Отряд смертников - Владимир Корн

– Надо же, – обратился Рустам уже к Чужинову, – черт чертом, а все как у людей! Ну да ладно, теперь о главном: ты продолжаешь жить, считай это моим тебе подарком, но даже забудешь, в какой именно стороне селение находится, о котором разговор. И сам туда ни ногой, и людям своим накажешь. Тебе все понятно?

Демьян кивнул.

– Обещаешь?

И снова тот кивнул молча.

– Я не слышу.

– Обещаю.

– Вот и отлично. Как будто бы все, Чужак. Дядя нам зуб дает, что обещание сдержит, ну а нам только и остается что проверить на обратном пути: так ли это.

– Нет, еще не все, Душман, осталось одно мелкое дельце, – поднимаясь на ноги и подходя к Демьяну, сказал Глеб. – Дельце такое: где живет Гена Ноздря? Или где он сейчас может находиться? Ты свою жизнь сохранил, – он ухватил большим и указательным пальцами Демьяна за подбородок, заглядывая ему в глаза, – но об этом упыре разговора не было. Или ты что-нибудь против имеешь?

Этот самый Ноздря, судя по рассказам о нем, не человек – настоящая тварь, пусть и о двух ногах, и его следовало казнить. Глеб отлично знал, где мог находиться Ноздря, но желал услышать эту информацию именно от Демьяна.

– Итак?

– Через два дома от моего, по левую руку, – быстрее, чем следовало бы, начал объяснять Демьян.

– Точно?

– Точно. Там еще дом сгоревший напротив.

– Вот теперь все. Пошли, Душман.

Чужак и Душман – фигуры известные. Ну а если кто не слышал о них, пусть наведет справки и подумает, стоит ли нарушать обещание.

Уже на выходе они как по команде остановились, одновременно взглянув на все еще стоявшего на коленях Демьяна. Тот вжал голову в плечи, понимая, что именно в этот миг решается его судьба, несмотря на только что состоявшийся разговор. И с облегчением перевел дыхание и перекрестился дрожащей рукой, когда за неожиданными визитерами захлопнулась дверь.

– Одного не пойму: ну как такие вот люди могут кому-то страх внушать? Едва прижали его, он сразу и сдулся. – Они давно уже выбрались из селения и теперь неторопливо шли рядом и разговаривали. Близился рассвет, и метель как будто бы немного поутихла. По крайней мере, порывы ветра стали не такими резкими.

– Не знаю, – пожал плечами Глеб. – Был у меня знакомый, в лихие девяностые опером работал. Так вот он рассказывал, как все эти авторитеты рыдали да под себя ходили от страха прямо в кабинете дознания, стоило только с ними на их же языке поговорить. И куда только вся лихость девалась?

– Короля играет свита, – глубокомысленно изрек Рустам, и непонятно было, серьезно он говорит или усмехается.

– Я же говорил, что без подарка не вернусь. Держи! – Рустам протянул Семену Поликарпову кружку-термос, абсолютно новую, легкую, от известнейшего когда-то бренда. – Свою железяку теперь можешь выбросить – она почти как каска весит. Только не забудь кипяточком хорошенько ополоснуть, все же ее эта мразота успела в руках подержать.

– Нормально все прошло? – поинтересовался Киреев у Чужинова.

– Да вроде, – пожал плечами тот. – Но как-нибудь заглянуть не помешает, удостовериться: не хотелось бы треплом прослыть.

– А что с Ноздрей?

– Преставился. Чего-то у него шея вдруг громко хрустнула, – усмехнулся Рустам. – Чихнул, наверное, неудачно. Бывает.

– Все, теперь можешь валить. Скажешь, метель в лесу застала, едва дорогу домой нашел. В общем, придумаешь что-нибудь, в твоих же интересах, – и Денис Войтов, рывком развернув незадачливого охотника на зайцев, пинком придал ему ускорение.

Глава 18

Свадьбы в малиновке

До Однинска оставалось не так много – два, от силы три дня пути. В том случае, если следовать по прямой и не обходить стороной, например, такой городок, как этот, центральной улицей которого они и шли.

Город крохотный, судя по условному обозначению на карте, не превышающий десяти тысяч жителей. Не превышавший – если быть точным, поскольку жители его давным-давно покинули. Те, кому посчастливилось остаться живыми или не мутировать в тварей. И название у городка было не слишком серьезным – Малиновка. Произойди все летом, Чужинову и в голову бы не пришло приближаться к нему: в любом населенном пункте, особенно в городах, популяции тварей, как правило, запредельные. Манят они их, притягивают со страшной силой, вероятно потому, что в них когда-то было много источников столь любимого ими электричества. Но сейчас, зимой, у них спячка, и самое главное – их не потревожить. Иначе все, беда: повинуясь неуловимой команде, они вдруг просыпаются, и горе тому, кто их побеспокоил.

Имелась, правда, во всем этом и положительная сторона: проснувшаяся тварь до весны не доживала. И если обнаружить кубло, потревожить его, вовремя укрывшись в безопасном месте, то поголовье уменьшится на две-три сотни, а то и больше. Самое многочисленное кубло, которое приходилось разорять Чужинову, состояло, по самым скромным подсчетам, голов из полутысячи. Правда, и ждать, пока они все передохнут, пришлось больше недели. Впрочем, все это не относилось к тварям зимним. И теперь Глеб раздумывал, правильно ли поступил, не обойдя город стороной, особенно если учитывать численность особей нынешней зимой и их новую способность.

«Наверное, все же следовало в обход, – думал он. – Но люди устали».

Последние несколько ночей выдались особенно тяжелыми: едва закончилась метель, ударили морозы. Да такие, что того и гляди в сосульку превратишься, какой уж тут сон у костра. Так, полудрема.

И дорога местами была трудной: сплошные овраги да буераки, когда толком не разбежишься. Ну и понервничать изрядно пришлось однажды: на открытой местности едва не нарвались на целую свору зимних тварей, благо что те их не заметили, но на всякий случай пришлось уклониться далеко в сторону от намеченного пути. Таким образом и оказались вблизи этого городка.

– В общем так: следуем вон до того здания… я так понимаю, это местный Белый дом, слишком уж все к тому подразумевает. В нем и заночуем, скоро темнеть начнет. И смотрим по сторонам, смотрим.

Сказал и резко обернулся в сторону: как будто бы там промелькнула стремительная приземистая тень.

– Тоже показалось? – Денис Войтов смотрел туда же.

– Показалось ли?

На время все они замерли, тщетно пытаясь обнаружить опасность. Как будто бы тихо, и снег, нигде следами не тронутый, лишь бесчисленные отпечатки птичьих лапок. Чужинов взглянул на Дениса. Тот пожал плечами: возможно, показалось. Постояли еще, пока Глеб наконец не скомандовал: вперед.

Он все не переставал удивляться: как быстро разрушается то, что остается без человеческой заботы. Казалось бы, пять лет – не такой большой срок, но полное впечатление, что полвека после катастрофы уже минуло. Вот и этот городок, когда-то цветущий, сейчас создавал гнетущее впечатление. Наверное, еще и потому, что все было завалено снегом: улицы, крыши домов, козырьки над подъездами, брошенные автомобили. Легковых вообще не было видно, они едва угадывались под наросшими над ними сугробами. И множество темных провалов окон, как будто кто-то специально поставил себе целью оставить их без стекла и потрудился на редкость добросовестно.