Охота на тринадцатого - Владимир Журавлев

— Ах, так вы разбираетесь в астронавигации?! — возмутился офицер. — И не признались? Чтоб я, как дурак…

— … это задача, которая нам, например, не по силам, — спокойно продолжил пилот. — Но вы на что‑то рассчитываете. Если на удачу — мы вас отстраним от командования немедленно. Если на помощь Даждь — бога — еще и запрем в медицинский бокс для тронутых психушкой. Если решение стартовать было всего лишь способом погасить конфликт между десантурой и спецами с центральной базы…

— Похлопаете одобрительно по плечу и дадите должность заместителя коменданта по работе с личным составом? — неприятно усмехнулся офицер. — Что‑то вы разговорились, товарищ сержант. Значит, старт «Локи». Есть определенная скорость принятия штабных решений в российском космофлоте. Есть — в группах заговорщиков. У европейцев — своя скорость реагирования на изменение оперативной обстановки. Конкретно у Штерна — своя, он псих и гений. Плюс надо учесть текущее расположение и время подлета сил, способных справиться с «Локи». Еще дождаться результатов одной операции прикрытия, о которой вам, товарищ сержант, знать не обязательно. Еще — получить агентурные данные о точном времени убытия Седьмого флота на операцию против америкосов. Учесть уровень овладения трофейной техникой летным составом. Дождаться подкреплений с вполне определенными специалистами, без которых рейд невозможен. Уговорить техсостав центральной базы примкнуть к нам, без них рейд тоже невозможен. Стычка нашего коменданта с генералом Кожевниковым в этом раскладе — всего лишь один досадный момент, ни на что не влияет. Если б не операция прикрытия нашей разведки — нас бы покрошили двое суток назад. Если не стартуем немедленно — покрошат менее чем через вахту. А раньше стартовать не получалось — техники были не готовы. И Седьмой флот висел у Клондайка. Понятно?

— Понятно — за исключением того, кто вы такой, — угрюмо сказал пилот. — Понятно, что офицер особой службы империи — но вот кто еще?

Офицер мстительно усмехнулся и погрузился в расчеты. Признаваться в том, что он вовсе никакой не офицер особой службы, что такой службы вообще не существует в природе, он не стал бы даже под пытками. Ну, он полагал, что не стал бы. На пыточном столике ему действительно еще не приходилось бывать. Пилот, не дожидаясь команд, принялся выводить корабль на разгонную.

— Я хорошо готовился к вопросам, Сергей, — пробормотал офицер, не отрываясь от приборов. — Очень вы меня заинтересовали. Я понял, что вы владеете чем‑то. И это не приборы. Приборы не сохранить при вашем образе жизни. Это что‑то ваше, личное.

— Магии не существует, — напряженно сказал пилот. — И не надейтесь. И для бога во вселенной места нет, понятно?

— Зато были забавные эксперименты… — офицер щелкнул пальцами и удовлетворенно вывел данные для первичной ориентации корабля. — Давно… но вы тогда уже жили, как я понимаю, и могли знать… Испытуемые меняли усилием воли параметры деятельности организма, вроде бы не поддающиеся сознательному контролю. При наличии обратной связи — меняли запросто. Давление, пульс, состав крови, еще что‑то. И вроде бы начинали слышать в нечеловеческих диапазонах. Человек, как выяснилось, как‑то ощущает излучения. Только не осознает. Обратная связь помогает быстро выделить… даже не знаю, как это назвать. Вибрацию, что ли? Воздействие, вот. Выделить и вывести на сознательный уровень. Там много интересного открылось, пока не засекретили. Человеческий организм — такое тонкое устройство, куда до него нашим фазированным решеткам… Вот я и подумал — с обратной связью сейчас проблем нет, соответствующей техникой любой кокон виртуальной реальности напичкан. Мотивированный долгожитель такие свойства себе натренировать может, что фантазии не хватит вообразить…

Пилот внимательно слушал, даже прекратил маневры. Офицер нетерпеливо указал ему на координатную таблицу, мол, работай давай.

— И не только подумал, но и попробовал, — рассеянно продолжил офицер. — Я же родился и вырос в космосе. Мне космические излучения — родные. Я неполадки систем жизнеобеспечения, например, шестым чувством беру. Кто вырос в космосе — все такие чуткие, ибо жить хочется. Может, поэтому у меня получилось легко и быстро? Я смог почувствовать захват систем наведения «Одина»… но кое‑кто почувствовал раньше. Отсюда очень интересные выводы напрашиваются…

Офицер оторвался от расчетов и жестко глянул на пилота.

— Я чувствую космос. А ты — лучше. Наши организмы — самые точные приборы во Вселенной. Вдвоем мы выведем «Локи» на приводные маяки Клондайка — или погибнем. Понятно?

Пилот поерзал под его взглядом. Потом вздохнул и достал из‑за компенсатора что‑то, напоминающее противолазерный щиток.

— Чувствовать недостаточно, чтоб провести корабль, — очень неохотно сообщил пилот. — Вот… это сделал Борух. Очки для слабовидящих в некотором роде. Мне они мало помогают, и я действительно не смогу провести «Локи». Но вы попробуйте. Вдруг астронавигация — ваш талант?

Офицер покрутил в руках щиток. Примерился, надел… и вздрогнул, словно заглянул в бездну.

— Мы предполагали, что нам потребуется, — словно издалека донесся до него голос пилота. — Что‑то, переводящее неосознаваемые ощущения в цифровую форму. Дающее картину окружающего пространства, какое оно есть. Делали для своих нужд, а потом подумали — вы тоже свой в каком‑то смысле…

Прибор ничего не улавливает сам, понял офицер. Улавливает его организм. А щиток просто снимает его ощущения и визуализирует. Но как поразительно это выглядит!

— Мы точно выведем «Локи» к Клондайку! — с воодушевлением сказал офицер. — Мне показалось, или я учуял через «черную бороду» приводные маяки европейцев?!

— Ну учуяли, ну выведем, — проворчал пилот. — Мы же русские, ребята плечистые… а там защитная сфера Клондайка. С ней как?

Офицер облегченно откинулся в компенсаторе. Если пилот ворчит — значит, сделает.

— Ну не у одного меня особые свойства! — безмятежно заметил офицер.

Пилот аж вскинулся в своем компенсаторе:

— Наши свойства — в границах человеческих возможностей, понятно? Это не высокоэнергетические лазеры, не рельсотроны! Тем более — не ракеты! Даже не надейтесь на чудо!

— Да?! — язвительно отозвался офицер, и пилот почему‑то скис и вернулся к панели управления.

— Первой пилотажной смене проследовать на рабочие места! — буркнул пилот. — Немедленно.

Щелкнули лепестки мембраны. Три офицера встали у входа в пилотажную плечом к плечу. Резко взлетели в приветствии руки.

— Капитан Гончар, прима — пилот «Косатки», отдельная эскадра прикрытия центральной базы космофлота. Второй пилот «Локи».

— Капитан Овчаренко, прима — пилот «Косатки», первая эскадра карательного корпуса «Свободная Россия». Третий пилот «Локи».

— Генерал Кожевников, мастер — координатор центральной базы космофлота, пилот — испытатель высшего класса, лидер — наставник операторов радарных групп высшего класса. Лидер — оператор радарных групп «Локи».

Офицер испытующе вгляделся в команду. Жандармы, армия и бунтовщики. Прежде им ни за что не собраться бы вместе.

Генерал ответил ему твердым и слегка высокомерным взглядом, капитан из карательного корпуса криво усмехнулся.

— Ну, а мы бунтовщики, — усмехнулся в ответ офицер. — Навигатор и первый пилот «Локи». Уходим в глубокий рейд. Цель — Клондайк. Готовы?

— Слава России! — раздалось негромкое в ответ.

Офицер уселся в компенсатор, опустил на лицо устройство, которого даже теоретически не существовало — и космос развернулся перед ним, засиял опорными звездами, засветился призрачными волнами гравитационных взаимодействий, замерцал объемной решеткой дальней связи, позвал неразличимыми пока что голосами приводных маяков Клондайка… Как заблудиться в такой родной, такой понятной пустоте? Никак.

«Локи» развернулся, полыхнул сиянием распределенного двигателя и хищно начал разгон.

Уверен, умение видеть в радиодиапазоне и ощущать гравитационные поля и в двадцать пятом веке покажется многим волшебством, или, как модно сейчас говорить, псионическими способностями. Уверен, несмотря на то что очень обнадеживающие эксперименты проводились в данном направлении еще во второй половине двадцатого века, во время тренировок космонавтов, и даже не были засекречены поначалу. Почему? А почему люди не следят за своей физической формой, не развивают в массе своей интеллект? Тренировки йогов — они ведь тоже общедоступны, но… вот потому и уверен. Хищной обезьяне главное что? Главное — давить конкурентов. Тут умение интриговать потребно, вовсе не тренировка перцепции или настройка мощности мозга на выполнение узкопрофессиональных задач. И только в космосе прошли на шаг дальше. Всего на шаг, но это — целый шаг…