Туманный колокол - Валентеева Ольга

— Идем? — спросил я.

— Да, только придется пройтись пешком, лошадей нет.

— Мне не привыкать.

Это была чуть ли не единственная реплика, которой мне удалось добиться от Анри за все утро. А я не знал, что ему сказать и как вообще с ним разговаривать. Вроде бы он вел себя как обычно — и в то же время совершенно не так. Брат всегда был очень жизнерадостным человеком, а сейчас от него осталась одна лишь тень. И я подозревал, что он держит лицо только ради меня. Уж не знаю, что такого ему показала Пустота, чтобы вызвать столь сильное беспокойство.

Снаружи было слишком жарко! На территории гимназии перепады погоды слегка контролировались, да и в самих классах никогда не было места жаре или холоду. Но в городе ситуация разительно отличалась, и если бы не месяцы усиленных тренировок, дойти до здания магистрата оказалось бы ой как непросто. Нам оставалось шагов пятьдесят, когда Анри остановился.

— Слушай, Фил, — сказал он, — разговаривать с магистрами буду я. Ты постарайся не вмешиваться. Договорились?

Я хотел было напомнить брату, что давно являюсь инициированным магом, поэтому могу и сам за себя ответить, но спорить не стал. Как себя вести, взгляну по ситуации. Главное, чтобы сам Анри не сорвался, потому что мне крайне не нравилось его настроение, а магистры вряд ли позвали нас для приятной беседы. Ничего хорошего я не ждал.

ГЛАВА 6

Анри

Спокойствие давалось тяжело, особенно сейчас, когда мы с Филом остановились перед зданием магистрата. Я бы предпочел видеть на его месте огромную дымящуюся воронку, чтобы и напоминания не осталось. Нет, у меня не было претензий к магистру пустоты. Он пытался мне помочь и восстановить справедливость, пусть и казался на редкость неприятным типом. Но вот Фернан Кернер… Моя семья никогда не ладила с ним, и я бы не удивился, если бы узнал, что это он лишил меня близких. Мутный тип. Даже Таймус его не любил, пусть и никогда не говорил об этом открыто. Зато в личном разговоре упоминал, что Кернер опасен, но его магический потенциал велик, да и артефакт откликнулся. Значит, пост магистра его по праву.

Главное — ничем не выдать своего состояния. Хорошо, что Фил со мной. Это заставляло остудить голову и подумать о безопасности брата. Хотя кто еще о чьей мог думать. У Фила есть магия, а у меня — нет, и это безумно раздражало. Даже в пустоте у меня оставались силы. А сейчас я беспомощен и бесполезен. Да чтоб мне провалиться!

На воротах сегодня дежурили темные. Я предъявил им приглашение. Два парня моего возраста уставились на меня, будто перед ними был призрак. Захотелось щелкнуть пальцами у них перед носом. Но я только изобразил вежливую улыбку. Парням и вовсе стало не по себе, потому что они поторопились нас проводить. Вот она, дурная слава. Спасибо хоть не шарахаются в стороны.

Я хорошо знал коридоры магистрата и мог бы обойтись без провожатых. Раньше постоянно сопровождал сюда магистра Таймуса. Вот кого было искренне жаль… Таймус был добрым человеком и талантливым учителем, я многое узнал от него. Но, увы, теперь никогда не смогу применить.

Зато Фил глазел по сторонам — на обои песчаного цвета, на мудрые изречения в старинных рамах. Однако не таких уж старинных, потому что здание магистрата выстроили на месте королевского дворца, а значит, что интерьерам не более пятидесяти лет. В целом выглядело достаточно строго. Изначально в магистрате не предполагали запредельной роскоши. С людей хватило короля, содержавшего огромный двор. Впрочем, разве у магистров не было приближенных? Причем свои — у каждого из трех.

Еще одна дверь — и мы очутились в приемной. Когда я увидел, сколько тут людей, сразу стало не по себе, потому что все они вдруг уставились на меня. Знали? Точно знали. Магистры не зря затеяли этот спектакль. Мы могли бы поговорить без посторонних глаз, но публичный прием?

Послышались шепотки. Кто-то даже засмеялся. Посмотрел бы я на них, если бы они год провели в пустоте. Сразу бы расхотелось не то что смеяться — жить. Но я сделал вид, что ничего не замечаю. Мы с Филом свернули к одному из окон, но все равно создавалось ощущение, что мы — пара насекомых под лупой, а все окружающие стараются их рассмотреть. И как Филу удается оставаться спокойным? Наверное, мне следует поучиться благоразумию у брата.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Добрый день, граф Вейран.

И кто это такой рисковый попался? А, виконт Эсбург, один из тех, кто всегда вился в светлой башне, надеясь урвать от чужих щедрот.

— Здравствуйте, виконт Эсбург, — ответил я, мысленно поклявшись, что никому не удастся макнуть меня лицом в грязь.

— Слышал о вашем благополучном возвращении, но не знал, верить ли.

Виконт, полноватый коротышка на тонких ножках, тоже напоминал насекомое, но я никак не мог понять, какое именно. Кузнечика? Нет… Жука?

— Как видите, слухи достоверны, — ответил я.

— Безумно рад.

Виконт был бы рад увидеть меня мертвым. Вот в чем истина. Но зато сегодня в любом салоне он сможет выпячивать грудь колесом и твердить, что лично разговаривал с этим жутким убийцей Вейраном.

— И как там, в пустоте?

Я едва сдержался. И совладал с собой только потому, что за спиной стоял Филипп. Не дождетесь!

— Крайне мило, только достаточно серо, — ответил с показным безразличием. — Пустота очень любит игры, поэтому нам было чем заняться.

— Вы говорите о ней, как о живом существе!

А я отметил, что вокруг нас начинают собираться люди.

— Потому что так и есть. У Пустоты — свое обличье. Но если вы хотите узнать подробности, советую познакомиться с ней лично.

Щеки виконта вспыхнули так ярко, будто беднягу сейчас хватит удар. Что ж, не велика потеря. Он всего лишь мелкая противная букашка! К счастью, распахнулись двери, ведущие в приемный зал, и служащий магистрата пригласил посетителей внутрь. Так как всеобщее внимание было приковано к нам, мы с Филом и вошли первыми, а за нами потянулась толпа. Жадная, бесчувственная и безразличная. Вспомнился суд и лица людей в зале. Все они жаждали одного — занятного зрелища. Им было плевать на смерть Таймуса и мою жизнь, они хотели развлечений. И сейчас собрались посмотреть, как магистры будут вести себя со вчерашним пленником пустоты, чтобы потом рассказать об этом всем, кто пожелает слушать.

Три кресла на возвышении — чем не три трона? Вместо одного короля мы получили троих. Стоило ли оно того? Я крайне сомневался. Одно кресло оставалось пустым. Два других занимали магистры. Серый балахон Эйлеана — этого ни с кем не спутаешь, и черный, как ворон, Кернер. Он чуть повернул голову и смотрел так пристально, что становилось жутко. Вот только не на меня, а на Фила. Братишка, что же тут произошло, пока меня не было?

— Здравствуйте, господа, — приветствовал собравшихся магистр Кернер. — Рады видеть вас в стенах магистрата. Сегодняшний публичный прием пройдет по следующему плану: обсуждение общих вопросов, затем — индивидуальные беседы. Но начнем мы, пожалуй, с графа Вейрана. Мы благодарны, что вы приняли наше приглашение, граф.

Я чуть склонил голову. Кланяться магистрам и не собирался. Пусть катятся в пустоту.

— Мы надеялись, что вы посетите нас раньше, — продолжал Кернер. — Но понимаем, что вам понадобилось провести время с семьей.

Это сейчас намек? Или оскорбление?

— Увы, я не собирался наносить вам визит, магистр Кернер, — ответил я.

— Почему же, позвольте спросить?

— Потому что не желаю иметь ничего общего с магистратом.

Повисла тишина. Кернер выпучил глаза. Ничего, пусть привыкает, мне терять нечего. И вдруг раздался тихий смех. Я поначалу не понял, чей, но смеялся магистр Эйлеан.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Вы крайне своеобразный человек, граф Вейран, — прошелестел он. — Не пойму, то ли смелый, то ли безрассудный. Так понравилось общаться с Пустотой?

— А вы намерены вернуть меня на место? Так я снова выйду, магистр Эйлеан. Вы же сами твердили, что Пустота справедлива, а за мной нет никакой вины. Признайте это наконец.