Хакер - Буторин Андрей Русланович

– В четыре?! – ахнула Екатерина Леонидовна. – И это ты говоришь, что из ума не выжил? Ладно ты, и в самом деле пенсионер, можешь хоть целыми днями дрыхнуть, а ребятам в выходной отоспаться хочется.

– Да не, мам, нормально, – вступился за отца Андрей. – Мы-то грибы не будем собирать, приедем к себе и поспим еще. А папе ведь еще назад потом, так что лучше и правда выехать с запасом.

– Что-то я совсем запуталась, – прижала к вискам пальцы мама. – Я-то думала, вы здесь где-то хотите пособирать – до Вите[3] доехать или до Тещиного языка…

– Да здесь уже все обсобирано! – раздраженно буркнул отец. – Людей больше, чем грибов. Я хочу туда, к ним съездить. Там-то леса не так исхожены.

– Там же медведи!

– От медведей как раз избавились, – сказал Андрей. – Нас же из-за них и закрывали.

– Ну ладно… – начала сдаваться мама. – А назад он как? Снова вы повезете? Ты, Вась, не слишком обнаглел – ребят туда-сюда дергать?

– Не собираюсь я никого дергать, – отмахнулся Василий Петрович. – То есть собираюсь, но не их. Я с Серегой Сошиным договорился, он меня назад доставит в лучшем виде.

– Какой Сошин? Который у вас раньше работал?

– Ну да, он в Полярных Зорях теперь. Где-то там охранником устроился – сутки через двое. Вот у него как раз выходные. Он обещал меня на трассе подобрать и в Мончегорск привезти. Заодно, говорит, на город посмотрит, давно не был, соскучился.

Насчет Сергея Сошина отец не выдумал. Когда они обсуждали детали их рискованного плана, предусмотрели и такой вариант, что Василию Петровичу, после того как он выведет из строя камеру, возможно, удастся убежать, скрыться в лесу. Маловероятно, но вдруг. Посмотрят: грибник с корзиной, мужик в годах. Ну, зачесались руки, разбил камеру, но гоняться теперь за ним по лесу, а смысл? К суду привлекать? Глупо, да их конторе лучше по пустякам не светиться.

В общем, шанс уйти у отца был, но Андрей не представлял, что же тот будет делать потом? Вот тогда-то Василий Петрович и вспомнил про старинного приятеля, и даже с ним созвонился. Договариваться, правда, пока ни о чем не стал, но почву прощупал. Мол, есть мыслишка в ваши края выбраться; если соберусь, назад подбросишь? Сошин согласился. Сказал, что как раз два следующих дня он свободен.

Встали на самом деле в четыре. Кожухов был готов поехать еще раньше – очень уж волновался, как отец, да и Лана тоже, перенесут двадцатикилометровый «марш-бросок» по лесной местности. Но выезжать раньше было бы глупостью – в темноте, да еще по лесу, далеко бы они не ушли. Небольшая проблема возникла еще вечером с экипировкой. Не планируя заранее такого похода, Андрей с Ланой оделись как обычно, совсем не по-походному. И если на Андрея все нашлось дома – и его старые сапоги, и джинсы, и ветровка из прочной ткани с капюшоном, то с Ланой оказалось не все так просто. Одежда и обувь Екатерины Леонидовны были ей велики, не говоря уже про размеры обоих мужчин.

Пришлось съездить в «Спорттовары» – успели еще до закрытия – и купить все там. И все бы хорошо, но курточка нужного размера оказалась единственной – ярко-красного цвета.

– Приходите завтра, – сказал продавец, заметив на лицах покупателей уныние, – у нас как раз поступление.

– Если оно наступит, это завтра, – проворчала Лана, и продавец растерянно заморгал.

– Она шутит, – поспешно сказал Андрей. – Просто мы уже сегодня уезжаем, и завтра нас здесь точно не будет. Так что запакуйте, мы берем эту куртку.

– Ты понимаешь, что в ней меня увидят, даже если будут смотреть в другую сторону? – расстроенно ворчала Лана по дороге из магазина.

– Других вариантов все равно не было. И потом, пока мы будем идти по лесу, никто за нами и не станет следить. А когда приблизимся к периметру, нам в любом случае нужно будет переодеться, чтобы потом в городке не привлечь внимание лесными нарядами.

Когда утром вышли из дома в предрассветный сумрак, Андрей положил руку на плечо отцу:

– Папа, погоди.

– Что-то забыли? – обернулся тот.

– Нет. Я о другом. Скажи, ты хорошо подумал? Подожди, я поясню… Я знаю, что ты человек смелый, что на тебя всегда и во всем можно положиться. Но сейчас… Ты ведь пошел сейчас на это только ради меня… ради нас с Ланой. Ты даже не имеешь понятия, зачем нам это нужно, а все равно согласился. Но ведь как мы ни прикидывали, как себя ни успокаивали, все равно риск очень большой, веришь? Начиная с двадцати километров по лесу. Ведь стопроцентной гарантии, что избавились от всех медведей, или что не пришли другие, у нас нет. Да и ты, прости уж, не молодой, а двадцать кэмэ не прогулка в парке. Но самое главное: мы не можем предсказать, как тебя встретит охрана. А вдруг они сдуру начнут стрелять? Маловероятно, но…

– Андрюш, – теперь уже Василий Петрович положил на плечо сыну ладонь. – Ты правильно сказал: я иду на это ради вас с Ланой. И ты понимаешь: для меня это большая радость. Да что там, я по-настоящему счастлив, что вы попросили меня помочь, что я тебе еще оказался нужен. Ты поймешь это, поймешь потом, когда у тебя самого будут взрослые дети. Пока они маленькие – все понятно, ты нужен, без тебя им никак. А вылетят из гнезда, начнут свою жизнь – и ты уже… бесполезен. А это, знаешь ли, очень печально. Понимаешь, что такова жизнь, а все равно – горечь внутри, тоска…

– Папа! – прервал его Андрей. – Да какой же ты бесполезный? Вы с мамой нужны мне в любом случае, даже если мне ничего от вас не надо, веришь? То есть, прости, ерунду говорю… Мне от вас нужны вы сами. Очень нужны! Я ведь вас люблю… Может, говорю это редко, но поверь мне: очень люблю.

– Тогда тем более, – улыбнулся отец. – Если ты меня любишь и о чем-то просишь, то мне никакие охранники и медведи не страшны. А еще ты сказал, что я понятия не имею, зачем все это, а согласился. Так я ведь знаю: ты ничего плохого не задумаешь. Я верю в тебя так, как и в себя-то не всегда верю. И вот это главная моя гордость: я вырастил правильного сына. Значит, и жил я не зря.

– Пап, ты о чем? Конечно, не зря! И еще поживешь – о-го-го!

– До внуков-то доживу? – посмотрел Василий Петрович на Лану и подмигнул ей.

– Безусловно, – серьезно ответила та.

До первого КПП не доехали километра два, ближе было бы рискованно. По мнению Кожухова, в идеале стоило заехать в лес еще раньше, но тогда пришлось бы дольше идти пешком, а он и так переживал за отца и Лану. Особенно за отца; как бы тот ни хорохорился, а шесть с лихвой десятков лет – груз, который с плеч не скинешь.

В лес решили именно заехать, а не просто оставить «Север» на обочине – в выходной день кто-нибудь из городка наверняка проедет по трассе, а то, что они затеяли, требовало максимальной подстраховки – даже от таких вот на первый взгляд незначительных случайностей.

Удачный съезд с шоссе нашли быстро; правда, далеко углубиться в лес не получилось даже внедорожнику. Но хватило и пары десятков метров: густой осинник и общий зелено-бурый фон леса хорошо скрывали темно-коричневую машину – Андрей не поленился выйти на трассу и убедиться в этом.

Затем он сориентировался по бруну, как ближе всего выйти на лесную дорогу, и сказал отцу и Лане:

– Давайте на всякий случай выключим бруны. Вряд ли нас по ним будут специально выслеживать, но даже случайный сигнал, раздавшийся не вовремя, может все испортить.

Лана согласно кивнула и отключила браслет.

– А ты, пап? – посмотрел на отца Андрей.

Василий Петрович усмехнулся:

– Ты все время забываешь, что у меня нет и не было никакого бруна. Правда, смартфон имеется. Сейчас матери звякну, что мы добрались, и выключу.

Он достал из кармана черный блестящий прямоугольник древнего – лет десять минимум – устройства, пробежался по нему пальцами и поднес к уху:

– Катюш, мы добрались, все в порядке. Уже в лесу. Я телефон пока выключу, чтобы грибы не распугать, так что не волнуйся, если не отвечу. Назад поеду – сам тебя наберу. Привет передам, хорошо, – глянул он на Андрея с Ланой, и те закивали в ответ. – Они тоже тебе кланяются. Все, пока, не скучай.