Нерушимый 5 - Денис Ратманов

Это что же значит — наши победили? Горский рассмотрел отчеты лейтенантов БР и принял их сторону? Мало того, в то время, когда он, казалось бы, бездействовал, был сформирован ГКЧС? И в это время военные взяли под контроль резиденции одаренных, но никаких действий не совершали, ждали это вот выступление?

— Первое. Всем органам власти и управления Союза ССР, союзных и автономных республик, краев, областей, городов, районов, поселков и сел — обеспечить неукоснительное соблюдение режима чрезвычайного положения в соответствии с Законом Союза ССР «О правовом режиме чрезвычайного положения и постановлениями ГКЧС СССР». При неспособности обеспечить выполнение этого режима, полномочия соответствующих органов власти приостанавливаются, а осуществление их функций возлагаются на лиц, специально уполномоченных ГКЧС СССР.

С каждым словом я все больше наполнялся торжеством. Все-таки получилось! Вырезали раковую опухоль на ранней стадии! Обнаружили-то по сути случайно, не попади я в эту переделку… Черт, а ведь я и есть отправная точка!

И что с этим делать? Раскрыться и возлечь на лаврах, может, какую должность в БР получить? Или попросить Семерку обставить все так, словно я ни при чем, а самому заняться футболом?

Горский продолжал говорить, и дежа вю усилилось. Где же я это слышал? И вдруг до меня дошло: обращение ГКЧП в 1991 году! Лишь некоторые слова переставлены местами! Обращение, связанное с событиями, произошедшими после точки бифуркации, а значит, Горский знал, что случится в августе 1991 и принял меры, создав новую ветку реальности.

Глава 19

Сил моих больше нет!

Неужели Горский — попаданец, и его занесло в прошлое? Учитывая то, что случилось со мной, я в любые небылицы готов поверить. Интересно, сколько нас таких, не от мира сего? Или его дар — не только суггестия, но и предвидение?

А генсек продолжал говорить:

— Государственный комитет по чрезвычайным ситуациям временно берет на себя функции Совета Безопасности СССР, потому его деятельность приостанавливается.

Горский наконец вспомнил, что хотел воды, отхлебнул из стакана.

— Постановляем также КГБ, МВД, прокуратуре и Министерству обороны СССР обеспечить эффективное взаимодействие правоохранительных органов и Вооруженных Сил, чтобы обеспечить общественный порядок и безопасность государства в соответствии с законом СССР «О правовом режиме чрезвычайного положения» и постановлением ГКЧС СССР. Проведение митингов, шествий и забастовок запрещается. При необходимости — вводить комендантский час и патрулирование территории, досматривать подозрительных граждан, усилить пограничный и таможенный контроль.

В Михайловской области комендантский час все-таки ввели, учитывая, что беглый Шуйский может находиться здесь, под защитой родственников. Перемещение без пропуска после девяти вечера категорически запрещалось.

Но несмотря на разворачивающиеся события, моя жизнь понемногу возвращалась в свою колею, далекие друзья снова стали близкими, нас больше не разделяло зарешеченное стекло, и при отсутствии связи я мог только догадываться, что обо всем этом думают Димидко и парни из «Титана» и как мечется по квартире Лиза, не понимая, во что я снова ввязался.

Телефон я все-таки вытребовал. Мне принесли чей-то, я позвонил Санычу и рассказал про Шуйского. Затем связался с Лизой, которая кое-что узнала из телевизора и рвалась со мной встретиться, но я велел ей сидеть дома, пока меня не отпустят — все-таки комендантский час, вдруг Шуйские будут отстреливаться? У них тут целая империя, как и у каждого куратора области, может, и военные генералы прикормлены, тогда понадобится и тяжелое вооружение.

Отпустили меня в шесть вечера, взяли подписку о невыезде, пообещали в течение недели разблокировать мои счета, и я остался на улице без копейки в кармане. Ключа от трешки, где жили парни, у меня не было. В той квартире, которую снимал, уже новые жильцы.

Я мысленно перебрал варианты, к кому обратиться за помощью. Выбор был небогатым: Гусак и Семерка. Попросить денег взаймы, снять гостиницу, увидеться наконец с Лизой… При мысли о ней молодой, мать его, растущий организм выдал реакцию и захлопал в ладоши. Стоп! Включаем верхнюю голову. Вдруг меня завтра расплющит жестким откатом? Не хотелось бы пугать Лизу.

Или, может, на игру не поехал кто-то из ветеранов «Динамо», например, Гребко? Было бы идеально. Но и ему дозвониться не получилось. Я как раз выходил из кабинета, когда навстречу топала Семерка.

— Юля, — обратился к ней я, отдал телефон и кивнул на дверь кабинета.

— Думай о том, что хочешь сказать. — Видимо, Семерка хотела выяснить все телепатически.

Я подумал о своем откате и о том, что негде перекантоваться, и вообще, мне бы получить назад свой телефон, мое дело рассыпалось, и как улика он больше не годится.

Семерка молча протянула ключи ль своей квартиры, все-таки вошла в кабинет и торопливо проговорила:

— Откаты есть у всех, но — постоянные. Кто-то становится неловким, у меня, вот… — Она вздохнула и посмотрела томно. — А у тебя странно, но удобно, потому что не каждый день. Мне надо бежать. Но распоряжусь, чтобы телефон тебе отдали. Правда, не обещаю, что это будет быстро — всем не до того.

— Как вообще…

— Обстановка? — прочла она мысли. — Работаем. Ищем нашего мертвеца, что по стране — не знаю, все в процессе. Бывай! Не факт, что сегодня увидимся, грядет бессонная ночка — братушек Шуйского допрашивать буду. Здорово, если бы они вывели на патриарха рода. На вот тебе сто рублей, а то и на проезд, наверное, нет.

Телефон вернули ближе к восьми, после трех напоминаний, и я отправился к Семерке.

Давно стемнело, и на улицах было пустынно. То и дело включались громкоговорители на столбах, оповещали о том, что в связи со специальной операцией по предотвращению государственного переворота вводится комендантский час, и всем следует покинуть улицы до 21.00.

Работающие допоздна частные лавочки закрылись, кафе и магазины — тоже, машины ездили редко-редко. Жрать хотелось просто зверски, а купить еду было негде. В атмосфере висело напряжение, ощущение было, словно началась война. В зловещей тишине что-то загрохотало. Далекие выстрелы или что-то другое? В сопровождении авто с мигалками по улице пронеслись два БТРа.

Весело!

Стоя на остановке и ожидая автобус, я позвонил Димидко. Ответил он тут же, его не интересовали госперевороты, покушения и судьба Шуйских, он захлебывался от счастья, потому что я буду играть.

— Саня! Без тебя крышка. Вилы совсем без тебя, мы продули позорно…

— Я видел, мы всей камерой смотрели матч, — ответил я. — Сильный соперник. Но ничего, немного в форму приду…

— Какой такой «приду», Нерушимый! Ты должен быть в строю! Вот мы утром приезжаем, и к следующему матчу ты должен уже стоять в воротах!

В другой ситуации