На костях богов (СИ) - Жанпейсов Марат

— Пару дней лучше поддержать повязку, но в целом ничего страшного. Обошлось без перелома. — Чародейка заканчивает с работой, и Сол кивком отпускает. После поднимает руку, в которой зажата бутылка мошты, присутствующие сразу узнают, что это.

— Мы оба поступили не совсем красиво, так что предлагаю навсегда забыть об этом. Распейте сообща. — Хморим передает бутылку ценного пойла в руки Игорта.

После помощи целителя, подарка и извинений у последнего не остается иного выхода, кроме как принести ответные извинения за дерзость и предложить выпить с ними. Отказываться Сол не стал, хотя и сторонится любых вещей, что туманят взор. В Карилле такие вещи были под запретом. Однако теперь он не в учебном центре, а значит, может действовать по собственному усмотрению. Мошта жжет горло, а Соломон выходит из трюма уже как друг, а не враг.

Глава 37

Еще не одну ночь Сол пытался проникнуть в воспоминание с помощью зелья архимага, но ничего не получалось. Это полный провал в плане, который сулил большой успех. Хморим скорее ожидал, что зелье окажется бессильным вызвать воспоминание, однако, беда пришла оттуда, откуда не ждали. Сол в памяти продолжает листать книгу, но по неизвестной причине она скрывает знания под слоем штрихов и пятен чернил.

Побочные эффекты тоже приходят каждый раз, поэтому последнюю дозу Сол приберег на будущее. Возможно, когда-нибудь поймет, в чем дело, и сможет прочесть книгу. Через восемь дней корабли попадают в сильный шторм. С таким буйством стихий даже магии очень сложно будет сопротивляться. С помощью ветра можно разогнать черные тучи над головами, но так можно вызвать водяной смерч. Существует магия, что может изменять саму погоду, но магической энергии нужно еще больше, а сложность резко возрастает.

Судно кидает по волнам, так что приходится крепко держаться, чтобы не летать по каюте. К счастью, кораблестроители предусмотрели штормы и сделали в помещениях ручки, за которые можно держаться или привязывать гамаки. Безумная пляска по волнам продолжалась почти весь день и закончилась только после заката. Когда стало чуть спокойнее, Соломон выбирается на верхнюю палубу.

Абсолютно всё в воде: доски, такелаж, мачты, паруса и матросы. В такой момент совершенно не завидуешь морякам, которым нужно как можно скорее убирать паруса и затягивать блоки, а после спешно разворачивать паруса под сильный попутный ветер, чтобы как можно дальше отплыть от грозового фронта. Хморим смотрит на беспокойное море по обе стороны и замечает, что другие корабли тоже благополучно выбрались из шторма.

Как правило, корабли двигаются таким образом, чтобы всегда видеть друг друга. Это позволит заметить опасность и прийти на выручку. В океане не только погода представляет опасность, но и вражеские суда Фламулы Гиона. Как слышал Сол, тот галеон патрульные корабли так и не смогли обнаружить. Просто нырнул в утренний туман и поминай как звали. Юноша не удивится, если туман появился не просто так.

— Ух, наконец-то закончилось. — Фринем перевешивается за борт, но с завтраком не расстается. Морская болезнь лишь у одного подчиненного появилась, и то только на сильных волнах. Если сильных штормов больше не будет, то бледнокожий юноша проведет остаток пути в сносных условиях.

В качестве боевого мага тощего Фринема сложно рассматривать, как и Митру, однако, его специализация довольно интересная. Прорицание — вещь нестабильная и заковыристая, но позволяет узнать об опасности задолго до непосредственного столкновения. Кто бы не собирал взвод, он подумал о том, чтобы сделать отряд широкого профиля, ведь никто не знает, с чем в будущем предстоит столкнуться взводу и магическому корпусу в целом.

— Приходишь в норму? — Спрашивает Сол.

— Да. Наверное, начинаю привыкать. Первые дни были самыми тяжелыми.

— Хорошо, не опоздай на ужин.

— Боюсь, я на еду сегодня даже смотреть не смогу.

Сол снова спускается в каюту, где происходит жаркое обсуждение прошлогоднего праздника в Силбоуне. Хморим с интересом слушает, так как ничего об этом не знает и ни разу не присутствовал на каких-либо праздниках Аклана. А вот в Махии религиозные праздники часто проводились городским жрецом, что созывал всех жителей на торжественную службу Небесному Чертогу. Маленький Соломон любил праздники, так как в такие дни работы не было.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Остаток вечера был проведен в разговорах обо всем на свете, после чего каюта вновь наполнилась покачивающимися гамаками. Сол настолько привык так спать, что без труда засыпает, даже несмотря на холод у спины. Трудно сказать, сколько времени прошло до пробуждения, но странно-знакомое чувство заставляет открыть глаза. В каюте темно, но из коридора льется немного света. Матросы на ночь зажигают свечные лампы, чтобы кто-нибудь в темноте не упал в люк или не споткнулся о свернутую веревку.

Именно под светом лампы стоит один из взвода Брона, что сопровождал юношу в Мориту. Сол быстро спрыгивает и подходит к бойцу с вопросом:

— Что-то случилось? Меня ищут?

Но ответа не следует. Хморим готов грязно выругаться, когда сон постепенно отпускает голову. За шесть лет так и не привык к таким ситуациям, когда принимаешь душу умершего за живого человека. Карилль был огорожен от вторжения мертвых, за время после выпуска Солу приходило немало душ, но спросонья видеть мертвеца — самое неприятное.

Только теперь хморим вспоминает, что большая часть роты Абражека вместе с людьми Брона плывут на другом корабле, поэтому живой человек тут никак не мог оказаться. В плавании никто не умирал, так что Соломон не ожидал таких встреч до сближения с линией фронта. Чувство тревоги заставляет влезть в сапоги и быстро подняться на верхнюю палубу.

— Где находится «Гордость меча»? — Юноша подходит к дежурному у правого борта.

— Хм, видите сигнальные огни на фор-марса-рее и грот-марса-рее? — Матрос указывает в море.

Сол не изучал кораблестроение, поэтому названия рей ни о чем не говорят, но огни в ночи действительно видит. До «Гордости меча» примерно километр. Ничего странного на первый взгляд не происходит. Может быть, человек умер из-за несчастного случая или болезни?

— Если что-то случилось, то можете подняться на полуют, там сейчас дежурный офицер. — Произносит сдерживающий зевоту матрос.

Сол кивает и идет в заднюю часть корабля и поднимается на полуют, где действительно стоит офицер и смотрит на звезды. Вероятно, проверяет правильность направления.

— Доброй ночи. Я могу позаимствовать подзорную трубу?

Дежурный офицер, конечно, не обязан выполнять просьбы и тем более приказы, но тратить нервы на хморима не решил, поэтому отстегнул от пояса инструмент. Сол не стал тратить ману на магию, решив посмотреть на судно с помощью прибора, линзы для которого изготавливают королевские мастеровые.

Изображение в трубе размывается, но рассмотреть палубу соседнего судна нетрудно. Руки ведут трубу от бушприта, как морские люди называют крайнюю носовую часть, до задних кормовых огней. «Вроде спокойно», — успевает подумать юноша перед тем, как обратить внимание на пространство за «Гордостью меча».

Ночь ясная с редкими облаками, но ни Капраксис, ни Мерцен сегодня нет. Солу кажется, что он должен видеть море за соседним судно, но там стоит полная темнота. Чтобы полностью успокоиться, Сол активирует «Сверхдальний взор некромага» и тут же поворачивается к дежурному офицеру:

— Поднимите тревогу, «Гордость меча» атакована!

К счастью, офицер без раздумий подбежал к корабельному колоколу и начал бить в быстром темпе с громким приказом поднять весь личный состав. Звон рынды и крики тут же подрывают вообще всех на «Чешуе дракона». Сигнал тревоги подхватывают по цепочке дежурные команды на остальных кораблях, кроме «Гордости меча». Заклятье некромантии показало кокон магии, в который погружен корабль. Скорее всего магия отделяет судно от остального морского пространства. Никакие звуки не доносятся, а на палубе поддерживается иллюзия спокойствия.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})