Пробуждение - Александр Змушко

  У меня попал голос, но кто-то, шевеля моими губами, сказал:

  - Я знаю... я читал...

  - У меня новый парень, Виталик. Да давай будем честными, Саш, - она будто выдавливала из себя слова. - Мы никогда особо и не ладили...

  - Не ладили, - соглашаюсь я.

  Дыра в груди становится всё больше.

  Будто кто-то вынул сердце из груди поместил в холодильную камеру - чтобы потом наделать мясной вырезки и сервелата.

  - Лен, последняя просьба, - словно кто-то другой, чужой снова говорит от меня; я поражаюсь его ледяному спокойствию. - Какие-то средства на моём счету... Пока я ещё юридически жив... Переведи половину моим родителям, или больше, посмотри там в зависимости от состояния счёта; а остальные - скинь мне на игровой счёт, сюда. В Алинде всё ещё можно зарегистрироваться, так может, и платёж пройдёт - с десятого, тридцатого, сорокового раза...

  Лена странно кривит губами:

  - Ладно.

  - Что-то не так? - догадываюсь я.

  - Пфф, деньги, - выдыхает она. - ты у нас олигархом никогда не был, не так ли? Всё, что было, пошло на содержание в больнице, безвозмездную помощь нянечкам, чтобы избежать пролежней, ещё родственники из Калининграда немало подкинули... Но, там и быть - кину тебе пару копеек - повышу свою Карму.

  Да, на почве денежного довольствия у нас в прошлом возникало немало сцен.

  Лена соображает, что ляпнула что-то не то, трёт руками лицо.

  - Ладно, в общем, - глухо говорит она. - У вас там сервер собираются прикрывать... Это как-то... отразится?...

  Я качаю головой:

  - Не думаю. Не знаю.

  Она неловко поправляет халат, делает суетливые движения, лишённые логики:

  - Ладно, Саш, мне пора...

  Находит сигарету, и резко, будто зло закуривает.

  - Матери не звони, - жёстко говорит она. - та думает, что сын уже мёртв, давно похоронила и оплакала. Пожалей её.

  Язык становится каким-то большим и ворочать им трудно:

  - Ладно.

  - Всё, извини. Я... у меня дела.

  Чёрное поле, красный крестик на связи.

  Абонент окончил разговор.

  Желаете возобновить?

  Отмена.

  Долгое время я просто тупо смотрю на скайп.

  Ощущение такое, будто тупым ножом отрезали что-то очень дорогое.

  - Знаешь, Саш, - осторожно касается моего плеча Мирра. - Она, конечно, милая и всё такое, но в нашу семью бы вряд ли подошла.

  От этого прикосновения я вздрагиваю и будто оживаю.

  Семью?

  А и впрямь - у меня здесь семья.

  Мирра, Лиса, Банни, Баффи, Биппи, Салли. Да, в конце концов, даже краб, волк и Лютик - часть её.

  - Ты права, - улыбаюсь я.

  - Эта девушка... тебя от общения с ней всегда так вымораживает?

  - Ну... в последнее время... Да.

  - Тогда больше ей не звоним, - твёрдо решает Мирра. - И никаких последних звонков - даже если ты попросишь, я твою просьбу не выполню, и не надейся.

  - Ладно, - улыбаюсь я, ощущая, как в груди ощутимо теплеет. - А другим бывшим девушкам позвонить можно?

  Мирра задумчиво хмыкает:

  - А они такие же... эээ...

  - Стервы? - подсказываю я. - Нет. С ними у меня отличные отношения.

  - Тогда валяй! - подмигивает мне моя визави. - Честно говоря, любопытно посмотреть.

  Так, так, кто первый...

  Начнём с Оли - у нас и впрямь с ней всё тип-топ - дружба до гроба и разговоры по полночи. Оля тоже была в сети - здесь мне крупно повезло - от общения с ней на раз восстанавливается настроение. Та-акс... Видеозвонок. Ту-у-ту-у...

  - Ой! Привет! А это ещё кто?! Что за картиночки?!

  А вот и Оля - прошу любить и жаловать.

  Девушка явно сидела на кровати - но, в отличие от Лены, была в маечке и трусиках. Маечка, похожа, была скомуниздена у младшей сестры - ни один нормальный размер ТАК обтягивать грудь не будет. Сосочки проступают на белой ткани тугими вишенками, внизу манит голая полоска медно-загорелого животика. Кроме топа на ней ещё трусики - вполне приличные, этакие шортики-слипы из стретча с хлопком. Они тесно облегают ядрёную попку, пухленькую от природы и накачанную фитнессом. На трусиках спереди намалёван смайл - в том самом месте, которое... мда.

  Можно сказать, что Оля мне улыбается, ага.

  Ножки - тоже крепенькие, не пухлые но и ни разу не стройные - этакие ладненько-сбитые, накачанные, спортивные. Росту в ней всего ничего - и до ста шестидесяти не дотягивает, да и личико - вполне обычное, симпатичное, но не более того - но вы бы знали, что такие девушки могут в постели! Актрисы определённого ремесла отдыхают... Ну и правильно - они лишь зарабатывают деньги, а Оля занимается этим со всем удовольствием.

  - Да это я, - улыбаюсь я. - Типа, Саша.

  Надо же - у меня даже лексикон для каждой девушки свой.

  Не станешь же общаться с анимешницей так же, как с панкушкой... И уж тем более лексикон готки не подходит для бизнес-леди.

  - Ой! - говорит она. - Ой, ой! Да ты что?!!!

  Она бросается к монитору, как тигрица на подкармливающего её туриста и быстро покрывает его жаркими страстными поцелуями. Теперь у меня весь обзор перекрыт алыми отпечатками помады, ага.

  - Ой, тьфу, извини! Щас влажные салфетки достану...

  Она отворачивается, и моему взору предстаёт весьма аппетитный задок. Девушка забирается в нижний ящик стола, не вставая с кровати.

  - А! Вот! Нашла!

  Она аккуратно протирает монитор, скептически смотрит на меня.

  - О! Так лучше.

  Закусывает губу.

  - А вообще... этого мало!

  Она внезапно задирает маечку, томным отрепетированным движением, на миг придержав ткань так, чтобы она зацепилась на сосочках, а затем груди резко выпрыгнули из тесного эластичного плена закачались в воздухе. Грудь у неё была небольшая, но очень красивая - этакие упругие тугие мячики, с рыжевато-розовыми сосочками, и небольшими ямочками на них - будто кто-то легонько нажал сверху пальцем.

  - Эй! Ты чего!

  - Сейчас увидишь...

  Она наклоняется и медленно, возбуждающе проводит по монитору тугими мячиками.

  - Вот так лучше?

  - Оля! У меня тут барышни!

  - Барышни? - изумилась она. - А! Я думала, это просто компьютерные персонажи, - весело помахала она им, и не подумал опустить маечку.

  Потом склоняется ближе:

  - Ну-ка ну-ка, покажи их...

  Мои девицы оторопело смотрят на неё.

  - Вай, вай, - игриво говорит она. - Какие девушки! Ты мне их не обижай!

  - Я смотрю, ты такая же неугомонная.

  - Всё, что доставляет мне удовольствие, или противозаконно, или ведёт к ожирению, или аморально, - отмахнулась она. - Закон я нарушать не хочу, толстой быть тоже, что бедной девушке остаётся?!! Ой, не будь занудой! Можно подумать, тебе не нравится...