП, доложить план уничтожения опорного пункта противника. Утверждаю план: группа выходит на реализацию задачи; нет – значит, отбой! Как понял меня, Анатолий?
– Я все понял, товарищ подполковник, – ответил Тупорин.
– Вот и хорошо.
Командир батальона повернулся к Телинскому:
– Тебе, Миша, сформировать вторую группу из десяти человек с офицером и выслать ее на обнаружение и уничтожение огневого средства, ведшего огонь по КНП из северо-западного сектора. Огневое средство предположительно представляет собой противотанковую пушку малого калибра. Оно может находиться – внимание на карту – вот здесь. – Голубятников сделал карандашом отметку на карте. – Тупорину выделить в состав второй группы одного сапера, чтобы подорвать орудие. Выход группы ориентировочно в 2 часа, после подрыва водонапорной башни. Как только Тупорин вернется и доложит, сразу пойдете. Далее по времени действия группы не ограничиваю. Сейчас все свободны. Заниматься подготовкой к выходу, предоставив личному составу, привлекаемому к решению боевых задач, время на отдых.
– А мы на наших, как Юрченков, в «зеленке» не нарвемся? – спросил Телинский.
– Группа пойдет в сектор только при условии, если в «зеленке» наших не будет. Решение этого вопроса на мне.
В 16.30 командиры подразделений покинули КНП.
В 20.00, точно по графику, используя охраняемый «коридор», к плацдарму вышел парашютно-десантный батальон Тульского полка. Начальник штаба Рязанского батальона встретил комбата туляков и, используя зоны, «мертвые» для снайперов, засевших на водонапорной башне, провел на командно-наблюдательный пункт 3-го батальона 137-го полка. Голубятников знал комбата, поздоровался с ним за руку:
– Рад видеть тебя, Володя. Давно вас перебросили в Грозный?
– Вчера. До этого стояли на подступах. А тебя, слышал, изрядно потрепали духи…
– Меня? И кто сказал тебе такую глупость?
– Не помню. Кто-то из штабистов.
– Они не знают, что возле их штабов происходит. Потрепали… Надо же такое ляпнуть! Это мои орлы положили здесь духов немерено. А наши потери невелики. И их могло быть гораздо меньше, если бы… да ладно, что теперь об этом.
– Слушай, Слав, а почему твой начальник штаба вел меня какими-то тайными тропами? Ведь через двор всего каких-то метров сто…
– Да возникла одна проблема недавно, – объяснил Голубятников. – На водонапорной башне засела группа снайперов. Их там рыла три-четыре, но покоя, суки, не дают. Бойца при мне завалили, двор контролируют. Здесь, Вова, вообще стреляют отовсюду и постоянно, но с башни особенно напрягают.
– Так почему ты до сих пор не снял проблему? Подогнал бы БМД да всадил по башне из пушки.
– Боевые машины у меня в укрытии, и до времени выводить их оттуда я не буду. Техника пригодится в другом месте!
– Так давай из моих машин ударим!
– Не надо. Проблему снимем сегодня ночью, перед тем как ты начнешь штурм соседнего квартала.
– Кстати, отсюда виден укрепрайон, который мне предстоит захватить?
– Частично. Он такой же, что и напротив, занятый моими людьми. Четыре пятиэтажки, внутри двор; чуть поодаль – девятиэтажка, севернее – строящаяся гостиница. Но тебе главное – пятиэтажки захватить. Кстати, полевой командир, чьи духи атаковали нас из того квартала, частенько беседовал со мной. Но это ерунда; главное, у него в плену около тридцати наших солдат и офицеров, половина из которых раненые. Это ребята тех мотострелковых батальонов, что пожгли здесь духи 31 декабря.
– Понятно! А где конкретно держат пленных, не знаешь?
– Держали в восточном доме, за которым девятиэтажка. Мой офицер ходил на переговоры с духами, полевой командир показывал их, но пленных могли переместить в любой другой дом или укрытие. Ребят надо найти, Вова!
– Если они в квартале или где-то рядом, найдем!
