O Гегеле - Михаил Александрович Лифшиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы видели, что формальное содержание художественного произведения, то есть намерение, субъективная идея автора, вступает в противоречие с его действительным, «субстанциальным» содержанием и в подлинном произведении искусства отступает перед ним. Мы видели это на примере рассказа Чехова. Впрочем, трудно найти такой пример, в котором не проявлялось бы в той или другой степени это противоречие. Искусство средних веков и Нового времени на долгое время было сковано своим формальным, религиозным содержанием. Но там, где оно было исключительно верно ему, мы видим только символы святости, атрибуты религиозного культа. А там, где пробуждается художественно прекрасное, живое и не умирающее искусство, которое нужно всем, не только историкам и любителям исторических достопримечательностей, там перед нами человеческое и земное содержание, «субстанциальное» в том смысле, что помыкать им нельзя, ибо в нём есть свой непогрешимый алгоритм, дающий себя знать если не прямо, то косвенно, если не в совершенстве выражения, то в неудаче художника.
Даже сцены религиозного умиления полны земного гуманного чувства, отвергающего замысел художника, обязанного служить религии и верившего в то, что он ей служит. Это противоречие религиозного искусства превосходно показано Людвигом Фейербахом в его сочинении «Сущность христианства», хотя оно указано и самим Гегелем, за которым в этом Фейербах следовал. Формальное содержание часто бывает только псевдонимом содержания действительного – таков урок гегелевской онтогносеологии, хорошо усвоенный Марксом и переработанный им в материалистическом направлении. Сколько превосходных примеров материалистического применения этой мысли Гегеля можно было бы здесь привести, но это завело бы нас слишком далеко. Достаточно будет немногих. Крестьянские войны в Европе развивались обычно под знаменем возвращения к первоначальному чистому христианству. На деле же они были самыми передовыми для своего времени революционными движениями, реальной целью которых были демократические преобразования средневековой Европы и первые шаги более глубокой социальной революции.
Физиократы XVIII века стояли уже по существу на почве буржуазной политической экономии, но это содержание не достигло у них своей «собственной формы», как пишет Маркс, и формальным содержанием их идей осталось учение о земледелии как единственном виде производительного труда, учение, имевшее ещё феодальный вид, хотя эта видимость опровергалась реальным содержанием теории Кенэ. Народовольцы всей душой ненавидели буржуазию и стояли за русский общинный социализм, хотя на деле содержанием их героической деятельности была революционная буржуазная демократия. Толстой отвернулся от революционных методов борьбы, но произведения его стали зеркалом русской крестьянской революции. Самая несомненная истина часто нуждается для своей реализации в грандиозном заблуждении. И наоборот, самые чёрные дела часто делаются под покровом формальной истины. Так обстоит дело и в самой реальной истории – люди стремятся к своим целям, а на деле получается что-то совсем другое, может быть, и не самое худшее и внушающее оптимизм своим реальным ходом, но всё-таки другое. Гегель назвал этот стихийно действующий закон «хитростью разума» и «всеобщей иронией вещей» – мысль, которая часто встречается у основателей марксизма. Нечто подобное «хитрости разума» бывает и в самом разуме или, более широко, в любой области духовного мира. И здесь также совершается своя необходимая работа человеческого духа, совершается часто, а может быть и всегда, под псевдонимом, скрывающим от нас его подлинное реальное содержание. Мир псевдонимов часто обманывает нас, и мы принимаем сделанное, изготовленное по щучьему велению и ремесленному правилу, за подлинное – то, что равно себе и само органически возникает.
(Здесь рукопись обрывается. – Ред.)
Приложение I
Иллюстрации
В Архиве Лифшица (Архив РАН) хранятся многочисленные папки с подготовительными материалами к его написанным и ненаписанным работам. Основную часть этих записей составляют небольшие листки с планами, коротко сформулированными мыслями, набросками тем. Листки разложены по конвертам, и материал тщательно структурирован. Так, в папке № 203 «Hegel» лежат конверты, названные: «Hegel. Символика, знаки», «"Прогресс Гегеля" как прогресс в сознании свободы», «Ленин и Гегель. Онтологическая гносеология», «Практика. Гегель. Маркс», «Гегель против морали в истории (и да, и нет)» и др. Вниманию читателя предлагается несколько обложек конвертов и заметок из этой папки.
С. 251 – папка № 203 «Hegel».
С. 253 – конверт «Hegel. Символика, знаки», папка № 203 «Hegel».
С. 255 – конверт «"Прогресс Гегеля" как прогресс в сознании свободы», папка № 203 «Hegel».
С. 257 – конверт «Ленин и Гегель. Онтологическая гносеология», папка № 203 «Hegel».
С. 259 – конверт «Практика. Гегель. Маркс», папка № 203 «Hegel».
Реализация духа как практика и дифференцирование самой практики. Анти-Гегель: у него
а) практика в стихийно-житейском, «мещанском» смысле, не револ. практика, прямо противоположное революции, последняя есть чистая негативность, абстракция
б) Истинная практика есть теория, что также верно, но не абстрактно верно
т. е. оба полюса разведены по жирафу[13].
С. 261 – конверт «Всякая система философии – художественное произведение», папка № 203 «Hegel».
С. 263 – конверт «Гегель против морали в истории (и да, и нет)», папка № 203 «Hegel».
С. 265 – страница из конверта «Гегель против морали в истории (и да, и нет)».
Гегель против моральной оценки и назидания в истории (родственно его: «нет героя для камердинера»). Непосредственно предшествует тому месту о своеобразии каждой эпохи, которое цитирует Ленин в своём конспекте «Фил. истории».
С. 267 – страница из конверта «Гегель против морали в истории (и да, и нет)».
Когда реально нет выбора, нет distinguo[14], то практически имеет место круг, т. е. движение противоположностей в обе стороны уравновешивается. Эта мировая
