Живая сила. Дневник ликвидатора - Сергей Мирный

Задаю факирам 3-го рода несколько простых вопросов:

— А скажите, пожалуйста, те люди, которые погибли и покалечились на дорогах зоны во время работ по ликвидации последствий взрыва (а аварий на трассах зоны, перенасыщенной тяжелой техникой и людьми (причем нервничающими и спешащими), было полно: по дороге на работу и с работы почти каждый день видим — то бетоновоз огромный в кювете валяется, то автобус искореженный…), так вот, жертвы всех этих автокатастроф — это как, последствия чернобыльского «инцидентика»? Или это люди просто так приехали по зоне покататься, свеженькой радиацией подышать, в лучах ее погреться, короче, здоровье подправить, благо такой случай счастливый представился? А военные робы и спецовки всех мастей — это они просто так, для смеху надели, вместо пижам санаторных?

Категорически НЕТ: вряд ли вся эта огромная масса людей несколько лет в чернобыльской зоне разъезжала и работала вне всякой связи с «чернобыльским инцидентиком»… И пусть дозы облучения покалечившихся и погибших на дорогах (а еще ж была масса несчастных случаев во время самих работ по ликвидации последствий взрыва — колоссального, никогда ранее не виданного фронта работ!), пусть эти дозы и их эффекты как угодно незначительно небольшие — какое это имеет значение? Не их величина определяет этот печальный автодорожный и производственный травматизм и смертность. Но что потери здоровья и жизней из-за всех этих (вероятно, тысяч) несчастных случаев — это результаты, последствия чернобыльского взрыва, у меня лично сомнений не вызывает.

Другой простенький вопрос:

— А скажите, те сотни тысяч (более конкретно — более 350 тысяч) чернобыльского до-аварии-местного населения, которые лишились своего дома родного, имущества, родины, работы и образа жизни привычных, они как, от этого катастрофического жизненного потрясения поздоровели? Хотя дозы радиации, которые они получили, и считаются неопасными, при чем тут радиация, если у трети с лишком миллиона людей отобрали столько всего нужнейшего для нормальной жизни, для здоровья? Отрезали их от всего этого? Или, может, все эти процедуры — для здоровья сотен тысяч людей, населявших огромную территорию, малополезные (с чем вроде бы все уже согласны) — произошли не в результате известного события на Чернобыльской АЭС?

Третий простенький вопрос:

— А неразрешимые (не разрешимые для обычного человека — не спеца по радиации, которых считаные сотни на всю планету Земля) тревоги и волнения, что съедали и продолжают грызть — ЕЖЕДНЕВНО! — ДЕСЯТКИ ЛЕТ! — этих 350 000 (триста пятьдесят тысяч человек) переселенных? Тревоги и волнения о здоровье своих детей, своих родных и близких, о своем личном здоровье — такой вот скромный букетик радостей цветущих, что им взрыв 4-го реактора Чернобыльской АЭС преподнес, они как, к «инцидентику» отношение имеют или нет? И приплюсуйте сюда еще пять миллионов (5 000 000) людей, по сей день живущих на земле, которая считается смертельно опасной настолько, что у залетных визитеров-корреспондентов сразу ж «во рту пересыхает», «слух пропадает» и «голова разбаливается» (до полной «дементии»-слабоумия и несварения мозга, судя по текстам, которые они из себя опосля извергают). Или тревоги и горести живущих на такой «зоне»-земле людей, числом равных населению средней европейской страны, — это так, от излишней мнительности, «от нечего делать» и полного беспроблемья? И на всех на них… кстати, сюда и нас, ветеранов ликвидации чернобыля, тоже надо приплюсовать, числом от полумиллиона до миллиона человек (500 000-1 000 000) — на все эти миллионы живых людей остальной мир смотрит как на ходячих (непонятно каким чудом) трупов… Это что, здоровья добавляет? Вам лично, читатель, все это здоровья и цветущих лет жизни добавило б?

Я задал чернобыльским сказителям-баюнам 3-го рода, считающим, что «Чернобыля нет, потому что радиация биологически не так уж и опасна», только три вопроса. А таких вопросов можно задавать десятками.

Подобно тому, как массмедийные и «ученые» чернобыльские кудесники-факиры 2-го рода не учитывают, что человек сделан не из мертвого праха, а из живого белкового материала, хорошо организованного и упорно борющегося за свое существование, подобно этому, сказочники-беспредельщики 3-го рода все никак не могут взять в толк, что

Человек разумный, Homo sapiens, — не просто ходячий мешок протоплазмы, объект биологический, млекопитающее животное, — а существо с душой, психикой, единица коллективная, общественная.

И удары по психике этого существа, по сообществам, частью которых оно себя считает, такие удары не менее зловредны, злокачественны для здоровья Homo sapiens'a, чем прямые повреждения тела простыми физическими причинами.

Что Чернобыль и показал замечательно.

Благодаря радиации.

Невидимой, но зато легко измеряемой.

Здоровье — это не только отсутствие болезней или физических дефектов, но состояние полного физического, душевного и социального благополучия.

Первый принцип Всемирной организации

здравоохранения

ВМЕСТО ПОСВЯЩЕНИЯ

Мы… из того единственного на земле могучего племени…

Великий Селекционер, или Первые могикане

Есть профессия, представители которой радиацию обожают.

Я имею в виду не журналистов, которые на лету жарят при ее помощи стаи жирных сенсационных уток.

И не ядерщиков: этих радиация просто кормит, у них вся профессия на радиоактивном распаде стоит.

Речь о биологах. О селекционерах.

Селекционеры радиацию обожают. Не для личного, так сказать, употребления, а как незаменимый инструмент.

Чтобы вывести новый сорт, они семена растений облучают (подчеркну — ОЧЕНЬ большими дозами радиации, для человека за-смертельными).

В урожае, в потомстве таких облученных семян больше, чем обычно, мутаций — генетических нарушений. То есть чаще появляются такие качества, которых у их предков не было.

Эти качества-аномалии в абсолютном своем большинстве — уродства.

Но не одни только уродства появляются от больших доз облучения! Небольшой процент облученных приобретает «ненормальности»… ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ! Они или более устойчивы (к засухе, морозу, вредителям), или более продуктивны, урожайны… То есть в этих особях происходит улучшение породы.

И вот эти-то зернышки селекционеры бережно отбирают, высевают, пестуют… Смотрят, передают ли они свои положительные качества потомству. Стараются эти качества ценные в потомстве закрепить и развить.

Так выводится новый сорт.

Или порода.

И Чернобыль, этот великий радиационный селекционер, облучивший миллионы людей (и кой-чему таки обучивший их), вывел новую породу людей.

Людей, которые, заслышав — «РАДИАЦИЯ!», — не побегут сломя голову, не замрут в парализующем ступоре страха, не… короче, не наделают кучу глупостей мыслимых и немыслимых, но и не будут разгуливать себе дальше с идиотски-блаженными улыбками, будто ничего не произошло, а спросят — кратко, делово:

— Сколько? Рентген в час? Миллирентген в час? СКОЛЬКО? И ЧЕГО?

А получив ответ, начнут действовать в соответствии с обстановкой.

Закрепить бы это «новое положительное качество», которого у наших родителей точно не было.

Да передать потомству.

Так, на всякий случай.

ЧУДЕСНЫЕ БЛАГОДАРНОСТИ

…пешего, без броника Сэма только уровень 50 рентген в час остановил… В нем вообще эта черта очень сильно была развита — любознательность…

У всех видов животных, у незначительной, но постоянной части особей каждого вида (около 5 %), исследовательский инстинкт, инстинкт познания преобладает над инстинктом самосохранения.

Рассказать — значит, неизбежно исследовать.

Необходимость рассказать другим наши истории стала такой жгучей, что оттеснила самые основные жизненные потребности.

Прошло два месяца с тех пор, как я написал название романа на первой чистой странице. В течение этого времени дела мои стали плохи. Этого нужно было ожидать. Я потерял сон. Перепады моего настроения сделали жизнь тех, кто меня окружает, невыносимой; его спады и подъемы определяются тем, какую страницу я пишу. Я отправился обратно в лагерь. Я провожу там все время, ища свои исчезнувшие следы.