Выжившая из Ходо - Ольга Дмитриева

сдерживала ухмылку. Пусть за Шияссой не стоит могущественный род, но хотя бы верные друзья есть. А Святой темнит. Что же ему нужно на самом деле?

«Он и в самом деле использовал это заклинание на эльфах. Но я не знаю, как оно подействует на тебя», – сообщил Тьен.

Наконец Стэндиш разомкнул руки, выругался и зашагал прочь. Дальше я шла за спинами Винсента и Шона. Ястер дышал мне в затылок. Я сделала себе мысленную зарубку: как-нибудь завести разговор об эльфах и рибено-линьинской кампании со Святым. Наверняка тот знал много полезного об остроухих. Главное, не убить его после рассказов. Мы воевали на разных сторонах. Об этом я помнила всегда.

Если Шон и продолжал чувствовать в лесу что-то странное, больше он эту тему не поднимал. Я наблюдала за ним помимо воли, почти не сводила глаз. Я должна была спасти его во что бы то ни стало.

Темнота надвинулась быстро. Сегодня за мной следили. Шон ни на минуту не оставлял меня одну после вчерашнего. Я делала невинные глаза и ходила за ним хвостиком весь вечер. Отвлекать внимание моих друзей предстоит не мне и не Винсенту. План очень рискованный. Но это мой единственный шанс спасти Шона и не показать Святому свою магию.

* * *

Все случилось именно так, как я рассчитывала. Около полуночи – мы уже вернулись из леса – частокол со стороны ворот мелко затрясся. Снаружи до нас донеслись странные звуки: шипение, возня и жутковатый потусторонний свист. Я проткнула палец приготовленной иглой и с наслаждением вдохнула запах подсвеченной зеленью ночи. Счастье длилось недолго. Почти сразу проснулась и золотая искра.

Пока мои друзья суетились вокруг ворот, пытаясь понять, что происходит, я мгновенно вошла в некромантский транс и заскользила к противоположному концу деревни. Издалека до меня доносился голос Винсента, в котором звучало искреннее беспокойство. На ворота я влетела безо всякой ленты: еще днем попросила Вина оставить веревку на противоположном краю частокола. Все, что мне оставалось, – вскарабкаться по стене и осторожно спуститься обратно. Затем я припустила к лесу. Жжение в груди начинало разгораться. Нужно было спешить.

Я поднесла инструмент к губам, и первые заунывные звуки прорезали воздух. Если я все делаю правильно, жители деревни не должны их услышать – только духи и те, кто находится в непосредственной близости. Вокруг не было ни души, и я медленно пятилась к лесу, продолжая играть.

И они пришли. Огромные то ли рыбы, то ли змеи плыли в воздухе, почти касаясь травы своими черными лоснящимися животами. В распахнутых ртах поблескивали короткие и тонкие бритвенно-острые клыки.

Я продолжала играть, а гибкие змеевидные тела кружились рядом, изгибаясь, танцуя под звуки окарины. Алые глаза существ поблескивали в темноте. Я надеялась, что часть из них убьют мои товарищи. Святой должен понять, кто перед ним. Если Винсент даст ему подсказку вовремя, все получится. Если они перебьют отвлекающую стаю, моя затея становится почти безопасной. Почти.

Жжение в груди начало накатывать волнами, и мне стало сложнее держать темп и ритм. Движения нарату становились резкими, порывистыми. Они жаждали вырваться из моей хватки, из плена мелодии. Но моя магия и кровь требовали от них подчинения, заманивали обещаниями новых жертв.

Окарина продолжала петь, пока мы не оказались на полянке.

Жжение в груди становилось все труднее терпеть, магия с трудом проходила через тело. Золотая искра как будто пульсировала внутри меня, наливаясь силой. Наконец я резко оборвала мелодию на торжествующей ноте и выхватила катану духа.

Мой защитник внутри клинка откликнулся сразу. Лезвие наполнилось зеленоватым сиянием, и подсвеченная таким же зеленоватым светом ночь отозвалась. Я чувствовала, как духи алчно наблюдают за своим собратом. Его избрали, чтобы стать оружием, и теперь дух давал моему клинку нечеловеческую силу и скорость, которой мне так не хватало. Нарату струились вокруг меня, пытаясь поймать, но катана была повсюду. Зеленоватое лезвие беспощадно кромсало хвосты, головы и тела нежити, роняя темную кровь на освещенную луной траву. Стоило мне перестать тянуть магию и пользоваться силой духа, и золотая искра как будто притихла. Вздохи отдавались легкой болью в ребрах, но уже не были такими мучительными.

Я сама не заметила, как разрубила их всех. Я стояла посреди поляны, вдыхая тающий сладковатый запах. Вдоль лезвия моего клинка стекала темная кровь тварей. Никто из них больше не навредит Шону. Никому уже не навредит.

Силы покинули меня резко. Все-таки некромантия и эльфийская магия плохо совместимы. Только этим я могла объяснить тот факт, что в моих глазах резко потемнело и сознание скользнуло в пустоту.

20

Клинок учителя

В чувство меня привело прикосновение холодного языка. Тьен яростно облизывал мое лицо. Я попыталась оттолкнуть пса, но сил совсем не было. Вместо этого я обняла его за шею и прохрипела:

– Прекрати.

«Тогда просыпайся. Мы всех победили».

Воспоминания вихрем пронеслись в моей голове. Я тоже всех победила. И, наверное, подставилась. Я должна была дойти до деревни сама. Чтобы ни одна живая душа не узнала о том, что я уничтожила вторую стаю.

Я неохотно распахнула глаза. Надо мной стоял Святой. Яркий магический светлячок кружил над головой охотника. Он задумчиво смотрел на меня. За спиной Стэндиша толпились мои друзья. Шон не смог сдержать вздоха облегчения, Винсент смотрел куда-то в пустоту.

– Нарату, – изрек охотник, – делятся на две стаи в момент нападения. Одна преследует жертву, другая… носится по округе, отвлекая внимание людей. Грызет ворота, например.

Я так плохо себя чувствовала, что мне даже не пришлось изображать недоумение.

– Чего? – изумленно пробормотала я.

– Неужели нарату назначили добычей тебя? Ты же их видела?

Я выпустила наконец шею Тьена и попыталась сесть. Ломило все тело, не было сил даже шевелиться. Винсент молча подошел и поднял меня на руки. Стэндиш указал на медленно тающие останки змеев-рыб.

– Ты же сражалась с ними, верно?

– Наверное… – пробормотала я.

– Этим? – спросил Святой, указывая на катану духа, которая все еще валялась в траве.

Я оглядела чистое лезвие клинка и «призналась»:

– Нет. Кажется, эльфийской магией.

Святой нахмурился, но, как ни странно, не стал уличать меня во лжи. Молча подобрал клинок, вложил его в ножны и сунул их себе за пояс. Тьен подал мне мешочек с окариной. Я прижала инструмент к груди и спросила:

– Там были еще эти твари? Вы убили их?

– Да, – ответил за него Шон. – Всех. Как ты справилась с ними сама?

– Эльфийской магией, – повторила я. – Сама не знаю, как это происходит.

– А нужно было воспользоваться моим