За грань. Инструкция по работе с вампирами (СИ) - Амери Анастасия

Вампир затормозил так резко, что машину закрутило на дороге, лишь чудом мы не вылетели на обочину. Стрэнд метнулся ко мне, забывая обо всем, разрывая сильными руками ворот. Ткань затрещала, и я вскрикнула, когда он уткнулся носом в место, где соединялось плечо и шея. Йоан тяжело дышал, обжигая кожу горячим воздухом. Согласна, опрометчивое решение.

Стрэнд до хрипа в легких вдыхал мой запах, но не торопился впиваться. Я была готова к боли, зажмурившись, вжимаясь в пассажирское кресло.

— Никогда…– от его губ, коснувшихся шеи, у меня пошли мурашки по телу. — Никогда. Так. Не. Делай. Дура.

— Я хотела помочь…

— Ты умрешь. Сейчас ты умрешь. Одного смертного мне мало, — Стрэнд отстранился. Можно было заметить, как к нему с трудом возвращается самообладание. Его лицо было прямо напротив моего, я смотрела в его сверкающие ледяными искрами глаза. — Я хочу тебя. Ты мать твою не представляешь как, но тогда я заберу все, до последней капли. Так что, Соня, закрой свой гребаный сладкий рот и постарайся стать как можно незаметнее. Ответы получишь позже.

Первородный выпрямился, сев обратно, и снова рванул с места авто. Я же, все еще завороженно следя за ним, последовала совету, не желая больше вызывать такой бурной реакции. Незаметность? Да легко. Вопросы и правда могли подождать.

Глава 15

Я стояла, подставляя лицо горячим струям воды. Несмотря на выкрученную до отказа температуру, мне никак не удавалось согреться. Озноб пробрал до самых костей, въелся в плоть и мысли. Усталость не смывалась вместе с водой и даже гель для душа с ароматом кокоса, казалось, отдавался тленом в носу. Будущее от чего-то виделось мрачным, беспокойным и неумолимо смертельным.

— Все когда-нибудь умрут, — тихо проговорила в никуда, опуская голову и наблюдая, как розоватую воду поглощал слив.

Будто бы чужая кровь впиталась в кожу и больше мне никогда не быть чистой.

Это была чужая ванная. Голубой мелкий кафель, старая чугунная ванна, чуть ржавая лейка для душа и дешевая шторка с синими цветочками. Это был чужой дом. Владельцев ни я, ни Йоан не знали. Пожилая пара и их сорокалетний безработный сын, который, судя по внешнему виду, крайне редко выбирался из дома и вел затворнический образ жизни.

Так просто захватить чужое пространство, чужие умы и жизни, когда ты вампир. Стрэнд остановился у маленького старого каменного коттеджа, ориентируясь на понятные только ему паттерны местности. Здесь было много земли, внушительных размеров сарай и с десяток овец в хлеву. Они испуганно заблеяли, когда наша машина приблизилась и вампир размытой тенью проник в дом. Я же отогнала авто за сарай, чтобы с дороги его не было видно и осторожно вошла в дом через приоткрытую дверь.

К тому моменту, когда я оказалась внутри, Йоан успел промыть мозги жильцам, заставив их приготовить нам спальню и еду для меня. Пожилая пышная леди с отсутствующим взглядом протянула чистую одежду, полотенца и показала, где у них ванная комната. Стрэнд коротко велел мне идти приводить себя в порядок, а сам направился по своим делам. Наверное, восполнять потерю крови.

Не знаю, что чувствовать по этому поводу. Хорошо ли это, плохо ли, когда практически на глазах, с твоего немого дозволения кто-то питается такими же людьми, как ты? Я постаралась не думать об этом. Апатия нахлынула, словно защищая здравый рассудок. Я не чувствовала. Просто стояла под горячим душем и пыталась собрать множество разрозненных крупинок информации в единое существо понимания. Но мозг отказывался работать, после яркой вспышки от принятия крови первородного. Это был самый настоящий отходняк, как после употребления веществ.

Я задумчиво провела большим пальцем по талии. Оттереть плотно начертанные руны уже не входило в мои планы, попытки были тщетны и бессмысленны. Отдаленно подумалось, что так хотя бы не сильно видно синяки, от которых буквально ныло все тело. Близость с Йоаном, нападение в съемной квартире, совет, низшие вампиры на парковке. Без разницы. Главное — я осталась жива. А синяки, гематомы, ссадины и другие повреждения рано или поздно пройдут.

Мою меланхолию прервал какой-то металлический щелчок. Я замерла, пытаясь понять, что происходит, а потом заметила высокий силуэт прямо за шторкой. Интересно, Хичкок придумал свою знаменитую сцену из «Психо» после того, как к нему в ванную тоже кто-то вот так ворвался? В отличие от Мэрион я точно знала, кто стоит по ту сторону. И у него не было ножа…кое-что похуже.

Стрэнд медленно отодвинул штору и на краткий миг показалось, что это последний момент в моей жизни. Это был не тот ворчливый начальник, к которому можно было со скрипом, но привыкнуть. В его взгляде не читалось ничего, кроме пустого голода. Ни единого намека на личность и сознание. В уголках его губ и на подбородке была кровь.

Кажется, его ранение было куда серьезнее, чтобы трое смертных могли хоть как-то помочь ему восстановиться. И теперь за неимением другой живой кормушки на несколько сотен метров вокруг, голод переключил его на меня.

— Они живы? — зачем-то спросила я, крепко сжимая кулаки.

Он не ответил, просто продолжал стоять, безразлично осматривая тело, так как это делают погрязшие в рутине работы патологоанатомы, прогоняя в голове нужный алгоритм. Это просто тело, его нужно вскрыть. Вот и все.

— Йоан, смертные…они живы? — более твердо повторила я свой вопрос.

Стрэнд посмотрел мне в глаза и пожал плечами. Нет, ясного сознания в этом существе напротив не было ни грамма. Вдруг оказалось, что страха не было. Лишь полное принятие неизбежного. Черт знает, почему именно сейчас я не была готова драться, сражаться за жизнь, хотя бы попытаться выжить. Возможно, что виной всему стали потрясения, выбившие из меня всякие эмоции. Захотелось, чтобы все кончилось. И пусть так.

Кошмарные мысли, неправда ли?

Жаль, что в последние мгновения жизни я буду испытывать раздирающую вены боль, а не наслаждение, какое предшествует гибели простого смертного от рук вампира. Но, кто сказал, что смерть вообще безболезненный процесс?

— Рубашку хоть что ли сними, — вздохнула я, удивленно отмечая, как ровно и спокойно бьется сердце.

Нет, у меня точно помутился рассудок. В прошлый раз перед тем, как Стрэнд кинулся на меня, переполненный яростью к тому, что творилось за его спиной, я была в ужасе, кричала и молила о пощаде. А сейчас…ничего.

Вампир растерянно моргнул, опустил взгляд на свою окровавленную грудь и разорванную белую рубашку. Казалось, он только сейчас вспомнил, что вообще-то ранен. Провел пальцами по кровавому пятну и хмыкнул. Йоана сейчас только что позабавило то месиво, во что лысый татуированный первородный превратил его тело?

Неожиданно, он потянулся к оставшимся пуговицам, аккуратно расстегнул их и скинул на пол рубашку, подобно грязной тряпке. За рубашкой последовали туфли, носки и брюки с трусами. Он просто свалил одежду кучей прямо у своих ног и без какого-либо стыда — откуда у вампира вообще может быть стыд? — предстал передо мной во всей своей голой красе.

Я прижалась спиной к холодному кафелю, когда он полез в ванну. Места с его появлением оказалось крайне мало, но Йоана это ни капли не смутило. Он высился надо мной как гора. Несмотря на горячие струи воды, аромат геля для душа и сладковато горький, душный запах крови и смерти, я все еще чувствовала тот океанский шторм, сопровождавший его постоянно. То, что не смыть и не перекрыть ничем. Лучший естественный парфюм, какой мне доводилось ощущать.

В узком пространстве он плотно притиснулся ко мне всем телом, уперев по обе стороны руки. Его кожа была необыкновенно прохладной и твердой. Горячие струи воды били Стрэнду в плечо, и я невольно скосила глаза на серьезное ранение. Успевшая образоваться запекшаяся корка размокла и хлопьями стекала вместе с водой вниз по бледному торсу, теряясь где-то между нами. Месиво оказалось не таким уж и страшным, каким-то чудом — не иначе с помощью хозяев этого дома — дыра и обрывки плоти теперь срослись и напоминали какой-то крупный старый шрам, нежели свежую рану. Удивительная способность к регенерации.