Всем сестрам по мужьям - Арина Ларина

Гена закатил глаза и отвернулся.

– Спокойно! – Катерина сунула подруге пачку платков, взяв один и вытерев ее зареванную физиономию. – Так, он уехал и обещал вернуться вечером. Вечером он не появился и не позвонил. Да?

Таня кивнула, судорожно сглотнув.

– Ген, налей еще воды, – велела Катя, не оборачиваясь. – Танюш, а ты ему вечером звонила?

– И вечером, и ночью, и сегодня весь день! Я на работе сидела, думала, вдруг приедет. А потом сообразила, что что-то случилось.

– Разумеется, случилось! – не выдержал Гена, сурово выдвинув челюсть. – Кинули тебя!

– Гена! – крикнула Морковкина. – Не маши тут своим интеллектом!

– Да что ты? – Таня обессиленно махнула рукой. – Если бы так! Макс не такой, ты просто его не знаешь!

– Обычно людям, которых я не знаю, такие деньжищи не даю, – не упустил возможности высказаться Геннадий и ретировался из помещения под яростным взглядом жены.

– Кать, а если авария?

– Таня, давай по порядку. Телефон у него отключен?

– Да.

– Домашний адрес ты знаешь?

– Нет.

– Домашний телефон, любые другие контакты для связи есть?

– Нет, – обреченно покачала головой Таня. – Я даже не могу в бюро несчастных случаев позвонить, фамилию его не знаю.

Катя оторопело взглянула на подругу, но от комментариев воздержалась, решив разбираться пошагово:

– Ну, если он брат Ивана, то у него фамилия такая же!

– Я и Ванькину фамилию не знаю.

– Ладно, – не сдалась Катерина. – Дай расписку. Там-то он фамилию написал?

Заторможенно поморгав, Таня медленно открыла в сумку. Расписка, которую она даже не читала, потрясала своей лаконичностью: «Обязуюсь отдать деньги через месяц. Максим».

– Феноменально, – пробормотала Морковкина, брезгливо отодвинув смятый листок.

– Нет, Кать, я знаю, о чем ты думаешь. Все не так! – запальчиво выкрикнула Таня. – Надо звонить по больницам!

– Лучше по моргам, – подал из-за дверей голос Гена.

– Помолчите оба! – разозлилась Катя. – Сейчас позвоним в бюро несчастных случаев, и Таня назовет приметы. Фамилии там не нужны. А дальше станем разбираться уже по факту.

Факт, что никого похожего не поступало, выяснился довольно быстро.

– Этот пункт снимаем, – подытожила Катерина. – Дальше. Если мы не можем найти Максима, то давай искать Ивана.

– Нет, я не могу, – испугалась Таня.

– Здрасьте, – развела руками Морковкина. – А иначе никак. Хочешь, я сама ему позвоню?

– Не надо. – Таня вытерла слезы и растерянно взглянула на Катерину: – Вы оба думаете, что он меня… просто использовал?

– Извини. – Катя виновато отвела глаза. – Ну а какие еще варианты? Мужик появляется, за несколько дней разводит тебя на деньги и сразу исчезает. Слушай, я не стану спрашивать, как можно быть такой дурой. Это сейчас бессмысленно. Ты мне скажи, ты будешь подавать заявление в милицию?

– Да меня там засмеют, – простонала Татьяна. – Я не знаю фамилии, адреса, не помню номер машины! Я даже не понимаю, как так могло получиться. Кать, а вдруг все же что-то случилось?

– Хорошо бы, – мечтательно кивнула Морковкина. – Только, знаешь, за такие деньги пусть бы и посмеялись.

– Ты что? – возмутился незаметно вернувшийся Гена. – У каждого нормального человека должна быть твердая гражданская позиция! Тебе не хочется элементарно наказать его?

– Не знаю. – Татьяна беспомощно посмотрела на Гену и снова заплакала. – Да так же не бывает! За что он со мной так?

– Тань, Генка прав. Во-первых, необходимо выяснить, что с ним все в порядке. Мало ли, вдруг по башке дали и лежит где-нибудь. Во-вторых, надо просто вернуть деньги. Ты пока два этих дела не выполнишь, все равно спокойно жить не сумеешь! Будешь изводить себя догадками. А так, даже если не помогут, то ты хотя бы будешь знать, что сделала все, что могла.

Для человека, знакомого с работой милиции по героическим сериалам, визит в обычное районное отделение может оказаться серьезным испытанием. Визиту троицы под предводительством Гены никто не обрадовался.

– Но человек же пропал, – робко промямлила Татьяна на реплику, мол, если б труп или три дня прошло…

– Ой, женщина, тут постоянно кто-нибудь пропадает. Потом сам собой находится. И если у каждого заявление принимать, бумага в стране закончится!

– Так ведь он еще вчера пропал! – начала заводиться Татьяна.

– Сколько лет человеку? И кто он вам? – поинтересовался субтильный парень по ту сторону окошка.

– Лет сорок. Знакомый, – буркнула Таня, уже догадываясь, что́ услышит в ответ.

– То есть у вас вчера пропал знакомый, которому вы не знаете сколько лет, и вы думаете, мы станем его искать? – изумился дежурный. – Женщина, вы чего?

– Ничего! – крикнула Морковкина. – Он взял у девушки сорок тысяч евро и с ними пропал. Ладно, людей вы не ищете, а деньги будете искать?

Парень присвистнул и сочувственно взглянул на Таню:

– Что же вы так неаккуратно. Ладно, подождите.

– Вот дела, – помотал лысой башкой Гена. – Человека искать не станут, а деньги – пожалуйста.

– Поднимайтесь на второй этаж, – сказал парень. – Роберт Альбертович Невтюхайло, девятая комната.

– Как его звать-то, я забыла? – спросила Морковкина, вваливаясь в коридор второго этажа.

– Ужасно как-то зовут. Но я тоже забыла. – Таня озиралась по сторонам.

– Вон девятая! – радостно воскликнул Генка. – Пошли.

Они дружно ворвались в помещение, в котором сидели пять человек. И кто из них являлся искомым приемщиком заявлений, было неясно. Все сотрудники сгрудились у одного стола и бурно обсуждали что-то.

– Вам кого? – нелюбезно осведомился ближайший усач.

– Эрнеста Альфредовича! – выпалила Морковкина.

– Пихайло, – с сомнением добавил Генка.

Мужики дружно засмеялись.

– У меня деньги украли, – скорбно оборвала их веселье Татьяна. – И от расстройства мы не запомнили, к кому нас послали.

– Уж послали так послали, – огорченно сморщился невысокий крепыш юного вида. Ему с трудом можно было дать лет двадцать. – Невтюхайло Роберт Альбертович – это я.

– Нам сорок тысяч евро надо вернуть, – предостерегающе уточнила Катерина, словно эта цифра могла напугать юношу и сподвигнуть на передачу дела более опытному товарищу.

– Вернуть – это запросто, – кивнул Роберт Альбертович. – Сейчас поищу по карманам.

– Шутите? – с угрозой надвинулась на него Морковкина. – А у нас горе.

– Горе, это когда умер кто-то, – просветил визитеров Невтюхайло. – Да и то не всегда. Иногда народ радуется. Вот живет человек неправильно, как гад какой-нибудь, и пожалеть его некому.

– У нас, может, тоже умер, – прервал его философские сентенции Гена. – Но умер с нашими деньгами. Вернее, вот с ее деньгами. Поэтому отыскать надо хоть живого, хоть какого.