Бог-Император Дюны - Фрэнк Херберт

Сиона заговорена с ним лишь однажды, высунувшись к нему из топтера, когда он вылез на площади.

— Для меня не было бы оскорбительным стать твоим другом, — сказала она.

Какая же забавная манера изложения. Он почувствовал себя странно растерянным.

— Да… да, конечно.

Затем его увел новый эскорт и привел, наконец, в терминал этого лабиринта. Лито ожидал там на королевской тележке в расширении коридора, уходившего в перспективу вправо от Айдахо. Темно-коричневые стены испещрены золотыми прожилками, поблескивающими в желтом свете глоуглобов. Эскорт занял позицию позади тележки, молодцевато двигаясь и оставив Айдахо стоять лицом к скрытому в рясе чужеродной плоти лицу Лито.

— Данкан, ты пойдешь передо мной, когда мы отправимся на Сиайнок, — сказал Лито.

Айдахо пристально поглядел в синие колодцы глаз Бога-Императора, разгневанный таинственностью и загадочностью, явным ощущением личного возбуждения, царившею в этом месте.

Он почувствовал, что все, рассказанное ему прежде о Сиайноке, только усугубляет загадочность.

— Я и вправду командующий твоей гвардией, Владыка? — спросил Айдахо, в его голосе явственно слышалась обида.

— Разумеется! Я сейчас оказываю тебе выдающуюся честь. Немногие взрослые мужчины когда-либо участвовали в причастии Сиайнока.

— Что произошло в городе этой ночью?

— Кровавые беспорядки в нескольких местах. Сегодня утром, однако, все совершенно спокойно.

— Смертельные исходы?

— Недостойные упоминания.

Айдахо кивнул. Ясновидение Лито разглядело некую опасность для ЕГО ДАНКАНА. Отсюда и перелет в эту сельскую безопасность Гойгоа.

— Ты был в Гойгоа, — сказал Лито. — Тебя не подмывало остаться там?

— Нет!

— Не сердись на меня, — сказал Лито. — Ведь я не посылал тебя обязательно в Гойгоа.

Айдахо вздохнул.

— В чем опасность, которая потребовала убрать меня отсюда?

— Это была опасность не для тебя, — ответил Лито. — Но ты бы побуждал мою гвардию на излишнюю демонстрацию своих возможностей. Ситуация прошлой ночи такого не требовала.

— Неужели? — эта мысль потрясла Айдахо. Он никогда не воспринимал себя способным вдохновлять на личный героизм, даже напрямую не требуя этого, тем, кто внутренне воодушевляет войска. Такие лидеры как Лито, дед нынешнего, вдохновляли одним своим присутствием.

— Ты крайне дорог для меня, Данкан, — сказал Лито.

— Да… и все равно я не твой жеребец!

— Твои желания, конечно, будут уважены. Мы их обсудим в другой раз.

Айдахо взглянул на эскорт Рыбословш: внимательно слушают и смотрят во все глаза.

— Всегда ли бывают беспорядки, когда ты прибываешь в Онн? — спросил Айдахо.

— Это происходит циклически. Злопыхатели сейчас вполне усмирены. На некоторое время тут будет поспокойнее.

Айдахо поглядел на непроницаемое лицо Лито.

— Что случилось с моим предшественником?

— Разве мои Рыбословши тебе не сказали?

— Они сказали, что он умер, защищая своего Бога.

— А ты слышал противоположный слух.

— Что произошло?

— Он умер, потому что был слишком близок ко мне. Я не удалил его вовремя в безопасное место.

— Место наподобие Гойгоа.

— Я бы предпочел, чтобы он в мире доживал там свои дни, но ты ведь хорошо себя знаешь, Данкан, ты не тот, кто ищет мира и спокойствия.

Айдахо сглотнул, почувствовав комок в горле.

— И все равно, я хотел бы знать конкретные детали его смерти. У него осталась семья…

— Ты получишь все конкретные детали. Не бойся за его семью. Они на моем попечении. Я благополучно держу их на расстоянии. Ты знаешь, как насилие стремится выискать путь ко мне. И это одна из моих функций. К несчастью, те, кем я восхищаюсь и кого люблю, должны от этого страдать.

Айдахо поджал губы, неудовлетворенный услышанным.

— Расслабься умом, Данкан, — сказал Лито. — Твой предшественник умер от того, что был слишком близок ко мне.

Эскорт Рыбословш обеспокоенно заерзал. Айдахо поглядел на них, затем взглянул направо в туннель.

— Да, уже время, — сказал Лито. — Мы не должны заставлять женщин ждать. Иди вплотную передо мной, Данкан, я отвечу на твои вопросы о Сиайноке.

Повинуясь, поскольку он не мог придумать ничего другого, Айдахо повернулся на каблуках и возглавил процессию. Он услышал, как скрипнула тележка позади него, приходя в движение, услышал слабый звук шагов следующих за ними Рыбословш.

Тележка внезапно стала двигаться настолько бесшумно, что Айдахо резко оглянулся. Причина сразу же стала понятна.

— Ты едешь на суспензорах, — сказал он, опять устремляя взгляд вперед.

— Я убрал колеса, потому что женщины будут вплотную тесниться вокруг меня, — сказал Лито. — Нельзя же отдавливать им ноги.

— Что же такое Сиайнок? Что это на самом деле? — спросил Айдахо.

— Я тебе уже говорил. Это — Великое Причащение.

— Я чувствую запах спайса?

— Твои ноздри чувствительны. В облатках есть немного спайса.

Айдахо покачал головой.

Стараясь понять происходящее, Айдахо напрямую спросил Лито:

— Что такое праздник Сиайнок?

— Мы причащаемся облаткой, вот и все. Даже я принимаю в этом участие.

— Это как ритуал Оранжевых католиков?

— Ох, нет! Это не моя плоть. Это — собственно причастие. Им напоминают, что они всего лишь женщины, тогда как ты — всего лишь мужчина. А я есть все. Они сопричащаются СО ВСЕМ.

Айдахо не понравилось, как это прозвучало.

— ВСЕГО ЛИШЬ мужчина?

— Ты знаешь над кем они глумятся на этом празднике, Данкан?

— Над кем?

— Над оскорбившими их мужчинами. Прислушайся к ним, когда они будут тихо говорить между собой.

Айдахо воспринял это как предупреждение: «Не оскорбляй Рыбословш. Ты навлечешь на себя их ярость, и это будет смертельная опасность!»

Теперь, идя по туннелю впереди Лито, Айдахо чувствовал, что слова-то все он расслышал правильно, но ничего не может из них понять. Он заговорил через плечо.

— Я не понимаю, что такое Причащение.

— Это наш совместный ритуал. Ты увидишь. Ты это ощутишь. Мои Рыбословши — это вместилище особого знания, неразрывная линия, к которой причастны только они. Теперь ты примешь в этом участие, и они полюбят тебя за это. Внимательно к ним прислушайся. Они открыты для понимания родства. Их выражение ласки и привязанности друг к другу не знает границ.

«Чем больше слов, тем больше таинственности», — подумал Лито.

Туннель медленно, но ощутимо, становился шире, потолок плавно повышался. Глоуглобов стало больше и светились они теперь налитым оранжевым. Данкану стала видна высокая арка в конце туннеля, около трехсот метров впереди, густой красный свет, светившийся там, и в нем он мог различить поблескивающие лица, тихо покачивающиеся влево и вправо. Тела под лицами сливались в темную стену одежд. Запах возбужденной испарины стал совсем густым.

Они приблизились к ждущим женщинам; Айдахо увидел, что между ними есть проход и наклонный помост, ведущий на низкий выступ справа. Огромный свод потолка над женщинами, колоссальное пространство, освещенное настроенными на яркокрасный свет глоуглобами.

— Ступай на помост справа, — сказал Лито. — Встань прямо за серединой помоста и повернись лицом к женщинам.

Айдахо поднял правую руку в знак того, что понял указание. Он вышел в само помещение, потрясающее своими размерами.

Айдахо тренированным глазом стал прикидывать расстояние, поднявшись на помост, и предположил, что зал составлял по меньшей мере одиннадцать сотен метров в каждую сторону — квадрат с закругленными углами. Он был битком набит женщинами, и Айдахо напомнил себе, что здесь собрались только избранные представительницы широко рассеянных полков Рыбословш — по три женщины с каждой планеты. Они стояли, так тесно стиснув друг друга, что Айдахо засомневался, возможно ли кому-нибудь из них упасть. Они оставляли пустым только пространство метров в пятьдесят шириной вдоль помоста, на котором сейчас стоял Айдахо, созерцая эту сцену. На него глядели лица — лица, лица.

Лито остановил тележку позади Айдахо и поднял одну из своих одетых в серебряную кожу рук. Мгновенно огромная зала заполнилась диким ревом: «Сиайнок! Сиайнок»!

Айдахо оглушил этот рев. «Наверняка он слышен по всему городу, — подумал он. — Если только мы не находимся слишком глубоко под землей».

— Невесты мои, — сказал Лито. — Приветствую вас на Сиайноке.

Айдахо взглянул на Лито, увидел, как блеснули его темные глаза, как они засверкали. Пусть Лито говорит про «проклятую святость!», но он глубоко наслаждается ей. «Побывал ли Монео на одном из таких собраний?» — подивился Айдахо. Странная мысль, но Айдахо знал, откуда она взялась. Должен ведь быть еще кто-нибудь, еще один смертный, с которым можно об этом потолковать. Эскорт сказал, что Монео отправлен с поручениями по «государственным делам», подробности которых они не знают. Услышав это, Айдахо проникся чувством понимания еще одной важной составляющей в системе правления Бога-Императора. Линии власти тянулись от Лито прямо к населению, но не часто пересекались. И такая система нуждается во многом, включая достойных доверия слуг, которые без вопроса и сомнения примут на себя ответственность за выполнение приказов.