Братство Чародеев - Юрий Погуляй

– Я бросил! Все! – прорычал Агон и понукнул Сына Ветра, зверь недовольно рыкнул, но полетел быстрее.

Путь императора лежал к столице. Пока его войска медленно продавливали остатки армии Коалиции дальше на юг, он решил затянуть Склоя подальше на запад. А заодно снять парочку голов из особо зарвавшихся придворных. В последнем отчете от Стилета промелькнуло несколько знакомых имен. Странно, он никогда бы не заподозрил тех людей, кто попал в злосчастный список. Насколько же глубоко засосала его рутина войны!

Неожиданно чародея окутал неприятный страх. Фарим и Златовласка? Он давно хотел пообщаться со старым колдуном, но все время забывал. А если чародей переметнулся? Где он вообще сейчас находится-то?

«Фарим?» – Агон бесцеремонно связался с колдуном.

Тот сразу же ответил:

«Слушаю, Владыка».

«Где Златовласка?»

Пауза заставила чародея заволноваться, слишком долго тот думал. Слишком долго.

«Мы на западной окраине Сейнара, миновали Скалистый, двигаемся в расположение наших войск, Император».

Что он делает у прибрежного, всеми забытого городка? Зачем Златовласка на передовой?! Последний вопрос Агон задал Фариму.

«Ходят слухи о заговоре, Господин» – вновь через паузу ответил колдун:

«Я слышал, что жизни Златовласки угрожает опасность. Решил, что в Вашем лагере до нее не доберутся».

«Почему ты меня не предупредил?!» – раздраженно спросил император.

«Виноват, Господин, я не хотел Вас беспокоить, пока мы не прибудем».

«Я должен быть в курсе всех перемещений Слуг Усмия, колдун!»

«Хорошо, Господин. Простите, Господин».

Агон прервал разговор и решил про себя, что как вернется в лагерь – сместит колдуна с должности и заберет у него власть над Златовлаской. Хватит уже, самоуправства ему и в провинциях предостаточно.

Сейчас бы один глоток Улыбки. Всего один, как же он не вовремя решил бросать! Агон физически ощущал, как над его головой сгущаются тучи. Если бы чародей видел сейчас Фарима, он понял бы, что предчувствия скорее преуменьшают опасность.

Старый колдун подслеповато щурился на поле, заросшее высокой, пожелтевшей травой, и уже позабыл о разговоре с Императором. Разведка доложила, что долгожданная цель вот-вот должна появиться на опушке леса и, по всем подсчетам, выйти прямо на ожидающий у тракта отряд. Фарим вида не подавал, но очень волновался: затея казалась безумной, и слишком рискованной. Однако до развязки осталось совсем немного. По сути, автором невероятного плана являлся именно он, и отвечать за результат придется именно ему. Не важно, перед кем. Если операция пройдет, как задумано, то хитрый чародей окажется в фаворе у намечающегося императора, а если нет…

На случай провала волшебник подготовил все необходимое для быстрого бегства и последующего исчезновения. Если он, конечно, выживет. Искать его станут, несомненно, все.

Фарим никогда не отличался тщеславием и честолюбием, единственным его грехом было желание жить в достатке и покое, что легко мог обеспечить новый правитель, в отличие от вечно мечущегося Агона. Но если он потеряет Златовласку и провалит операцию переворота, то кормить старого колдуна не станет ни тот, ни другой.

– Мастер, вижу движение, – вскинул руку самый юный, и самый зоркий лучник в отряде. Он указывал на выскочившую из леса фигуру. Человек быстро приближался к дороге, будто летел над землей.

Прикинув, где цель выйдет на тракт, Фарим поморщился и пришпорил коня:

– За мной!

Торопиться он не любил, равно, как и верхом ездить. Тело, утомленное годами, очень болезненно реагировало на скачку. Златовласка на белом жеребце следовала за своим повелителем, не сводя изумительных глаз с бегущего по полю человека.

Пути усмийских созданий должны были пересечься у огромного валуна на обочине.

– Вперед! Перехвати его! – прокаркал он девушке, и та пришпорила коня. Фарим чуть замедлил ход своего жеребца, чувствуя, как ломит тело и заходится от волнения сердце. Ближе приближаться он не станет. Натянув поводья, старый чародей приготовился в любой момент спасаться бегством.

Златовласка и Склой неумолимо сближались, девушка не отводила взгляда от мужчины, а лысый мечник не обращал внимания ни на что вокруг и продолжал свой проклятый бег. Бывший мереанский рыцарь перепрыгнул валун как раз в тот момент, когда на его пути оказалась рабыня Усмия. Воин врезался в девушку, выбил ее из седла и, обратив на красавицу внимания чуть меньше чем на сам камень, продолжил было свой полет.

Вот только Златовласка прочно зацепилась за сапог Склоя, и мужчине пришлось опустить удивленный взгляд. Тут-то их взоры и встретились.

Фарим не сдержал довольного кряканья. Кара Агона, преследующая Императора все это время, немедленно остановилась, опустилась на колени, помогая подняться своей новой хозяйке. Это оказалось настолько просто, насколько и гениально. Проклятье Усмия оказалось подвластно чарам одной-единственной твари Усмия. Змей, пожирающий сам себя.

Будь Фарим помоложе, то не сдержался бы и оповестил товарищей об успехе. Но он не спешил. Пока все не получится, как надо, не имеет смысла открывать карты. Чем меньше людей в курсе сумасшествия, тем меньше препон на пути у безумца.

Над сейнарским полем низко летали птицы.

Агон чуть-чуть успокоился, когда миновал Долгий залив, воды которого неустанно бороздили корабли Империи. В последнее время водная преграда на пути Склоя стала правителю Мереана родной стихией. Он даже стал лучше ориентироваться в береговой линии северного побережья. Знал, где что находится.

К замку, где его должен ждать Стилет, Агон добрался далеко за полночь. Место встречи осталось неизменным. Древняя крепость находилась в самом центре Старого Света, и лишь верхушка местных офицеров знала, кто по ночам приземляется на смотровой площадке западной башни. Остальной гарнизон строил догадки, но никогда не осмеливался их озвучить. Тут Император проводил пару дней, перед тем, как отправиться в столицу. Тут обсуждал отчеты со Стилетом. Тут и только тут отдыхал душой и телом.

Все остальные места были для Агона рабочими.

Когти Сына Ветра царапнули старую кладку башни, и чудище, величественно сложив крылья, медленно легло на землю. Агон ловко соскочил на твердую поверхность и с удовольствием размял ноги. Долгие полеты давно не приносили ему удовольствия. Рутина.

Люк, ведущий из башни в крепость, оказался закрыт, но чародей был уверен, что люди Стилета уже знают о его прибытии.

Император вдруг поймал себя на том, что улыбается. Он дома. Внизу, футах в пятидесяти, под толщей камня, в уютной, отделанной деревом комнате его ждет мягкая кровать. Сейчас он, как всегда, прямо на пороге сбросит одежды и нырнет под любимое одеяло. Понежится в кровати, протянет руку к сундучку за наголовником кровати и…