Сувенир для бога - Павел Парфин

Наконец Эрза решил открыть карты.

- Я мог бы заставить тебя видеть меня бесконечно. До конца твоих куцых дней. Рано или поздно ты смирился бы, человече, и признал бы мой порядок за свою единственную, раз и навсегда устоявшуюся реальность. Или за прихотливую вереницу выпавших на твою долю дней и ночей. Я еще не решил, как бы я поступил с тобой. Но сейчас это не важно. Ведь тебе уготована миссия. Мне наплевать, справишься ты с ней или нет. Но я не должен впредь мешать тебе. Хотя, допускаю, другой астровар, окажись на моем месте, возможно, убил бы тебя. Знаешь почему?.. Потому что ты хочешь прикончить моего непутевого братца!

- Разве? - почти равнодушно возразил Дьяченко, прислушиваясь к голосу воды над головой.

- Вот именно! - распалялся все сильней астровар. - Разве ты не хочешь убить бога Оззо?!

- Оззо?! Но при чем тут ты?! - еще не понимая, к чему клонит Эрза, воскликнул Дьяченко.

- Я его предтеча.

- Кто?!

- Я родился перед Оззо. В том же лукре, который ты, человече, обыскивал, как ищейка, как вор. Я на краткий миг опередил бога. Все астровары поступают так: рождаются раньше своих богов. И я не исключение... За это я вобрал всю его грязь! Его родовую злость и ненависть! И широту натуры тоже вобрал. Ничего не оставил. Ха-ха-ха, ты лазил в том колодце, как червь, ты можешь подтвердить: там не осталось ничего, кроме шлака и мусора. Я не оставил Оззо ничего лишнего. Ведь у бога и быть не может ничего лишнего! Непозволительная роскошь носиться, как с писаной торбой, с напрасными переживаниями, сочувствиями и надеждами. Моему богу не чуждо только то, что моей волей оставлено ему!

- Так это ты породил монстра?! - Валька с трудом сдерживал себя, кровь в его жилах гудела, как ток в высоковольтных проводах. Но Эрза одним строгим взором остудил его пыл.

- Я предтеча. Я явил тебе истину, которую ты заслужил. И которую тебе придется либо принять, либо уничтожить.

- Но послушай, прежде чем я решусь на этот последний бой...

Но Эрза слушать не стал. Отрицательно мотнув головой, незаметно выхватил из-под полы продолговатый тонкий предмет и, не целясь, метнул в Оззо. Единорог, не издав ни единого звука, свалился замертво. Падая, он пропахал рогом по густому тростнику - несколько сырых склизких комьев упало Дьяченко на голову и за шиворот. Отряхнувшись, Валька поднялся на носочки и, дотянувшись до небесного озера, вырвал один молодой стебель. В лунку внезапно заглянуло солнце.

- Напрасно. Тебе все равно не унести этот тростник, иначе... Я не смогу повернуть твою судьбу вспять, если ты не освободишься от впечатлений и опыта, которые ты получил, наблюдая миры астроваров. Хм, иногда опыт играет с нами злую шутку. Иногда он подобен гарпуну, который невозможно извлечь из жертвы, предварительно не расчленив ее тело.

Сказав так, карлик уперся тяжелым башмаком в живот единорога и выдернул дротик.

- А теперь посмотри ему в левый глаз! - приказал Эрза. Дьяченко повиновался. Послушно прижал правый глаз к левому оку мертвого единорога. Он проделал это с той же торопливой жертвенностью, с какой иной отчаявшийся приставляет к виску дуло пистолета. Валька заглянул - и не нашел силы отпрянуть. Он увидел... себя. Анфас. С открытым беззвучным ртом - распахнутым не то для крика, не то для мольбы.

- Что все это значит?! - не отрывая глаза, закричал Дьяченко. Миры астроваров иссякли? Или тебе наскучило крутить мне свой фарс?

- И не то и не другое, человече, - голос Эрза прозвучал высоко и невнятно, заглушаемый шелестом тростника. - Ведь ты же хотел о чем-то спросить меня?

- Но стоило ли ради этого убивать Оззо?

- Не отвлекайся, спрашивай.

- Собственно, это мелочи. Ничего особенного. Мнимые страхи. Мания преследования. Словно я бегу от кого-то... Сдается мне, все эти миры неслучайны. Бесконечные погружения в них, бессмысленные метания, блуждания - и снова бегство. Опять новый мир без единого шанса найти дорогу обратно.

- Считай, что ты дошел до критической точки. Сел на дно. Хуже дно опрокинулось над твоей головой. А это значит: тебе некуда больше бежать!.. От кого ты бежишь, я не знаю. И гадать не стану. Ты - бежишь. Вернее, бежал. С этого момента, человече, ты займешься своим возвращением. Возможно, ты вернешься к тому, что все это время заставляло тебя бежать.

*27*

Дьяченко сломя голову бежал к смотровой площадке. Он возвращался к началу лабиринта, к тому месту, где когда-то дьявол сотворил себе палача. Небывалая злость проснулась в человеке, она застлала ему глаза, сделала бесчувственным тело. Он то и дело натыкался на острые углы, штыри, осколки, хрустевшие под ногами тысячами голодных челюстей. Кровь вперемешку с потом и слезами катилась по его растерзанному лицу. Но чем злей и решительней становился человек, тем с большей жестокостью обращался с ним лабиринт. Лабиринт! Он словно восстал против человека, превратился в сплошную непреодолимую баррикаду: за каждым углом, за каждым вторым поворотом поджидал обломок-палач, осколок-палач, колодец-могила...

Эрза не прекращал задирать Дьяченко: "Что ты ползешь, как сонный грешник? А ну-ка давай поживей, человече! Копуши и трусы - добыча для демонов!" Сам он едва поспевал за семимильными Валькиными шагами. При этом астровар демонстрировал чудеса. Наверное, мало кто, обладая таким же ростом и маленькими криволапыми ножками, мог бы повторить его бег - с той же прытью, по столь же пересеченной и кишащей угрозами местности. "Ну что ты плетешься? Давай, давай добавь страсти к своей холодеющей душе! Поперчи ее чертовой ненавистью! Запеки с черным гневом!"

Когда карлик наконец выбился из сил, когда язык его, без устали моловший проклятия и заклинания в адрес человека, теперь волочился не быстрей разбитых в кровь ног, когда Дьяченко подхватил его на руки - даже тогда красномордый брюзга нашел в себе наглости поучать Вальку:

- Давай, давай! Не смей останавливаться! Только вперед! В аду не терпят пораженцев! Да их нигде не терпят! Быстрей, человече! Нам нужно опередить бронзового Оззо! Если мы не успеем, эта чертова машина разорвет на куски старого Ингэла! А если вдобавок чудовище проглотит хотя бы один плод с дерева мудрости - нам конец! Тогда Оззо всесилен! Тогда никто не сможет противостоять его злу! Все станут его рабами!

- Виорах говорил, - хрипел натруженно легкими Дьяченко, - Виорах говорил, что монстр не устоит перед сувениром!

- Чепуха! Глупости, тьфу! - плевался с Валькиного плеча астровар. - Как можно с помощью игрушки одолеть чудовище?!

- Так как же я с ним совладаю?! Отвечай!! Отвечай, черт тебя подери, иначе я вырву у тебя, как у поганой жабы, твои кривые лапки!

Но карлик, как нарочно, с ответом не спешил. "Заткнулся, сволочь", - Валька в сердцах ущипнул его, но калечить не стал. Наоборот, неожиданно оказал ему прямо-таки трогательную помощь - подсадил как можно выше, заботливо подтолкнул под зад - и Эрза, точно обезьянка, цепляясь за щели и выбоины в стене, ловко вскарабкался на остатки смотровой площадки. Пыхтя и чертыхаясь, следом полез Дьяченко. Наверху поодиночке и целыми грудами продолжало лежать с полсотни мертвых хлопов. Странное дело, трупы здесь не разлагались и не смердели. "Ад. Здесь не должно быть смерти, а они мертвы. Я сам видел, как приходит смерть, сам убивал. Господи, что все это значит?" Дьяченко тяжело вздохнул. Потом тихонько, чтобы не слышал страшненький Эрза, взмолился: "Боже, помоги мне! Каюсь, я был слаб. Но сейчас... сейчас мне так нужна Твоя сила и мудрость!.."