(Не) пара для короля (СИ) - Малиновская Елена Михайловна

— Иви, — а теперь заговорил уже Дарриэль. Он крепко схватил меня за обе руки. Сжал запястья. Не больно, но ощутимо. Продолжил тихо, но внятно: — Иви, прошу. Соглашайся! Я инициирую тебя лично. Ты получишь всю силу, которая тебе причитается.

— Но… — опять обронила я.

К чему мне эта сила, если это грозит смертью? И к чему мне вообще рисковать жизнью в чужих интригах?

— Я уже говорил тебе, что в итоге ты получишь все. — Синие глаза Дарриэля вспыхнули льдистыми звездами во мраке подземелья. — Иви, у тебя нет другого выбора. Ты вольна покинуть дворец прямо сейчас. Но я готов поклясться жизнью, что тебя моментально убьют. Ивори… Иви. Просто поверь мне. Пожалуйста.

Я подняла голову и посмотрела на него. Дарриэль без проблем ответил на мой взгляд. А я как-то некстати вспомнила наш поцелуй. То странное чувство свободы и полной защищенности, когда он сомкнул объятия.

Нелюбимая дочь. Темная ведьма в перспективе…

В душе шевельнулась фамильная гордость. О нет, я не буду рыдать в истерике, умоляя Дарриэля передумать. Я не буду даже просить о смерти без боли. Я с честью приму свою судьбу.

— Делай, как знаешь, — чуть слышно обронила я.

Поспешно отвернулась, вновь спрятав лицо в батистовом платке, от которого остро и пряно пахло древесными благовониями.

Глава 4

Обратный путь из подземелья запомнился мне какими-то вспышками, почти не связанными друг с другом. Стыдно признаться, но все это время Дарриэль тащил меня на себе. После всего услышанного, всего узнанного, на меня нахлынула небывалая усталость. Мне было больно. Просто больно. Да, я всегда знала, что мать не любит меня. Но одно дело — подозревать об этом, где-то в глубине души тая глупую, возможно, надежду, что все не так. А другое дело — понять это четко и ясно.

Это же моя мать! Моя… Мой самый близкий человек. До сего момента я не верила, что герцогиня Кейтлин Квинси по доброй воле отправила меня на верную смерть. А теперь…

После слов Эйгана о моей незавидном будущем мне тем более было плохо. Я знала, чувствовала сердцем, что Дарриэль прав. Рано или поздно, но я стану темной ведьмой. Истинной Квинси, одна из которых жизнь отдала за свержение короля.

Я негромко застонала, почувствовав, как в очередной раз голова стала раскалываться от сомнений. Как же тяжело! Я не хочу быть темной ведьмой. Но я Квинси по крови.

— Иви…

Я почувствовала, как мой пылающий лоб коснулся легчайший поцелуй. Мы тряслись в карете, уезжая от дворца в неведомые дали.

— Дарри… — Я запнулась и начала серьезнее: — То есть, лорд Тиррольд, вы же понимаете…

— Эйган, пожалуйста, влепи ей еще оплеуху, — оборвал меня Дарриэль. — Потому что я не смогу при всем своем горячем желании.

— О нет. — Король коротко хохотнул. Он сидел напротив нас, и очертания его лица лишь угадывались во мраке. — Честное слово, Дарри, я бы с радостью отрубил себе руку после всего произошедшего. Ну не мое это — бить женщин. Даже не проси.

— Я понимаю.

Дарриэль легонько тронул мою опухшую скулу. И моментально по щеке пробежала теплая щекотка исцеления.

— Ты мог бы сделать это намного раньше, — ворчливо проговорила я.

— Я не хотел тревожить сеть на дворце, коль скоро она настроена на меня, — возразил Дарриэль. — Я не очень высокого мнения о магических способностях Филиппа, но лучше не забывать об осторожности.

Легко привлек меня к себе, словно не почувствовав моего сопротивления. А впрочем, я и не сражалась всерьез.

Мысли путались, разбегались, не давали мне ясной картины.

Что будет дальше? Если Дарриэль инициирует меня сейчас, то… То… Демоны, после смерти матери я стану темной ведьмой! Страшной, ужасной, дико умелой. Неужели после этого мне будет одна дорога — на костер?!

Я опять заплакала. Точнее сказать, прерывисто задышала, уткнувшись лицом в отворот камзола Дарриэля.

Да, я не герой. Я боюсь боли. Я боюсь смерти. Я вообще не хочу жертвовать своей жизнью во имя чьей-то власти или должности.

— Иви… — растроганно прошептал Дарриэль.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Легким движением руки приподнял мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.

— Я трусиха, — честно призналась я, пытаясь не утонуть в синем пламени его глаз. — Я… Мне страшно. И мне стыдно. Я ведь Квинси. Я не должна бояться…

На дне зрачков верховного мага шевельнулась странная тень. Его пальцы на моем подбородке стали тверже, не позволяя мне отвернуться.

А затем он наклонился и вновь поцеловал меня.

Прохладные твердые губы сначала легонько коснулись моих. Затем объятия верховного мага стали тверже. Его язык скользнул промеж моих губ. И я судорожно всхлипнула, цепляясь вмиг ослабевшими руками за его плечи.

— А это первейшее и самое строгое нарушение правил инициации, — внезапно раздался насмешливый голос короля. — Дарриэль, мне ли тебе напоминать, что проводник должен быть совершенно беспристрастен к ученику?

Дарриэль, однако, вопреки всем моим опасениям и предположениям и бровью не повел на замечание короля. Напротив, его поцелуй стал настолько настойчивым и горячим, что я… я…

Я в какой-то миг совершенно потеряла голову. Запустила пальцы в его густую шевелюру. И была готова на любое развитие событий.

— Иви, — тяжело выдохнул Дарриэль. Каким-то чудом остановился.

Он навис надо мной на расстоянии вытянутой руки, опершись о сидение в карете. И я видела, знала, каких трудов ему это стоило. Над верхней губой верховного мага искрился бисер выступившего пота. Глаза казались почти черными от непомерно расширенных зрачков. Все мои чувства эмпата не просто говорили — кричали о том, что он меня хочет. И не так, как Аниту Эйб при заселении во дворец. О нет. Это желание было глубже, страстнее, искреннее. Я почти чувствовала Даррриэля внутри себя. Одно мое движение навстречу — и он бы, наверное, взял меня. Прямо здесь, в карете. Наплевав на присутствие короля.

— Инициация точно пройдет непросто.

Язвительное замечание Эйгана ударило по ушам. Дарриэль вздрогнул всем телом, но не отпрянул от меня. Еще раз долго и с чувством меня поцеловал, после чего все-таки отстранился.

— Эйган, — глухо проговорил он, глядя при этом на меня. — Еще одна твоя насмешка — и я возглавлю какой-нибудь заговор против тебя. Честное слово!

— В таком случае предупреди меня заранее, — отозвался Эйган. — И я с превеликой радостью уступлю тебе престол.

Какое-то время в карете было тихо. Мимо окон то и дело проплывали магические фонари, и в их мягких желтых отблесках я видела, как король сосредоточенно хмурится, покусывая нижнюю губу в задумчивости.

— Куда мы едем? — наконец, осмелилась я на вопрос.

— В зал инициаций при академии, — ответил Дарриэль.

— А как же вечерний бал? — спросила я. — Наверное, он уже начался.

— Ага, начался, — подтвердил король. — Филипп рвет и мечет из-за нашего отсутствия. Амулет связи аж раскалился от его гневных посланий.

Амулет связи?

Эйган без проблем уловил мое замешательство. Выудил из-за рубашки тонкий кожаный шнурок, на котором висел округлый красный камень.

— Незаменимая вещь для разговоров на расстоянии, — пояснил он.

В этот момент камень неярко заискрился алыми всполохами, и король тяжело вздохнул.

— Опять Филипп, — пожаловался он, пряча камень вновь под рубашку. — Шипит, что я веду себя как капризный мальчишка. Мол, где это видано, чтобы правитель страны так нагло пренебрегал своими обязанностями.

— Ничего страшного, — буркнул себе под нос Дарриэль. — Девицы обойдутся сегодня без нашего присутствия.

В этот момент карета мелко затряслась, и я поняла, что мы свернули с булыжной мостовой на гравийную дорогу, ведущую к главному зданию академии, которое располагалось в одном из парков Родбурга.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Значит, еще минута или две — и мы приедем.

Под ложечкой неприятно засосало от этого осознания. Я зябко поежилась, стараясь не думать о том, что ждет меня дальше.

Дарриэль, почувствовав это, перехватил мою руку. Несильно, но крепко сжал ее, как будто пытаясь успокоить меня.