23я бригада - 2 (СИ) - Ватный Василий Колорадович

К Линии Сталина подошли подкрепления, и артиллерия обеих сторон начала планомерное перемалывание личного состава.

Уже 20 июля польские генералы и их немецкие консультанты осознали, что требуется применить, что-то новое. И тогда в ночь с 22 на 23 июля на участках Полоцкого, Мозырьского и Коростеньского УРов подъехали сотни автомобилей с бочками, а потом по польским позициям пронесся приказ 'Одеть противогазы'.

Ровно в 4 часа 23 июля тяжелые желтоватые облака, стелясь вдоль земли, медленно поползли к позициям красноармейцев.

На передовой огневой позиции стоял танк в окопе с экипажем старшего лейтенанта Петлякова. Вот уже три дня и три ночи красноармейцы ведут позиционные бои на 'Линии Сталина', каждую ночь танкисты меняют огневые позиции, что бы укрыться от непрекращающегося огня вражеской артиллерии. Сегодня ночью радиоразведка получила перехват приказа о подготовке общего польского наступления на всем участке Полоцкого УРа, вот командование и отдало приказ передвинуть танк на 200 метров вперед, где заранее был вырыт танковый окоп. В специальной танковой школе переподготовки командного состава Бронетанковых войск РККА офицеров учили, что танк в обороне - это в первую очередь кочующее огневое средство, для которого готовятся передовые, основные и несколько запасных огневые позиций. Для экипажа старшего лейтенанта Петлякова было оборудовано две запасные огневые позиции на флангах прикрываемого артиллерийского ДЗОта, основная позиция и передовая позиция на опушке леса в 400 метрах от основной линии обороны - на небольшом болотном перешейке.

Все устали и были истощены постоянными недосыпания, однако уровень подготовки танковых экипажей значительно повысился из-за регулярно проводимых взводных и ротных тактических учений. Для непосредственного прикрытия танка Петлякову выделялось стрелковое отделение солдат пулемётного батальона УРа. Командир танка организовал боевое дежурство наблюдателей и, поёрзав на своем месте, осторожно откинулся на щиток пушки и уснул. Разбудил Петлякова стук прикладом по броне, а потом разрывающий легкие кашель механика, что был дежурным наблюдателем от экипажа.

- Газ, кхе, кхе, газ! Товарищ старший лейтенант, ГАЗЫ! - заорали снаружи.

Петляков с трудом открыл глаза, голова кружилась, а дышать реально становилось тяжело.

- Газы! - заорал, откашливаясь, командир - экипажу одеть противогазы.

Пехота же не стала проявлять геройство и все 10 красноармейцев группы прикрытия танка начали панический отход с занимаемых позиций. Красноармейцы бежали, спотыкались, кашляли и падали, не в силах даже соображать, животный ужас объял людей.

- Задраить люки, закрыть тряпками смотровые щели, включить нагнетатель воздуха! - скомандовал командир. Его слова были еле слышны под маской противогаза, но экипаж услышал, начал в панике, доставать запасные комплекты комбинезонов и, отрывая, то рукава, то штанины затыкали смотровые щели танка, через которые проникал едкий желтоватый газ.

Утром, сразу за уходящим на восток облаком газа польские штурмовые батальоны пошли на прорыв.

Вот польские солдаты броском преодолели простреливаемое пулеметами ДЗОТа пространство, и пошли на сближение с надоевшей дерево-земляной крепостью, как вдруг на опушке леса один из солдат обнаружил танк в окопе.

- Пан поручик, пан поручик! - заорал солдат - там советский танк.

- Не ори, ты - цыкнул поручик - где расчет противотанкового ружья? Противотанкисы ко мне. Збышко!

Через какое-то время появились два солдата с огромным ружьем.

- Вон танк - поручик показал пальцем - займите позицию и уничтожьте его, а ты Збышко, возьми две гранаты и ползи с лева от танка вон по тому кустарнику.

Петляков несколько раз терял сознание, не взирая на наличие противогаза, видно в самом начале много газа глотнул, механик лежал головой на приборной панели и не подавал признаков жизни, а заряжающий и стрелок радист были вроде живы, но тоже как то сникли и сидели, молча, стараясь даже не шевелиться. Расшевелил танкистов удар по башенной броне.

- Внимание, обстрел - скомандовал Петляков - наблюдаем, ищем врага.

Потом как то слишком быстро прозвучал второй удар по башне слева и чуть впереди, по пушке стараются попасть, подумал командир и бьют с противотанкового ружья.

Взявшись за ручки поворотного механизма башни, командир начал вращать колесо привода башни.

- Осколочный заряжай!

- Готово - послышался голос заряжающего.

Петляков приник к окуляру прицела и несколько раз, поведя ствол влево и вправо, обнаружил подозрительное копошение под разлапистым кустом.

- Выстрел - заорал Петляков и нажал педаль спуска, а после грохнувшего выстрела и возврата накатника в исходное положение скомандовал - осколочный заряжай.

Поручик Бшевский отдал команду разобраться с мертвым танком и поспешил вперед к позициям пехоты, где он ожидал увидеть в окопе дохлых красных с потоками пены у рта, но вдруг за спиной прозвучал выстрел 76 мм танковой пушки, потом второй, третий, и поручик оглушенный взрывом потерял сознание.

Двадцать минут танк старшего лейтенанта Петлякова вел бой с прорвавшейся штурмовой ротой поляков, но стрелковые ячейки пулеметных колпаков молчали, периодически стреляло только 76 мм орудие ДЗОта. Однако без поддержки пехоты, долго артиллеристы и танк продержаться не смогли, один как говориться в русских поговорках '.. в поле не воин'.

В начале молодой солдат полькой штурмовой роты, превозмогая собственный страх, подполз на 10 шагов и быстро привстав, произвёл бросок противотанковой гранаты по русскому стальном монстру, заставив тот замолчать навечно, а через какое то время три сапера установили два ящика специальной взрывчатки у железной двери русского ДЗОТа и подорвали её, а потом в дверь просунулся небольшой патрубок ранцевого огнемета и внутрь ворвалась огненная струя.

Бои на основных инженерных позициях Полоцкого УРа с различной интенсивностью проходили весь световой день, а ночью опять пустили газ.

Польской штурмовой пехоте удалось пробить брешь, и в прорыв сразу бросились мобильные части. Однако советская контратака приданными танковыми ротами позволила командиру пулеметного батальона УРа остановить продвижение прорвавшихся польских подразделений, но произошло катастрофическое для обороняющихся событие. Поляки вышли на позиции зенитной артиллерии, в результате чего зенитчикам пришлось вступить в бой с прорвавшимися легкими танками и пехотой противника. Именно этим и воспользовались немецкие авиационные добровольческие подразделения на хорошо известных 'Штуках', и вновь разгорелись воздушные бои. Немецкие лётчики применили новое оружие. Вначале несколько десятков бомбардировщиков на позиции зенитчиков сбрасывались контейнеры с сотнями двух килограммовых осколочных бомб, практически выкашивая всё живое в радиусе тысячи метров, а после прилетали 'штуки' и сбрасывали в пикировании 1000 килограммовые бомбы на позиции ДОТОв, но бомбы не взрывались, а лишь проникали в землю на 2-3 метра. В установленное время бомбы одновременно детонировали, производя огромные разрушения и выводя защитников из строя. Новая тактика действия немецкой авиации позволяла достаточно быстро выводить из строя не только дерево-земляные оборонительные сооружения, но и бетонные коробки ДОТов. После чего вражеские штурмовые подразделения переходили в атаку.

Сосредоточив на участках прорыва кратно превосходящее количество личного состава, артиллерии и авиации поляки уже 24 июля смогли прорвать Полоцкий и Коростеньский УРы. К вечеру через захваченные позиции уничтоженных УРов начали продвигаться конно-механизированные польские части, а на встречу прорвавшимся польским частям из глубины обороны двинулись механизированные ударные группы советских войск.

Ситуация на белорусском направлении Западного фронта изменилась в один момент, и руководство страны осознав, что противник начал широкомасштабную войну на уничтожение приняло решение нанести бомбовый удар по Варшавскому железнодорожному узлу, который является основным узлом снабжения всей польской группировки войск, и где были сосредоточенны множество эшелонов. Огромная территория, забитая складами и эшелонами с войсками, боеприпасами и боевой техникой при относительно слабом зенитном прикрытии. Замысел командования был прост, в случае удачного налёта противник терял не просто армейские склады, а терял узловой пункт снабжения войск.