Чара силы - Галина Романова

Чародейка приподнялась. Даждь и она, оба нагие, лежали на сбитых покрывалах и скомканных шкурах. Витязь крепко обнимал жену,'зарыв лицо в ее волосы и навалившись, словно чувствовал, что она может уйти от него во сне.

Марена сладко потянулась, с неохотой высвобождаясь из его объятий. Почти всю ночь они не спали.

Даждь оказался ненасытен. Он снова и снова овладевал ею, даже когда и сама чародейка поняла, что ее силы на исходе. А когда‑то он пасовал перед ее желанием, как позднее — сам Кощей. Даждь словно стремился насладиться ее телом за все прошедшие и последующие годы. Он набрасывался на нее, как дикий зверь, порой причинял боль, и даже заснул на ней, не разжимая рук.

После необычно бурной ночи Марена чувствовала себя немного утомленной. Тело повиновалось неохотно. Подобрав остатки разорванной мужем рубашки, она кое‑как оделась, прикрыла разметавшегося на постели Даждя и выскользнула вон.

Дом уже просыпался. Обычно Марена сама, поднявшись, будила слуг, иногда вместе с ключницей. Но сегодня, несмотря на то что где‑то хлопали двери и слышались голоса, чародейка не спешила оповещать о своем пробуждении холопов.

Грааль так и стоял забытый на столе. Марена хорошо помнила свою попытку прикоснуться к чаре, а потому оставила ее в покое.

Вместо этого она прошла к очагу. Пламя давно погасло, но чародейка снова разожгла огонь и поставила на камни котел. Она сварит требуемое зелье, но сначала приготовится к пробуждению мужа.

Травы, корни бузины и кора старой вербы, высушенные, истолченные и перемешанные, всегда были у нее наготове. В ладони чародейки перекатывались иссиня–черные ягоды дурмана и паслена. Полюбовавшись На них, Марена бросила ягоды в котел и добавила корни бузины. Оставалось положить совсем немного снадобий, чтобы зелье было готово, но их она достанет позже, когда смесь закипит.

Долгие годы Марена собирала снадобья в надежде, что однажды они понадобятся ей. Срок настал, и теперь она осторожно извлекла из‑под лавки небольшой глиняный кувшинчик, залепленный воском.

Жидкость в нем еще не выветрилась, и, ножом сковырнув воск, чародейка почувствовала знакомый запах, от которого кружилась голова и слабло тело. Напиток не потерял силы.

Громкое бульканье кипящего котла отвлекло Марену от раздумий. Отставив кувшинчик подальше и накрыв его тряпицей, чародейка бросилась перебирать травы. Она не пользовалась подозрительными средствами, вроде лапок лягушек или зубов черной собаки. В ее распоряжении были многочисленные травы, живущие на земле и под землею.

Торопясь, пока кипящее зелье не перелилось через край, Марена распахнула рубашку на груди и черпанула варево рукой. Сжав зубы, она плесканула горячей водой себе на грудь и стала растирать, омывая пот. Сквозь зубы цедя заговор–приворот, чародейка горячим отваром смывала его в котел. Напоследок она быстро омыла лицо в той же воде.

Полдела было сделано, но действовать нужно было наверняка. Оставив зелье кипеть, Марена выглянула на комнаты.

— Эй, кто там! Ко мне!

На ее крик на порог шагнул юноша–сторож, тот самый, что вчера провожал ее и Даждя ненавидящим взглядом. Он и сейчас глядел не очень дружелюбно, но почтительно склонил голову. Марена испытующе смерила его взглядом.

— Принес, что велела? — спросила она.

— Да, хозяйка, — безжизненным голосом отозвался он.

— Давай!

Юноша полез за пазуху и осторожно — Марена следила за каждым его движением — извлек чистую тряпицу. Аккуратно развернув ее, он показал вырезанный из земли отпечаток — след мужского сапога. С одного края след чуть отломился и рассыпался в пыль.

— Вот безрукий! — воскликнула Марена, увидев это. — Ничего доверить нельзя!

— Он был единственным, какой удалось вырезать целым, — стал оправдываться юноша. — Земля твердая и сухая, на ней и не отпечаталось ничего…

Он болезненно поморщился, очевидно ожидая наказания, но Марена приняла след.

— Я не сержусь, — сказала она, — хотя и надо бы тебя наказать. Но отпущу тебя на свободу, если ты исполнишь еще один мой приказ.

— Воля твоя, хозяйка, — покорно молвил юноша.

— Вот что… тебя ведь зовут Падуб, да?.. Так вот, Падуб, собери надежных слуг из числа воинов и будь начеку. Как позову — бегите все на мой зов. Исполнишь, что прикажу, — поговорим и о награде. Ступай!

Юноша убежал, а Марена, осторожно неся отпечаток следа, вернулась к кипящему котлу.

Теперь надо было действовать быстро. Чародейка достала непочатый кувшин меда и две одинаковые кружки. В одну она налила меда и добавила немного напитка из закупоренного воском кувшина.

Прежде чем наполнить другой, чародейка опять натерла себе руки и грудь медом и сцедила его в пустую пока кружку. Затем достала вырезанный след и с великим бережением свежий корень барвинка. Надломив корень, одну половинку она бросила в кипящий котел, а вторую мелко накрошила ножом и густо о сыпала крошкой вырезанный след. Все это Марена бросила в огонь, над которым бурлил котел.

Пламя жадно накинулось на сухой корень, охватило след. По комнате разнесся резкий запах. Наклонившись над котлом, Марена вполголоса зашептала, призывая Даждя. Это зелье должно было действовать только на него одного, и тянуть его будет только к Марене. Лгал он или нет о том, что не любит незнакомку, она его все равно не получит.

Даждь проснулся от будоражащих запахов, что разносились по всему терему и достигли изложни. Витязь улыбнулся, пробуждаясь от сладкого сна. Вспоминая прошедшую ночь, он потянулся к жене, но ложе подле него пустовало, и постель успела остыть.

Даждь проснулся окончательно и встал, потянувшись. Сразу стали понятны запахи — Марена, как и обещала, варила на рассвете зелье для чары. Витязь благодарно улыбнулся — похоже, годы изменили Марену в лучшую сторону.

Одевшись, он отправился искать жену. Холопы, попавшиеся на пути, указали ему, где найти хозяйку, и Даждь вошел в комнату как раз в тот момент, когда чародейка, сцепив до белизны руки на груди, в очередной раз произносила заговор, придающий зелью колдовскую силу. Сам чародей, Даждь в первую минуту остолбенел — такая сила не предназначалась для любовного напитка. Ею скорее можно было убить человека, нежели заставить полюбить, но потом он вспомнил, что ведь Марена не обещала ему приготовить любовный напиток.

Занятая своим делом, Марена не обратила на мужа никакого внимания, пока Даждь не подошел к ней сзади и не обнял.

— Вот ты где, — прошептал он с улыбкой ей на ухо. — Я тебя обыскался!

Он поцеловал ее в затылок. Губы его скользнули по шее чародейки, разжигая уснувшее пламя, но она отвела его руки.

— Я выполняю свое обещание, — сказала Марена. — Ты просил зелья для своей чары — вот оно.