Терской фронт - Борис Громов

— Да встаю, Толян, встаю, — сиплым со сна голосом бурчу я и со стоном принимаю относительно вертикальное положение. Голова сама не своя, как с похмелья. Эх, говорила ж мне в детстве мама, не спи, сынок на закате солнца, голова болеть будет. Не послушался, а зря.

— Ну, ты силен, командир! Чуть ужин не проспал!

— Ага, — зевая, я чуть не вывихнул себе челюсть, — я такой! Но ведь не проспал же, правильно? Пошли, Анатолий, перекусим, да я твоей ГПшкой займусь. Ты ее вычистил?

— А как же! — он гордо стучит себя кулаком в грудь.

— Вот и отлично.

Поужинав и предупредив Кузьму, что сегодня концерта не будет, снова поднимаемся ко мне. Приведя вычищенный гранатомет «в чувство», сноровисто собираю его и передаю Толе.

— На, Курсант, владей! Стрелять из него умеешь?

— Неа! — радостно скалясь в тридцать два зуба, мотает головой напарник. — Не умею!

— Ну и чему тогда радуешься, балбес? — пытаюсь изобразить суровость я, но безуспешно, уж больно у Толяна физиономия счастливая. — Ладно, научу, там ничего сложного. А теперь — отбой. Пробежку и зарядку еще никто не отменял. Потом с ГП тебя работать научу. А после обеда в Комендатуру еще раз прогуляемся.

— А вечером что? Тактика?

— А вечером, Курсант, у командира свидание. Так что сможешь спокойно отдохнуть.

Гляжу на внезапно погрустневшее лицо напарника. Нет, вроде здоровый как бес, а все равно дите-дитем, ей-богу. С таким «умением» свои мысли скрывать в карты играть — лучше и не садиться.

— Выдохни, а то лопнешь! Я не с Оксаной на свидание иду.

— Да не, Миш, я не к тому, — затараторил враз «воскресший» Толик, — Я просто…

— Бабушке своей эти сказки рассказывай, — беззлобно усмехаюсь я. — Все, отбой по войскам. Завтра, как обычно, в семь на крылечке.

А утром на крыльце «Псарни» меня поджидают сразу два «маленьких сюрприза». Первый — не очень приятный: небо по-прежнему затянуто серой хмарью, не помогло учиненное мною в Комендатуре «колдунство». Правда, сегодня облака висят куда выше, чем вчера, а значит — надежда еще есть. К какой категории отнести второй, я пока не понял, он заключается в наличии на крылечке Саши Шурупа и Артема Коваля. Те, переминаясь с ноги на ногу, стоят рядом с Толей и явно ждут меня. На обоих — легкие маскхалаты и укороченные сапоги из мягкой кожи. Интересно…

— Так, и кому это еще кроме нас с Курсантом не спится? — притормаживаю я на верхних ступеньках лестницы, уперев кулаки в бока.

— Слушай, Михаил, — на правах более близкого знакомого начинает Шуруп, — мы тут с Тёмой посовещались промеж собой… Уметь — оно всегда лучше, чем не уметь… Хотим вместе с вами тренироваться. Возьмешь?

Хороший вопрос, Саша, хороший. С одной стороны, чем больше группа учеников, тем меньше времени у меня будет на «индивидуальный тренинг» с каждым. По тылам Непримиримых мне «гулять» с Толей, и его подготовка для меня на первом месте. С другой — случись что, на выручку поедут именно эти парни. И чем лучше подготовлены будут они — тем больше шансов выжить у нас. Да и тактические занятия в группе можно проводить более качественные.

— Хорошо, — согласно киваю я, — Но, предупреждаю — будет тяжело. И «сбавлять обороты» ради кого-то из вас я не буду. Моя цель — себя в форме держать и вот из этого гаврика, — тычу я пальцем в Курсанта, — бойца сделать. Так что, если поймете, что не справляетесь — просто бросайте это дело. Без обид. Хорошо?

— Договорились, — в два голоса соглашаются парни.

— Ну, раз договорились, тогда в колонну по два становись! Мы не стадо баранов, чтоб вразнобой бегать. Побежим строем и в ногу, под счет. Вопросы, жалобы, предложения?

Вопросов, как я, впрочем, и ожидал, не было. А раз так, значит — побежали! На площади перед Комендатурой я пожалел, что не взял с собою фотоаппарат. Квадратные глаза и отвисшие челюсти часовых из Охранной Роты были вполне достойны того, чтобы их увековечить. Да уж, они, бедные, только-только привыкли к двум психам, что каждое утро мимо них сломя голову носятся, так теперь этих психов уже четверо. Мало того, бегут эти четверо аккуратным каре, слаженно топоча ногами под мой громкий счет.

— Раз, два, три! Раз, два, три! Ага, мужики, — кричу я, поравнявшись с «караулкой», — Это заразно, так что надевайте противогазы! А то и вы скоро вслед за нами пристроитесь.

— Не дождешься! — слышу я их хохот уже за спиной. Ню-ню, погодите, вот если поднатаскаю я наемников, глядишь и Костылев за вас, бездельников, возьмется, чтоб не отставать. Мстительно хмыкнув, снова подаю счет, чтоб мои непривычные к таким вот пробежкам «ученики» не сбились с шага.

Дистанцию парни пробежали до конца. Правда, выглядели на финише весьма плачевно: взмокшие, взъерошенные, Шуруп слегка прихрамывал на правую ногу, видно плохо портянку намотал и мозоль натер, а Коваль сухо надрывно кашлял и часто сплевывал тягучую и вязкую слюну. Напарник мой, судя по выражению физиономии, уже собирается сказать что-то ехидное, но, наткнувшись на мой осуждающий взгляд, ясно говорящий: «Себя-то в первый день вспомни», резко меняет свое намерение.

— Это еще чего, ребята, вы просто меня на первой пробежке не видели. Я так вообще на обратном пути перед Комендатурой «сдох».

— А после завтрака что будет? — спросил прокашлявшийся наконец Коваль.

— После завтрака я буду Толика учить из ГП стрелять. Так что, если умеете, то можете отдыхать.

Сашка тут же сообщил, что из подствольника стрелять не умеет, и только видел со стороны, как это делается. Тёма сказал, что и стрелять умеет, и «Костер» у него есть, но поучиться у знающего человека никогда не вредно. Слова наемника мне польстили, чего уж греха таить. Мужички в команде у Убивца, в большинстве своем, были бывалые, тертые. И когда такие считают тебя не удачливым выскочкой, а спецом, у которого есть чему учиться — это приятно. Опять же, моя «легенда», запущенная в свое время усилиями Исмагилова, уже успела обрасти целым ворохом новых подробностей, которых не было в «первой редакции». Толик, периодически знакомивший меня с местными сплетнями, которые успевал совершенно непостижимым для меня образом где-то узнавать, рассказал тут пару дней назад, что я, оказывается, не просто один из работавших на Службу Безопасности наемников. На самом деле я — один из лучших оперативников СБ, отправленный в тыл к Непримиримым с каким-то таинственным, но наверняка, смертельно опасным заданием, преданный кем-то из своих, чудом избежавший смерти и теперь, подавшийся в наемники, дабы досадить так некрасиво поступившей со мною «кровавой гэбне». Вот так вот. Как минимум — Штирлиц и Бэтмен в одном флаконе. И, сдается мне, то ли еще будет! Фантазия людская — штука страшная. Интересно, что такого «нового и интересного» я узнаю о себе месяца через два-три?

— Так, ну что, продышались-прокашлялись? Тогда пошли во двор, — объявил я и повел свою не совсем святую троицу в дальний угол внутреннего двора, в котором мы с Толей оборудовали небольшой спортуголок, соорудив там турник и брусья, и принеся пару старых, сильно выгоревших на солнце и в нескольких местах заштопанных плащ-палаток. Их мы расстилали на земле, чтобы во время отжиманий или качания пресса в пыли не барахтаться.

Полностью силовой комплекс ни Шуруп, ни Коваль не одолели. Подтягивались оба хорошо, да и на брусьях не сплоховали, а вот на попеременных нагрузках «теста Купера»[88] сломались. Артем пластом растянулся на брезенте, так и не одолев трех «кругов», а более молодой и выносливый Сашка почти дотянул до четырех.

На этом издевательства над личным составом я решил прекратить, и отправил всех мыться, стираться и завтракать. Сам же, прежде чем последовать их примеру, сначала заглянул к Зинаиде.

— Зинуль, солнце, как там «горка» моя, отстиралась?

— Отстиралась, не переживай, такие пятна отстирывать мы тут давно умеем, — степенно отвечает Зина, а потом как-то особенно пристально смотрит на меня. — Погоди, а что это ты так из-за этой куртки всполошился? Тебе в ней что, на свидание идти?

Блин, она телепат что ли? Или, правда, у женщин на такие дела глаз наметанный?

— Собрался, Зинуль, — только и осталось «колоться» мне.

— Ну, надо же! Охмурила-таки какая-то краля нашего гитариста, — всплеснула руками и покачала головой Зина. — А мы уж с бабами спорить взялись, какая из наших девок тебя в оборот возьмет.

— Зинаида, блин, да вы совсем, что ли офигели, на мне тотализатор устраивать?! — возмущению моему нет предела.

— Не пыхти, чайник, все равно не страшно! — добродушно улыбается она. — Ну, и кто ж эта шустрая?

— Не важно! — еще пытаюсь ерепениться я.

— Ой, да ладно тебе! — в глазах Зины ярким костром вспыхнуло извечное неуемное женское любопытство. — Сказал «А», говори уж и «Б». Кто такая? Я ее знаю?

— Да знаешь, скорее всего. Настя Костылева. Только не она меня, а я сам ее на свидание пригласил.