Ходячие мертвецы. Падение Губернатора. Часть вторая - Джей Бонансинга

Они поехали дальше, поднимая за собой облако пыли, и Лилли некоторое время смотрела им вслед.

И только в этот момент она поняла – и почему-то от этого осознания ее сковал ужас, – что за ремень Губернатора был засунут меч Мишонн.

Если верить часам на приборной панели транспортера, они достигли тюрьмы в 6:53 утра, пробившись сквозь группу ходячих, которые бродили по высокой траве к востоку от забора. Ожившие трупы с глухим стуком ударились о бампер и упали под огромные колеса, раздался хруст прогнивших костей. По приказу Филипа Гейб один раз нажал на клаксон и разбудил всех, кто еще спал в серых каменных тюремных блоках по другую сторону колючей проволоки. Подъехав прямо к восточной ограде, Гейб развернул транспортер. Затем он опустил стекло, взял из бардачка короткоствольный револьвер тридцать восьмого калибра и выстрелил в нескольких отбившихся от стада кусачих, высунувшись из окна. Головы одна за другой дернулись в кровавом тумане, и еще как минимум шестеро мертвецов попадали на землю, как кегли.

– Теперь сдай задом к ограде, – велел Губернатор, смотря в боковое зеркало.

Гейб ударил по тормозам, включил заднюю передачу и нажал на газ. Мотор взревел, и транспортер подъехал задом к сетчатому забору, как фургон доставщика пиццы. Подводя машину все ближе, Гейб краем глаза заметил в зеркале какое-то движение – обитатели тюрьмы перебегали от одного здания к другому, будили друг друга и разбирали оружие. Сквозь рев дизельного двигателя доносились слабые звуки тревоги.

Транспортер, дернувшись, остановился менее чем в десяти футах от внешней ограды.

– Поехали, – пробормотал Губернатор, рывком распахнул дверцу и вышел из кабины.

Спокойно спустившись с подножек, оба мужчины подошли к кузову. У бедра Губернатора висела засунутая в ножны катана. Он схватился за край брезентового задника и откинул его. Гейб чувствовал на затылке взгляды людей и ходячих. Прежде чем залезть в кузов, Губернатор едва слышно произнес:

– Не подпускай к нам чертовых кусачих, пока я не закончу, ладно?

– Будет сделано, – ответил Гейб и вставил магазин в свою AR-15.

Как только он поднял винтовку, Губернатор забрался в кузов транспортера.

Он сорвал брезент с избитого чернокожего гиганта так же резко, как срывают пластырь с раны. Тайриз прерывисто дышал, его опухшие глаза были узкими, как щелки. Он пытался разглядеть, что перед ним, и даже попробовал двинуться, но боль сковала его. Губернатор рывком поднял его на ноги, и Тайриз тихонько крякнул.

– Шоу начинается, брат, – прошептал Филип с той же нежностью, с которой ветеринар разговаривает с больным животным.

Глава четырнадцатая

Множество силуэтов за высокой сетчатой оградой, увенчанной короной из колючей проволоки, пораженно замерли на месте, множество глаз устремилось на товарища, который сидел в кузове транспортера, выставленный на обозрение всем обитателям тюрьмы. Губернатор подтолкнул избитого гиганта к самой кромке кузова, и тот упал на колени лицом к своему лагерю, уронив голову на грудь. Странное зрелище напоминало какой-то загадочный азиатский ритуал жертвоприношения. Кузов грузовика словно превратился в театральную сцену. Запястья гиганта все еще были связаны, голова безвольно висела, словно весила целую тонну. На территории тюрьмы воцарилась гробовая тишина. Чувствуя, как ветер треплет его волосы, то и дело бросая их на глазную повязку, Губернатор картинно вытащил из ножен сияющий клинок.

– ПОКА ВЫ НЕ НАЧАЛИ ПАЛИТЬ БЕЗ РАЗБОРУ, – воззвал он к обитателям тюрьмы, занося меч над сгорбившимся Тайризом, – Я СПЕШУ СООБЩИТЬ, ЧТО ЖЕНЩИНА ТОЖЕ У МЕНЯ! – он прислушался к тишине. – ЕСЛИ МЫ С МОИМ ТОЛСТЫМ ДРУГОМ НЕ ВЕРНЕМСЯ В ЛАГЕРЬ ЖИВЫМИ И НЕВРЕДИМЫМИ, ОНА УМРЕТ!

Он сделал паузу, чтобы его вступительная речь улеглась в головах у людей.

– ТАК ЧТО НИКАКИХ РЕЗКИХ ДВИЖЕНИЙ. ДОГОВОРИЛИСЬ?

И снова пауза. Его голос эхом разнесся над переходами и тюремными блоками. Решив, что звенящая тишина – это знак согласия, он кивнул.

– ПОЛАГАЮ, ВЫ ПОНИМАЕТЕ, К ЧЕМУ Я КЛОНЮ. ОТКРОЙТЕ ВОРОТА. СЯДЬТЕ В ЭТОТ ТРАНСПОРТЕР И ВЕРНИТЕСЬ В ЛАГЕРЬ ВМЕСТЕ С НАМИ. ИНАЧЕ ВАШЕМУ ДРУГУ НЕ ПОЗДОРОВИТСЯ.

Губернатор позволил противникам обдумать это предложение, а затем продолжил было свою речь, но в этот момент пленник резко дернулся, и все взгляды обратились на него. Тайриз с трудом поднял голову и опухшими глазами посмотрел на территорию тюрьмы.

– Н-не пускайте их! – его голос был искажен от боли, в горле булькала кровь. – Не…

Филип ударил тупым концом меча по затылку гиганта. Раздался треск, пленник упал на металлический пол кузова. С его губ сорвалось нечто среднее между стоном и ревом.

– Заткнись! – Филип взглянул на него сверху вниз с таким презрением, словно смотрел на кучу мусора. – Заткни свою пасть! – затем он снова повернулся к пустой тюремной площадке, над которой висела тишина. – ТАК КАКОВ ВАШ ОТВЕТ?

Он с секунду помедлил, но не услышал ничего, кроме прерывистого дыхания Тайриза.

– У ВАС ОДНА МИНУТА НА РЕШЕНИЕ!

Минута тянулась бесконечно долго. За это время Губернатор успел понять, что за ним наблюдают из каждого закоулка тюрьмы: небольшая группа людей пряталась за одной из сторожевых башен, другая затаилась в темной нише главного тюремного блока, еще несколько силуэтов маячило в дальнем конце спортивной площадки – и все не сводили с него глаз. Одни держали в руках оружие, а другие яростным шепотом спорили друг с другом. Но очень скоро Филип понял, каков вердикт. Он знал, что делать дальше.

– ЗНАЧИТ, РЕШЕНО?

Поясницу покалывало, в голове звенел знакомый звонок, единственный глаз застилало кровавой тенью. Затем по коже пробежали мурашки, и разум успокоился – он стал спокоен, как кобра перед прыжком.

Первый удар был решительным, но немного неловким из-за проблем с координацией левой руки Филипа – ему пришлось неуклюже развернуться, чтобы встать под нужным углом к жертве. Клинок всего на полтора дюйма вошел в шею гиганта. Тайриз сдавленно зашипел. Все его тело вдруг задергалось, словно по нему пропустили электрический ток.

– Черт! – тихо бросил Губернатор, когда кровь хлынула по лезвию катаны, зажатому среди хрящей и жил могучей шеи пленника. С территории тюрьмы послышались тихие вздохи и стоны, но Филип не обратил на них внимания. Он уперся ногой в плечо Тайриза и с чавкающим звуком освободил клинок.

Силы мгновенно покинули гиганта, словно кто-то щелкнул выключателем, шок сковал его, не давая подняться с пола кузова транспортера. Его голова подрагивала. Главные артерии были перерезаны.

Тайриз осел еще ниже, но каким-то образом – нервная система постепенно отключалась, невольно напрягая все мышцы, – остался стоять на коленях и локтях. Его руки и ноги дрожали в предсмертных муках, лицо было прижато к железному полу кузова, в легких скапливалось все больше крови, он просто тонул в кровавой луже, растекавшейся под ним.