Зеркала судьбы. Скитальцы - Диана Удовиченко

При виде хозяйки Зверь радостно заржал.

Вскоре мы отыскали Нарцисса и лошадь Лиса, уведенную мной из придорожного трактира. Оседлав коней, мы задумались о новой проблеме.

— А как будем выбираться? — произнес Роману вслух вопрос, который терзал нас всех.

— Прорываться с боем! — отрезала орка.

— Другого выхода нет… — пробормотал я.

— И как вы себе это представляете? Прорвемся через защитников крепости, откроем ворота, убьем всех с другой стороны и на свободу? — скептически произнес Лис.

— Есть другие предложения?

— Имеется парочка, — ответил Роману. — Можно оставить лошадей и поискать потайной выход, в замках они всегда имеются. В крайнем случае, можно найти длинную веревку и спуститься со стены.

— Да я скорее тебя оставлю, чем Зверя! — взъярилась орка.

— Замолкните оба! — оборвал я еще не начавшуюся ссору.

Вор с зеленой удивленно уставились на меня, но ругаться перестали.

Звуки снаружи изменились. Шум боя стал ближе, сражение переместилось внутрь замка. А это могло значить только одно — ворота пали.

В голову тут же вклинилась шальная идейка, как вырваться из замка. Я незамедлительно выдал ее своим спутникам.

— Может сработать, но это слишком опасно, — заявил Лис, нахмурившись.

— Да-да, мы знаем, что ты вор, — опередила его следующую фразу орка. — Мне нравится эта идея.

— Значит, пора действовать! — бодро заявил я.

— Если выберемся отсюда целыми и невредимыми, совершу какой-нибудь хороший поступок, — пообещал Роману.

Оседлав лошадей, мы ринулись вперед, полагаясь на удачу и эффект неожиданности.

Копыта лошадей застучали по мелкой брусчатке. Через несколько секунд, обогнув замок, мы оказались на центральном дворе. Бой кипел вовсю. Перед замком сшиблись две группы воинов, маги стояли за их спинами, изредка атакуя кого-нибудь слабыми заклятиями, чтобы не зацепить своих. Но по большей части, они просто сдерживали силы друг друга.

— За империю и императора! — заорали мы в три глотки, что было мочи.

С этим кличем мы и напали со спины на мятежных магов. Одного я убил пульсаром в спину, другого достал арбалетный болт Лиса и третьего сшиб Зверь орки. Спрыгнув с коня, Мара добила чародея пятипалым. Люди императора воодушевились от неожиданной помощи и с удвоенной силой ринулись на мятежников. А их чародеи вздохнули свободнее, теперь перевес в магической силе был на стороне имперцев.

Прикончив мага, Мара сразу ринулась в гущу боя, а Лис развернул коня и понесся вдоль сражающихся. Я тоже хотел спрыгнуть с Нарцисса и продолжить сражаться, но моим планам не суждено было сбыться. Из седла меня вышиб мощный воздушный удар, благодаря которому я отлетел ярдов на пятнадцать от гущи сражения. Но мощного удара о брусчатку не последовало: кто-то уплотнил подо мной воздух, и приземлился я вполне мягко.

Встав на ноги, я увидел ярдах в десяти перед собой Вили. Он стоял между мной и основным местом сражения.

— Одумайся! — закричал рыжий — даже несмотря на шум битвы, я смог услышать его. — Присоединяйся к милорду Борею, пока не поздно! Мы боремся за свободу!

— Какую к морту свободу?! — заорал я на старого друга. — Свобода — это когда ты сам выбираешь свой жизненный путь! А что решаешь в своей жизни ты?! Тебе всегда кто-то другой указывал дорогу, на которую тебе следовало ступить! И ты думаешь, приди Борей к власти, что-то изменится!? Нет! Ты так же будешь рабом системы, просто другой! И ты все равно будешь, как собака, выполнять все команды своего нового хозяина!

— Ты не прав! Милорд Борей не такой! Не смей так говорить о нем!

— Я не собираюсь быть рабом повернутого на власти старика!

Неожиданно Вили сник, будто на его плечи повесили немалый груз. "Извини, но я не могу отпустить тебя" — прочитал я по его губам фразу, после которой на ладони Вили загорелся огненный пульсар.

От первой атаки рыжего я увернулся, но за ней сразу последовала серия новых. Пришлось вертеться, бегать и скакать, как блоха на сковородке, если не мог защититься от заклятия. Я быстро взял себя в руки, подстроился под темп Вили и смог контратаковать. Но все мои заклятия разбивались о мощные щиты. А корни, которые выросли, пробив брусчатку, были вмиг сожжены рыжим.

Хоть мне и не удавалось достать друга, но каждое заклятие, созданное мной или Вили, было бы смертельным попади оно в цель. От осознания этого на душе становилось гадко. В любой момент кто-нибудь из нас мог умереть, хоть и не было веской причины сражаться. И я злился на себя, потому что не мог придумать другого выхода. Смогу ли я простить себя, если убью собственного друга? И чувствует ли Вили то же самое?

В бою против рыжего я был еще жив только благодаря тому, что он ни капли не изменился с момента нашей последней встречи. Как и большинство человеческих чародеев, сражаясь, он стоял на одном месте. Хотя дело было не только в этом. За то время, что мы знали друг друга, я научился предсказывать все его действия и по малейшим движениям кисти мог угадать, куда он нанесет следующий удар. Но вскоре мне стало казаться, что рыжий сражается не всерьез, слишком простые заклятия он использовал. Чародей, которого считали лучшим в академии, должен быть более искусен.

Не знаю, сколько бы еще продлился наш бой, но в момент, когда я увернулся от очередной атаки, Вили сделал то, чего я совсем не мог ожидать. Точнее, совсем позабыл об этом. Неожиданно из-под земли, вытолкнув брусчатку, вырвались упругие зеленые жгуты и обвили мою ступню. Не удержав равновесия, я рухнул на левый бок. Рука, на которую пришелся весь вес моего тела, тут же отозвалась резкой болью. Подняв глаза на Вили, я увидел, как он швыряет в меня пульсар. Казалось, что это конец. Я видел, как шар неумолимо приближается ко мне, но ничего не мог поделать. Левая рука перестала слушаться, но даже если бы она была в порядке, вряд ли я успел бы что-нибудь сделать. Однако заклятие пронеслось надо мной, не причинив никакого вреда, только обдало жаром и глухо бухнуло где-то за спиной.

Промахнулся? Не может быть. Расстояние слишком маленькое, чтобы промазать. Значит, не смог… Не смог убить друга. Эта мысль согрела душу. Борей неплохо обработал рыжего, но ему не удалось сделать из него абсолютно послушную марионетку. В последний момент рука Вили дрогнула…

Я снова взглянул на друга. Медленно, словно нехотя, он плел новое заклятье. Не знаю чем бы это закончилось, но неожиданно Вили как подкошенный рухнул на землю. За его спиной оказался Лис с зажатым в руке кинжалом.

Скинув с себя травяные жгуты, я вскочил и ринулся к рыжему.

— Жив, — сказал Роману, когда я оказался рядом. — Я рукоятью по затылку ударил. Видел, как ты с ним беседовал: подумал, что хватит на сегодня знакомых убивать.

— Спасибо, ты правильно поступил, — поблагодарил я Лиса.

Но пульс у рыжего все же проверил — к счастью, Вили действительно был жив.

— Пора убираться, — сказал вор. — Скоро все закончится.

И действительно, имперские воины наконец сломали строй мятежников — теперь бои шли между разрозненными группами. От одной из них отделилась Мара, вся испачканная в чужой крови с пятипалым в одной руке и чужим мечом в другой. Отбросив его в сторону, орка направилась к нам.

— Пора, — заявила она и громко свистнула, подзывая Зверя.

Я правой рукой сплел несложное заклятие и наши с Лисом кони тоже поскакали к нам.

Вскочив в седла, мы сразу пустили лошадей галопом сквозь разбитый строй сражающихся. Проскочив мимо людей, понеслись прямиком к выбитым воротам и, преодолев их, наконец выбрались из замка. Кто-то кричал нам что-то вслед, но мы уже не расслышали. Главное, что в спины не полетели арбалетные болты или заклятия.

Вырвавшись на свободу, мы, не снижая скорости, поскакали на запад. Надо было уйти как можно дальше, чтобы оторваться от возможной погони. Бешеная скачка продлилась почти полдня. Первой выдохлась лошадь Лиса. Поэтому, когда начало вечереть, нам пришлось устроить привал. Для этого я подыскал в ближайшем лесу удобную полянку, недалеко от которой журчал небольшой ручеек. Пока мои спутники поили лошадей и смывали с себя чужую кровь, я побродил по лесу и собрал несколько пучков лечебных трав, чтобы сделать себе компресс. К счастью, левую руку я не сломал, только сильно ушиб. Но ноющая боль все равно не давала покоя.

Вскоре мы уже сидели вокруг весело потрескивающего костра и уплетали похлебку, сваренную из мяса кролика, которого подстрелила орка.