Россия (СССР) в войнах второй половины XX века - неизвестен Автор

В числе трофеев, подобранных пограничниками на сопке Каменная, был железный значок с портретом "великого Кормчего". Значок пробит пулей. О нем, возможно, и не следовало бы упоминать, если бы не выгравированная надпись. Иероглифы читаются так: "Пожалован в честь победоносного (?!) отражения агрессии советских ревизионистов на острове Чжэньбаодао"...

Уж не пожаловал ли на далекую от Уссури сопку нарушитель, битый нами еще на острове Даманском?

Сопка Каменная еще хранит следы недавней схватки. Но, как и прежде, на ней стоит советский пограничный дозор. На соседней сопке, там, где во время боя находился командный пункт, тоже дежурят пограничники. Вид у них сейчас фронтовой, службу несут в касках. И обстановка фронтовая: наблюдатели лежат за мешками с песком, прижатыми большими камнями. Ничего не поделаешь... Со стороны Китая дует не только душный, злой евгей.

Вспоминают участники боя на Жаланашколе{33}

Говорит лейтенант Е. Говор:

"Дежурный позвонил мне без десяти четыре.

- С вами хочет говорить старший наряда сержант Дулепов. Наряд Дулепова на левом фланге, у контрольно-следовой полосы. Что там случилось?

- Товарищ лейтенант, - докладывает Дулепов, и в голосе его чувствуется необычное возбуждение. - На сопке против Каменных ворот вижу китайцев.

Хотя мы и ожидали этого, а все же не верится.

- Вы не ошиблись, Дулепов?

- Никак нет!

- Нарушена государственная граница?

- Да.

Еще раз уточняю:

- Вы уверены, что люди, появившиеся на сопке, - китайцы?

- Да, уверен.

Сержант служит на заставе не первый год, осенью ему уже увольняться в запас. Это опытный пограничник, прекрасный следопыт. Комсомолец Дулепов, конечно, не ошибся. И все же решаю перепроверить. Если это действительно очередная провокация маоистов - последствия могут быть самые серьезные.

Связываюсь по телефону с капитаном Теребенковым. О случившемся ему уже известно.

- Петр Семенович, - прошу его, - съездите в район Каменной.

- Посмотрите, что там на самом деле. Надо уточнить. Одеваюсь, бегуна заставу. Опять звонок с границы. Докладывает Теребенков.

- На Каменной китайские военнослужащие. Они окапываются".

Рассказывает капитан П. Теребенков:

"...Две группы - лейтенанта Говора и старшего лейтенанта Ольшевского выдвинулись к сопкам под прикрытием бронетранспортеров...

Ольшевский получил на границе отличную закалку. Он был и рядовым солдатом, и инструктором служебных собак... Окончил пограничное училище в Алма-Ате. Молодой. Энергичный.

- В атаку! Вперед! - слышу сквозь грохот боя его команду. Он вскакивает, бежит. Рядом с ним, слева - сержант Михаил Дулепов. До него не более шести метров. Защелкали по камням пули.

- Взять левее! - командует Ольшевский.

Дулепов первым меняет направление, бежит и вдруг падает. Офицер подскочил к нему, тормошит за плечо: "Живой?" Дулепов молчит. Из-под фуражки на лицо алой струйкой стекает кровь. Убит!

Ольшевский поворачивается к своим солдатам, те спешат к сопке. Он осторожно опускает голову сержанта на землю - ему уже ничем не помочь - и бросается вслед за своей группой..."

Жаланашколь: как это было{34}

Воспоминания генерал-майора И. Петрова

В мае - июле того года мне не раз приходилось выезжать в пограничные отряды, дислоцированные в Семипалатинской области. В середине июля около десяти суток возглавлял на участке заставы "Тосты" Бахтинского погранотряда укрупненный наряд, а затем и оперативную группу в составе нескольких подразделений. На этом направлении ожидалась крупная провокация, но в тот раз дело до вооруженной стычки не дошло. Однако опытные пограничники чувствовали - что-то затевается. Вечером 12 августа начальник погранвойск Восточного округа генерал-лейтенант Меркулов предупредил: в нерабочее время надолго из дома не отлучаться, а при необходимости - срочно сообщать оперативному дежурному о своем местонахождении.

Утро следующего дня выдалось ясным и солнечным. Стрелка часов приближалась к пяти, когда у меня на квартире раздался телефонный звонок:

- Срочно в управление! - услышал я в трубке голос Меркулова. Не дожидаясь машины, пешком отправился в управление.

- Нарушители ночью вышли на нашу территорию, укрепляются на одной из высоток, - встретил меня взволнованный Меркулов и добавил:

- Предупреждение нарядов о необходимости покинуть нашу территорию игнорируют. Попробовал попросить совета у Москвы - ничего не получилось. Выслушал меня оперативный дежурный ГУПВ (Главное управление пограничных войск. - Ред.) и отослал к дежурному по КГБ, а тот, в свою очередь, к своему руководству. Попробуй, может, у тебя что-нибудь получится.

На мой звонок в ГУПВ отозвался бывший тогда оперативным дежурным подполковник Мухин, знакомый мне по совместной службе.

- Василий Александрович, - спросил я, - что об обстановке говорят руководители?

- Да ничего, выслушивают и кладут трубку.

Видя бесполезность дальнейших переговоров с Москвой, я, как и начальник войск округа, переключился на связь с границей.

Ровно в 7.00, когда я непосредственно держал связь с заставой "Жаланашколь", Меркулов спросил:

- Ну, что там?

- Началась стрельба, - ответил я.

В 8.05 стрельба (это явственно было слышно в трубке) прекратилась. Боевая часть "Жаланашколя", как говорится, состоялась. Свои впечатления о ней я пополнил в тот же день, когда на самолете прибыл сначала на заставу, а затем в гарнизон Уч-Аральского погранотряда.

Как же развивались события?

На участке отряда, охранявшего Джунгарский выступ, китайцы все время искали повод для обострения обстановки - а это был как раз тяжелый период наших отношений с руководством Китая. 12 августа наряды застав "Родниковая" и "Жаланашколь" заметили подозрительную возню у границы - сопредельная сторона подтягивала воинские подразделения.

Под прикрытием темноты нарушители вышли на нашу территорию, заняв в 600 м от границы безымянную высотку, получившую впоследствии название "Каменная".

Первым появление здесь нарушителей обнаружил инструктор службы собак сержант Михаил Дулепов. Пограничники на русском и китайском языках потребовали от китайцев немедленно покинуть советскую территорию. Обратной реакции не последовало. По предварительно разработанному плану БТРы стали заходить лазутчикам во фланг. Нервы у тех не выдержали. На выстрел с их стороны Пучков открыл огонь из крупнокалиберного пулемета. Это сразу внесло в их ряды замешательство, они дрогнули.

Завязался бой.

Навстречу одному из бронетранспортеров бросился вражеский гранатометчик. Вот-вот он поразит машину. Опасность вовремя заметил младший сержант Заворницын. Он метко выстрелил, и пуля - поразительный случай! попала в гранату, та взорвалась, уничтожив и самого гранатометчика.

Когда группа Ольшевского из восьми бойцов обошла высоту с фланга, бой был в полном разгаре. Офицер развернул своих бойцов, и они стали заходить в тыл китайцам, отрезая их от границы. А со стороны заставы их дружно атаковала группа Теребенкова. Впереди штурмовавших шел сержант Дулепов. Его смелость заставляла быть бесстрашными и остальных. Однако на самом гребне, когда цель, казалось, уже была достигнута, Михаила сразила вражеская пуля. Он умер на руках у подбежавших товарищей.

На другом скате высотки тяжелое ранение получил рядовой Виталий Рязанов. Ему перевязали раны, погрузили в вертолет, но он скончался, не приходя в сознание. Только когда закончился бой, о своем ранении доложили еще восемь пограничников.

Особо стоит сказать об отваге и мужестве экипажа БТРа, в котором находился младший лейтенант Владимир Пучков. Маневрируя на местности, экипаж поливал огнем из крупнокалиберного пулемета вражеские позиции. БТР получил несколько пробоин. Пучков был ранен в бедро и сам перевязал себя. Пуля пробила правую руку водителю Пищулеву. Он вел машину левой. Так и закончил бой этот мужественный воин, управляя машиной одной рукой. Не отступил экипаж и когда заклинило башню: Пучков пересел в другую машину и продолжал руководить боем по радио. Выполняя команду, командиры машин младшие сержанты Григорий Орищенко и Александр Мурзин заняли выгодные позиции в тылу китайцев, не давая им отойти, а также не подпуская к ним подкрепления.

Прибыв на заставу, я мог лично убедиться, в каком состоянии были после боя транспортеры: пробитые пулями борта, разорванные осколками мин скаты, снесенное наружное оборудование. Словно израненные бойцы, БТРы живо напоминали об ожесточенной схватке.

В конце концов нарушители не выдержали натиска. В их рядах возникло замешательство, затем они дрогнули и стали беспорядочно отходить, становясь хорошей мишенью для атакующих.

Когда около 9.30 начальник войск округа доложил в Москву о произошедшем боестолкновении и о том, что есть убитые и раненые с двух сторон, тут же последовало предупреждение: "Захватить как можно больше трофеев и по возможности тел убитых нарушителей, а лучше пленных, чего не сделали на Уссури". (Имелись в виду события на острове Даманский.)