Призраки прошлого (СИ) - Томилова Мария

И не надо говорить о прихотях судьбы, родстве душ и высоких чувствах и благих намерениях!

Марьяна заплакала. Рейна обязательно наябедничает, выставит ее невоспитанной хамкой, но та не собирается извиняться! Конечно, на гадости Арья не способна, но и "дружить" не получится. Равнодушие — это все, что она готова предложить новоиспеченной невесте отца.

В ожидании возвращения Кристофера, под зорким оком рейны Франциски, заставила себя поглотить незамысловатый обед. Бесцветно побрякав на клавикордах, прилегла на подушки и незаметно для нее самой коварно подкралсч сон.

Почудилось, будто тело человека обернулось в маленькую птичку с синевато-черной окраской, серой грудкой и таким же светлым животом. Обычная ласточка южных краев, беззаботно порхающая в небесах над теплым Иллирийским океаном. Взору открывалась благодать, купающая в ласковых лучах полуденного солнца, запах свободы щекотал легкие. Драгоценные краски необъятного пространства радовали глаз, даря потоки наслаждения и эйфории.

Вот на горизонте показался корабль с кипенно — белым парусом — песчинка среди просторов воздуха и зеленовато — синей морской воды. Постепенно он приближался, а она все резвилась, беспечно паря в компании сородичей, налету хватая мелких насекомых. По мере приближения судна погода портилась, будто ветер сам толкал его точно по курсу, туда, куда замыслили сами Боги. Солнце закрылось за облачком и птицы стали кружить ниже, опустившись ближе к воде. Корабль поравнялся, и птица, почти коснувшись паруса крылом, камнем рухнула вниз. Совершила маневр и уселась на борт, занимая место в ровном ряду неугомонных чаек.

Только сейчас она заметила отсутствие вооружения, дозорных или стрелков. Судно не являлось военным и по положению и численности мачт, Арья вообще затруднилась отнести его принадлежность к морскому флоту Истерроса.

В носовой части палубы неподвижным истуканом замерла высокая, мудя по сложению, типично мужская фигура единственного обитателя и полновластного хозяина шхуны. ЕГО Волосы касались плеч и развивались от порывистого ветра, переливаясь на солнце оплавленным серебром. Прядей такого оттенка Арья у людей никогда не встречала. Лицо не выражало ни малейших эмоций, скорее это была маска, живая чеканная маска бессмертного Бога, застывшая холодной жидкой платиной. Качнув плечами, ОН сменил положение, развернулся в пол оборота, и пташка — Марьяна могла лицезреть его высеченный «из мрамора» профиль, гордый выступ подбородка, крепкую шею, массивную грудь, напоминающую непробиваемый щит.

Внезапно ОН обернулся, изучая стайку крикливых чаек, на которых прежде не обращал внимания. Крохотное сердечко ласточки от ужаса затрепетало. Ракурс сменился, и она могла оценить незнакомца более полно. Общий вид ЕГО представлялся шокирующе — странным: нечеловеческие глаза, жуткие, невероятные, напрочь лишенные зрачков, мерцали с яркостью двух кристаллов цвета аквамарина. Прозрачная туника являла взору полуобнаженное, накаченное тело, украшенное мистическими знаками и замысловатыми татуировками. Ленты сухожилий обвивали тугие мускулы на руках. На плечах и предплечьях проступали синими змейками вздутые вены. Мощный торс опоясывал кожаный ремень, застегнутый на пряжку с искусно нанесенными руническими символами. ОН был окружен таинственной матовой дымкой, представая зловещим героем из древних пророчеств и жутких легенд. Многоликий?

Ласточка — Марьяна чем — то зацепила ЕГО внимание. Теперь ОН тяжело и неподвижно смотрел в упор, устанавливая с ней ментальную связь, впился взглядом завораживая, прощупывая, спрашивая, выясняя. По ощущениям девушки ледяное щупальце проникло под кожу, скользнуло по черепу и позвоночнику, пошарило в районе диафрагмы, совершило оборот вокруг шеи и затянулось, будто хватая за горло, выбивая одно неконтролируемое желание — сопротивляться, в попытке вырваться и глотнуть в пережатые легкие спасительный глоток кислорода. Силы ласточки стремительно таяли. Магическое поле незнакомца опасно затягивало и погружало в сон.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Почувствовав смятение и покорную слабость ее истинной натуры, ОН склонил голову в бок, а краешки губ едва заметно растянулись в тлеющей улыбке. Быстро потеряв интерес, ОН разорвал с ней контакт и вновь уставился вперед, полностью сосредоточившись на линии слияния двух стихий. Киль резал толщу морского пространства, как горячий нож проникает в масло, толкая его ровно к намеченной цели. Под оглушительный клич суетящихся чаек бились волны о борт корабля, разлетаясь на тысячи хрустальных горошин и микроскопической пыли.

Спустя время, вдали показалась полоска суши, по мере приближения к которой Арья могла различить бледно — желтый песок и буйную изумрудную растительность. Золотой остров? Безлюдная суша образовывала здесь естественную акваторию, не пригодная для причала судов. Продолжать движение становилось опасно: дальше шло мелководье и рифы, угрожющие пропороть брюхо шхуны острыми подводными клыками. ОН это понял и заблаговременно предотвратил.

Не бросая якоря, не касаясь штурвала, незнакомец опустился на одно колено и уперся ладонью в дощатый настил, замедляя ход корабля. Затрещав, шхуна послушно встала, как вкопанная, словно, приросла к месту. Все вокруг затряслось, когда с ЕГО рук пошел неимоверной мощный поток, татуировки почернели и задвигались, мышцы под кожей зашевелились от сжатого напряжения. Он не пил источники силы, а отдавал, пуская в этот райский мирок ядовитую змею нестерпимого холода. В воздухе запахло снегом, "змейка" зашипела, заискрилась и побежала вдоль палубы, за корпус корабля, нырнув прямо в воду, моментально беря в оковы морскую волнистую гладь, неумолимо обращая ее в зеркальный лед. От линии разлома, точно лучи, расползались похожие на паутину трещины, превращая окружающее пространство, лилеемое и нагретое солнцем, в безликую ледяную пустыню. Следом подул северный ветер, неся за собой вихри снега, но скоро и он прекратился. Мороз крепчал. Воздух подчинялся незнакомцу, как и иные стихии, значит он… Темный маг?

Резко выдохнув ОН покинул корабль, просто исчез, растворился, спустя миг его силуэт мелькнул уже на ледяном песке, у самого берега.

Все замерло, замерзло. Исчез шум моря, стихли крики птиц. Постепенно погасло солнце, его заслонило черным, зловещим, непроницаемым диском. Затмение! Некогда живая природа стремительно увядала, погружаясь в непроглядную ночь и вечную мерзлоту. Медленно оседали снежинки, пушистым белым саваном укутывая мертвый корабль и скованное холодом пространство. Ласточка тоже заледенела, последнее, что уловил ее глаз — окаменевшие, падающие с бортика трупики своих пернатых собратьев.

Арья проснулась, когда скрип ворот и топот копыт оповестили о возвращении в крепость из Астры отца. На улице было темно, желтым светом мерцали факелы в руках уставших брэйдов.

"Долго же я спала!" — сказала про себя девушка и взглянула на часы на стене. Стрелки подходили к трем двадцати пополудни. Не может быть, скорее всего, остановились или сломался заводной механизм!

Арья подхватила подсвечник и спустилась в кухню раздобыть огня, где у рейнов круглыми сутками тлел очаг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Отец вернулся. А почему Вы не спите, Франциска? — рейна штопала большую кучу солдатского белья.

— Так день еще, рано спать.

— Я просто уснула, смотрю, а за окном тьма.

— Верно. Приглядись хорошенько. Затмение солнца. На часах день, а за окном ночь. Жутко, правда?

— Поразительно! Впервые наблюдаю подобное! — воскликнула Марьяна, отогнув занавеску. Черный диск вместо солнца, точь в точь повторял ее видение.