Всё о великой войне - Михаил Мягков

Главным результатом визита В.М. Молотова в Лондон было подписание 26 мая союзного договора между СССР и Великобританией. Договор заключили сроком на 20 лет с гарантией сотрудничества как в годы войны, так и в послевоенное время. С подписанием англо-советского договора курс на укрепление антигитлеровской коалиции получил важную опору. Еще одной такой опорой должен был стать договор с США. Но советская сторона связывала с визитом Молотова и расчеты на достижение договоренности об открытии в 1942 г. второго фронта в Европе и готова была для достижения этой цели ко многим уступкам и компромиссам. Надежды были. Рузвельт, приглашая Молотова, писал Сталину: «Я имею в виду весьма важное военное предложение, связанное с использованием наших вооруженных сил таким образом, чтобы облегчить критическое положение на Вашем западном фронте. Этой цели я придаю огромное значение».

27 мая Черчилль сообщил Рузвельту: «Договор был подписан вчера во второй половине дня в обстановке большой сердечности с обеих сторон. Молотов — это государственный деятель и обладает свободой действий, весьма отличной от той, которую Вам и мне приходилось наблюдать у Литвинова. Я очень уверен, что Вы сумеете с ним хорошо договориться. Пожалуйста, сообщите мне ваши впечатления». Тем временем самолет с Молотовым пересекал Атлантику. 29 мая на аэродроме в Вашингтоне его встретили государственный секретарь США К. Хэлл, другие официальные лица, посол СССР в США М. Литвинов.

К тому времени обстановка на Тихом океане — главном театре военных действий США против Японии после тяжелых поражений начала стабилизироваться. В апреле — мае успехам японских войск в Бирме, их высадке на островах Минданао (29 апреля) и Тулаги (3 мая) уже противостояли первые успехи вооруженных сил США — бомбардировка самолетами дальней авиации Токио и ряда других японских городов (20 апреля), высадка американских войск на о-ве Новая Каледония (25 апреля), а также союзных британских войск на о-ве Мадагаскар (5–7 мая). Однако главным событием стало морское сражение в Коралловом море (7–8 мая), в результате которого военно-морской флот США впервые сорвал крупную операцию японских сил по захвату Порт-Морсби (Новая Гвинея) — ключевого рубежа в японских планах наступления на Австралию. И хотя в битве за Атлантику положение оставалось угрожающим, США и их вооруженные силы уверенно наращивали свою мощь, опираясь на обширный индустриальный потенциал страны, прочность внутриполитического положения, важнейший и уникальный геополитический фактор — недосягаемость собственной территории для противника.

В результате нескольких дней переговоров 11 июня 1942 г. было подписано «Соглашение между правительствами Союза Советских Социалистических Республик и Соединенных Штатов Америки о принципах, применимых к взаимной помощи и ведению войны против агрессии» и согласована формулировка в коммюнике о том, что «достигнута договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 г.». Надо сказать, что между Сталиным и Молотовым существовали в те дни разногласия в оценке подлинного значения этой формулировки.

Молотов скептически отнесся к заверениям Рузвельта о планах высадки союзников в 1942 г., в то время как Сталин верил в реальную возможность достижения этой цели. Подтверждением может служить телеграмма Сталина, направленная советскому послу в Вашингтоне после отъезда Молотова в Великобританию. Она являлась ответом на предложение Рузвельта сократить поставки по ленд-лизу в СССР для высвобождения морских транспортных средств с целью обеспечения своевременной переброски американских войск и техники на Британские острова. Поставки, как свидетельствуют переговоры, сокращались примерно на 40 % по сравнению с подготовленным американской стороной протоколом, переданным Рузвельтом Молотову для советского правительства. Следует принять во внимание, что в то время развертывалось летнее стратегическое наступление вермахта и положение на советском фронте ежедневно ухудшалось. Поставки по ленд-лизу были особенно необходимы. Тем не менее Сталин 6 июня телеграфировал Литвинову: «Вы должны сообщить Рузвельту о согласии Советского правительства на сокращение нашей заявки на тоннаж… [с] добавлением, что Советское правительство идет на это, чтобы облегчить США подвозку войск в Западную Европу для создания там второго фронта в 1942 г., в соответствии с тем, как это сказано в согласованном Молотовым и Рузвельтом коммюнике. По нашему мнению, это может ускорить согласие Англии на организацию второго фронта в этом г.»

Предположение Сталина не оправдалось. На обратном пути при повторном посещении Лондона Черчилль вручил Молотову Памятную записку, из которой следовало, что открытие второго фронта в 1942 г. маловероятно.

ПРОБЛЕМА ВТОРОГО ФРОНТА И ЕЕ РЕШЕНИЕ

Если для Англии и США вопрос о втором фронте был в большей степени вопросом претворения в жизнь их стратегии, то для СССР он был связан и с сохранением жизни миллионов советских людей. Высадка союзников во Франции вела к уменьшению потерь Красной Армии и гражданского населения, быстрейшему изгнанию противника с оккупированных областей. На некоторых этапах боевых действий в 1941–1943 гг. проблема второго фронта имела для Советского Союза критическое значение.

Шло время, но второй фронт отсутствовал. Остался позади тяжелейший для Советского Союза 1942 год с его поражениями и зарей победы под Сталинградом. Англо-американская конференция в Касабланке (январь 1943 г.) показала, что и в 1943 г. наступления союзников во Франции не будет. Совместное послание Черчилля и Рузвельта о результатах конференции, направленное Сталину, не содержало информации о конкретных операциях и их сроках, а лишь выражало надежду, что «эти операции, вместе с Вашим мощным наступлением, могут, наверное, заставить Германию встать на колени в 1943 г.».

В Москве ясно видели подоплеку этой расплывчатой формулировки, о чем свидетельствовал запрос, содержащийся в послании Сталина от 30 января 1943 г. Черчиллю и Рузвельту: «…я был бы Вам признателен, — писал он, — за сообщение о конкретно намеченных операциях в этой области и намечаемых сроках их осуществления».

После консультаций с Рузвельтом английский премьер направил советской стороне обнадеживающий ответ: «Мы также энергично ведем приготовления, до пределов наших ресурсов, к операции форсирования Канала в августе, в которой будут участвовать британские части и части Соединенных Штатов… Если операция будет отложена вследствие погоды или по другим причинам, то она будет подготовлена с участием более крупных сил на сентябрь».

Некоторые западные историки не без основания называют это преднамеренным обманом. Продолжая в 1943 г. заявлять о своем желании открыть второй фронт в Европе, правительства США и Англии в действительности готовились к продолжению военных действий на средиземноморском театре. Но обман долго продолжаться не мог, и после очередной встречи с Черчиллем в Вашингтоне в мае 1943 г. Рузвельт сообщил в Москву о переносе сроков открытия второго фронта на 1944 г.

История повторялась: в преддверии очередного летнего наступления вермахта союзники объявляли о переносе сроков открытия второго фронта. Так было в 1942 г. То же самое произошло в 1943 г. Последовавший обмен посланиями еще более накалил обстановку — у США и Великобритании не было убедительных аргументов в пользу занятой ими позиции. Вдобавок были сокращены поставки СССР по ленд-лизу. Возник серьезный кризис во взаимоотношениях между союзниками. Из Лондона и Вашингтона были отозваны советские послы И. Майский и М. Литвинов. К этому времени относится версия о якобы имевшей место встрече Молотова и Риббентропа в Кировограде.

В 1944 г. второй фронт был открыт. Это крупное событие искренне приветствовали в Москве. Действия Красной Армии начали координироваться с действиями армий западных союзников в Европе. Но за двухлетний период — с мая 1942 до июня 1944 г. только безвозвратные потери советских вооруженных сил (убитыми, пленными и пропавшими без вести) составили более 5 млн. человек.

С вступлением Красной Армии на территорию стран Восточной Европы резко обострились противоречия по вопросу их послевоенного устройства. Чтобы понять, почему это произошло, необходимо учитывать следующие обстоятельства. Важнейшей геополитической задачей Советского Союза, которую он считал необходимым решить в ходе войны, было создание на своих западных границах в Европе «пояса безопасности», основу которого составили бы границы 1941 г., с дружественными приграничными государствами — Болгарией, Чехословакией, Венгрией, Румынией, Польшей, Финляндией и Норвегией. Оставаясь независимыми, они должны были служить своеобразным «водоразделом» между сферами влияния СССР и других великих держав. Западные союзники противились такому решению вопроса и опасались, что СССР не ограничится включением в сферу своего влияния только восточноевропейских стран, а пойдет дальше. Для Великобритании и США было важно связать Советский Союз договорными обязательствами еще до того, как Красная Армия достигнет Центральной Европы. Вместе с тем некоторые западные политики понимали, что СССР не отступит от целей обеспечения безопасности своих послевоенных границ и не допустит возрождения на них враждебного «санитарного кордона».