Тренеры. Увлекательные истории о лучших наставниках мирового футбола - Егор Андреевич Мичурин

Отклонение от схемы 2-3-5 или от «W-M» Герберта Чепмена рассматривалось английским футбольным сообществом как предательство игровой идеологии. Консервативные изобретатели футбола считали, что в него стоит играть так, как это было принято с самого начала, не признавая тактических революций и не принимая мгновенных изменений. Что же касается возможного развития игры за пределами Британии – допустить подобное было просто нереально. По мнению англичан, раз уж футбол был придуман и усовершенствован на английской земле, иностранцы просто по определению не могли адаптироваться к нему лучше, чем сами родоначальники великой игры. Им дали футбол – так пусть себе играют, но по правилам и системе его создателей.

Подобная точка зрения выводила из себя многих тренеров и просто любителей футбола с широким кругозором, которые прекрасно понимали, как гибельны для Англии подобные высокомерие и варка в собственном соку. Но их одинокие голоса тонули в общем хоре. В конце XIX века СиБи Фрай, обсуждая общепринятую схему 2-3-5, говорил о том, как глупо заменять форварда на хавбека оборонительного плана, который встраивался бы в линию защиты по мере необходимости, и уверял, что играть в три защитника просто невозможно. Фрай, выходивший на поле в составе «Саутгемптона» в финале Кубка Англии и бывший великолепным крикетистом, писателем, политиком, преподавателем и даже атлетом, поставившим мировой рекорд по прыжкам в длину, при всей своей разносторонности не был готов даже к малейшим изменениям в футбольной тактике. Джимми Хоган, который в то самое время готовился стать священником, считал иначе. Уже через год, в семнадцатилетнем возрасте, мальчик начал заниматься в молодежной команде его родного города Нельсона, с первых дней начав беспокоиться о поисках подходящего места, где он смог бы развиваться как футболист и испытывать на практике собственные теории.

В 21 год Джимми, игравший на позиции инсайда, оказался в «Бернли», где товарищи по команде прозвали Хогана «настоятелем» за не по годам серьезное отношение к тренировкам, аскетизм в обычной жизни и на редкость дотошный характер. В то время футболист с помощью своего отца изобрел примитивный велотренажер, на котором он «проезжал» по 30 миль в день, пока не убедился, что подобные тренировки не сделают его быстрее, а лишь будут держать в напряжении определенные группы мышц ног.

Уже в самом раннем возрасте Хоган обладал уникальным футбольным мышлением, разделяя некоторые общепринятые убеждения, но постоянно проверяя их на практике и дополняя собственными теориями. Так, он считал краеугольным камнем тренировок физическую подготовку – как и многие тренеры того времени, – но был не согласен с их методами. Футболисты много бегали, в числе самых распространенных упражнений обязательно были спринт и кросс, но развитие рук и торса, а также работа с мячом считались абсолютно излишними.

Джимми постоянно искал возможность улучшить игру команды, из-за чего у него нередко возникали разногласия с окружающими. В наши дни показалось бы странным, если бы футболист подошел к своему тренеру с просьбой давать ему больше технических советов, но в начале ХХ века Хоган пытливо исследовал любые варианты, которые помогли бы его самосовершенствованию. Как-то раз после того как инсайд обыграл трех игроков противника, но не сумел забить, он подошел к своему тренеру Спену Уиттакеру и принялся задавать вопросы. Было ли неправильным положение его стопы? Сохранил ли он правильный баланс? Что могло помешать ему нанести точный удар? Уиттакер отмахнулся от назойливого игрока, сказав, чтобы он просто продолжал наносить удары по воротам, ведь забить один из десяти – это уже неплохой результат. И 99 тогдашних футболистов из 100 успокоились бы на этом, но перфекционист, каким был Джимми Хоган, воспринял такую реакцию как призыв к действию:

«С того дня я переосмыслил множество вещей. Я задавал вопросы многим действительно великим игрокам и постоянно учился как в теории, так и на практике. Именно этот поиск ответов на вопросы позволил мне стать тренером – и уже тогда было очевидно, что я им стану».

Стоит сказать пару слов о Спене Уиттакере, который был тренером «Бернли» с 1903 по 1910 год и, сам того не зная, навсегда изменил историю клуба своей трагической смертью. Команда из Ланкашира считала себя невезучей, вылетев во второй дивизион в последнем сезоне XIX века, и, несмотря на довольно приличную игру, никак не могла вернуться в высший эшелон английского футбола. В апреле 1910-го Уиттакер отправился на поезде в Лондон, чтобы завершить регистрацию нового игрока, Гарри Свифта. Судя по всему, ночью на перегоне между Стаффордом и Крю тренер встал с кровати и, перепутав спросонья двери, выпал из вагона на полном ходу. На том участке скорость движения поезда составляла около 100 км/ч, и у Спена не было никаких шансов: он сломал ребра, обе руки, позвоночник и получил открытую травму черепа. Через шесть дней тренер скончался. Это трагическое происшествие окончательно уверило руководство «Бернли», что клуб подвержен неудачам, после чего было решено сменить клубные цвета с зеленых на бордовые с голубыми, в подражание популярной тогда «Астон-Вилле». Через три года «бордовые» вернулись в первый дивизион, а еще через год завоевали Кубок Англии.

Красота футбола, как и любого командного вида спорта, заключается в том, что не существует общепринятой модели игры, которая контролировалась бы одной влиятельной фигурой, словно кукловодом. Команда – это всегда тренер и игроки, даже если ее наставник или один из участников являются суперзвездами и законодателями спортивной моды. В первой половине ХХ века каждому из игроков отводилась своя, закрепленная за ним роль. Поэтому с момента появления цифр на спинах футболистов и вплоть до 50-х годов во время предматчевой подготовки подавляющее большинство английских команд использовали именно цифры, планируя взаимодействие с противниками, – ведь они были уверены, что эти номера будут четко соответствовать своим амплуа. Подобный статус-кво отвечал всем требованиям и понятиям чисто английского восприятия игры, а Джимми Хоган давно сделал шаг вперед, больше не полагаясь на застывшие формы и с удовольствием ломая стереотипы. Как и все тренеры, оказавшие огромное влияние на развитие футбола, он вдохновенно искал свой собственный стиль, но одним из самых главных его отличий от коллег по цеху была полная открытость новым идеям и независимость от способностей и теорий конкретных футболистов, команд и даже стран. Он не делал ставку на тех или иных игроков, руководство клубов и своих помощников, а менял их представление о футболе, открывая им новые перспективы для развития. Хоган приходил в команды будто комета, прилетавшая на безжизненную планету и оставлявшая там споры, чтобы