Очерки истории российской внешней разведки. Том 1 - Евгений Примаков

Изменить свои планы государя заставила угроза конфликта с Англией из-за тибетского вопроса.

Россия уже давно проводила активную внешнюю политику на Дальнем Востоке. Это касалось и Тибета, над которым нависла опасность английского вторжения. У России в этот период стали налаживаться связи с тибетскими властями. Увеличился поток российских паломников в эту страну. Из Лхасы в Петербург в 1901 году прибыла делегация во главе с одним из приближенных далай-ламы.

Издававшаяся в то время в Шанхае немецкая газета «Дер ост азиатише ллойд» писала: «Со времени утверждения русского владычества в Средней Азии тысячи ламаистских паломников, стекающихся в Лхасу, своими рассказами о могуществе России распространяли обаяние русского имени в Азии и таким образом невольно или сознательно способствовали расширению русского влияния»[82].

Отношения с Тибетом сдерживались отдаленностью от России и главным образом отсутствием хорошо обследованных путей доступа в эту страну. Поэтому царское правительство уделяло большое внимание изучению районов, прилегающих к Тибету, и самой территории страны. Это было важно не только для того, чтобы поддерживать регулярную связь с ней, но и четко представлять степень вероятности использования имеющихся путей для переброски английских войск в Синьцзян, к границам Средней Азии.

В эти районы было организовано несколько экспедиций, действовавших под эгидой Императорского русского географического общества, в том числе четыре — под руководством Пржевальского, а также экспедиции под началом Роборовского, Козлова.

Помимо экспедиций использовались и другие пути получения разведывательной информации о положении в Тибете. Издававшаяся в то время в Петербурге газета «Новое время» писала, что в 1898–1899 годах в Лхасе, путешествуя в одежде ламы, побывал, в частности, известный специалист в области тибетской медицины доктор Бадмаев[83], при этом делался намек на то, что он выполнял там секретное задание.

В 1902 году было принято решение направить в Тибет специальную разведывательную группу под видом буддийских монахов, которую должен был возглавить подъесаул Н.Э.Уланов, калмык по национальности, хорошо владевший тибетским языком и знавший буддийские обычаи и обряды. До этого Уланов состоял офицером одного из казачьих полков Войска Донского. В 1901 году привлекался к работе в качестве переводчика с находившейся тогда в Петербурге тибетской правительственной делегацией.

В 1902 году он был прикомандирован к Главному управлению казачьих войск и зачислен в качестве вольнослушателя в Академию Генерального штаба.

Подготовка к операции продолжалась два года. Особое внимание Уланов уделял изучению топографии, связи и коммуникаций, астрономии и других дисциплин, которые могли ему пригодиться во время предстоящего похода.

Направление разведывательной группы в Тибет вызывалось весьма важными государственными причинами. Англия по отношению к Тибету проводила тогда агрессивную политику. В 1888–1889 годах она осуществила несколько военных экспедиций, а в 1904 году, используя благоприятную обстановку (русско-японская война), начала открытую вооруженную интервенцию. Тибетцы оказывали упорное сопротивление. Однако силы были неравны, и англичане заняли Лхасу.

Далай-лама вынужден был бежать из страны в Монголию и обосновался там в одном из крупных буддийских монастырей. Он установил связь с правительством России, одновременно поддерживая контакты и с китайскими властями, в формальной зависимости у которых находился Тибет.

Русская дипломатия прилагала большие усилия, чтобы воспрепятствовать установлению полного контроля Англии над Тибетом. Позиция Петербурга заключалась в том, что Тибет, находясь под верховной властью Китая, должен сохранить известную самостоятельность. Такое решение вопроса отвечало национальным интересам России.

Однако после отъезда далай-ламы события в Тибете разворачивались в неблагоприятном для России направлении. Позже, в сентябре 1904 года, Англия подписала с тибетскими чиновниками, не имевшими на это полномочий, договор, согласно которому Китай почти полностью утрачивал свою власть в Тибете.

В то же время борьба против англичан не утихала. Они маневрировали, непредсказуемо вели себя и тибетские высшие сановники. Ситуация выглядела в высшей степени запутанной. Не знал и далай-лама, что ему делать.

В этой обстановке правительство России приняло решение ускорить отправку разведывательной группы в Тибет и детально разобраться в происходящем.

Большое внимание подготовке экспедиции уделял военный министр генерал-адъютант Куропаткин. Для зашифровки операции было решено уволить Уланова в отставку с тем, чтобы не возникало ненужных домыслов в различных военных канцеляриях. Периодически о ходе работы докладывали царю.

В январе 1904 года на имя царя была направлена следующая записка:

«3-го сего января Вашему Императорскому Величеству благоугодно было соизволить на командирование весьма секретно в Тибет для сбора сведений об этой стране прикомандированного к Главному управлению казачьих войск Первого Донского казачьего Генералиссимуса князя Италийского, графа Суворова Рымникского полка подъесаула Уланова, сроком приблизительно на один год в сопровождении штатного гелюна[84] Потаповской станицы Войска Донского Дамбе Ульянова и переводчика урядника той же станицы Лиджи Шарапова.

Для сохранения в тайне сего командирования полагалось бы по бывшим примерам уволить подъесаула Уланова в отставку под рубрикой «по домашним обстоятельствам» с условием обратного приема на военную службу по окончании командировки и с зачетом проведенного в ней времени за действительную службу с сохранением всех прав.

Вызываемый сей командировкой расход в сумме 13 840 рублей полагалось бы отнести на суммы запасного кредита Канцелярии Военного Министерства.

Кроме того, подъесаулу Уланову полагалось бы отпустить для вооружения его, спутников его, а равно для подарков 5 винтовок казачьего образца и 8 трехлинейных револьверов с надлежащим количеством патронов.

Испрашивается: благоугодно ли будет Вашему Императорскому Величеству соизволить на изложенное?

Генерал-адъютант Куропаткин»[85].

Высочайшее соизволение было получено. Это обстоятельство указывает на ту большую важность, которую придавали в правительстве предстоящей разведывательной операции. Об этом свидетельствует и еще один документ, подписанный военным министром.

«Завтра, 14 января, Государь Император примет в 3 часа дня совершенно тайным образом в Зимнем дворце отправляющихся в Тибет подъесаула Уланова и ламу Ульянова. Означенным лицам об изложенном уже сообщено.

Прошу поставить об этом в известность Экспедицию церемониальных дел с указанием на частный характер приема и просить принять меры, чтобы сведения об этом приеме не попали в газеты… Генерал-адъютант Куропаткин. 13 января 1904 года»[86].

Из Петербурга группа выехала в январе 1904 года и до сентября находилась в Средней Азии, где велась подготовка к походу. Важное место отводилось оформлению документов, по которым путешественники должны были следовать в Тибет. По имеющимся в делах отрывочным данным, члены группы выдавали себя за жителей китайской провинции Синьцзян и соответственно должны были иметь на руках документы, которыми в то время располагали коренные жители. Большую помощь в подготовке к экспедиции оказывало российское представительство в городе Кульдже, в Синьцзяне, куда группа прибыла в октябре. Здесь же в ее состав были включены еще четыре человека. Это были опытные проводники и караванщики из числа местных жителей.

От Кульджи группа сначала двигалась по дорогам, ведущим в глубь китайской территории. Она имела небольшой караван, примерно из десятка верблюдов. Члены группы были одеты как буддийские монахи и по внешним признакам ничем не отличались от обычных паломников, направляющихся к святым местам.

Но в пути случилось непредвиденное. Сразу заболели два человека: сам руководитель разведгруппы Уланов и урядник Шарапов. Болезнь была какая-то необычная, никто о ней в этих местах не слыхал, и лечить местные лекари ее не могли. Вся надежда была на здоровый организм казаков. Шарапов начал постепенно поправляться, здоровье Уланова не улучшалось. Через несколько дней он умер, и группа осталась без начальника.

Оставив группу и караван на месте, Ульянов, как заместитель руководителя, выехал в Кульджу, где сообщил в русском представительстве о случившемся и получил санкцию на продолжение пути. Далее группа следовала под его руководством, что имело свои преимущества: Ульянов был буддийским религиозным служителем в казачьих войсках, хорошо разбирался во всех тонкостях буддийской религии и мог естественно и правдоподобно играть роль знатного паломника. Но ему недоставало опыта и военной подготовки Уланова, блестяще закончившего военное училище и Академию Генерального штаба.