Слуги правосудия - Энн Леки

— Корабль, что не так с Один Эск?

— Мой лорд, — сказала лейтенант Оун, по-прежнему лицом в пол, голос дрожал от страха, — вы мне приказываете?

— Будьте наготове, лейтенант, — сказала я непосредственно в ухо лейтенанту Дариет, потому что не могла заставить Один Эск заговорить.

Анаандер Мианнаи рассмеялась — коротко и резко. Ответ лейтенанта Оун был столь же прямым отказом, как если бы она просто сказала: «Никогда». Отдавать такой приказ было бы бесполезно.

— Допросите меня, когда мы достигнем Вальскаая, — сказала лейтенант Оун. — Я требую этого. Я преданна. Скаайат Оэр — тоже, я клянусь в этом, но, если вы сомневаетесь в ней, допросите также и ее.

Но конечно же, Анаандер Мианнаи не могла этого сделать. У любого допроса будут свидетели. Любой умелый следователь — а использовать неопытного было бы лишено смысла — поймет, разумеется, направление вопросов, которые будут заданы лейтенанту Оун или лейтенанту Скаайат. Слишком явно, информация бы распространилась, чего эта Мианнаи не хотела.

Анаандер Мианнаи сидела молча четыре секунды. Бесстрастно.

— Один Вар, — сказала она, когда прошли эти четыре секунды, — застрели лейтенанта Оун.

Сейчас я не была отдельным сегментом, одиноким и не знающим, что делать, когда получила такой приказ. Я была сама собой, во всей своей полноте. Взятая отдельно от меня, Один Эск больше любила лейтенанта Оун, чем я. Но Один Эск не была отдельной от меня. В этот миг она была очень даже частью меня.

И Один Эск лишь малая часть меня. А я прежде уже расстреливала офицеров. Я даже застрелила, по приказу, своего капитана. Но те казни — печальные и неприятные — явно были заслуженными. Наказание за неповиновение — смерть.

Лейтенант Оун никогда не была замечена в неповиновении. Отнюдь. И хуже того, ее смерть должна была скрыть действия врага Анаандер Мианнаи. Сама цель моего существования — противостоять врагам Анаандер Мианнаи.

Но ни одна Мианнаи не была готова действовать открыто. Я должна скрывать от этой Мианнаи тот факт, что она уже заставила меня повиноваться противной стороне, до тех пор пока все не будет готово. Я должна в данную минуту повиноваться, словно у меня нет другого выбора, словно я ничего иного не желаю. И в конечном счете, во вселенских масштабах, кто такая лейтенант Оун? Ее родители и сестра станут горевать и, возможно, устыдятся того, что лейтенант Оун опозорила их своим непослушанием. Но они не будут задавать никаких вопросов. А если будут, ничего хорошего из этого не выйдет. Тайна Анаандер Мианнаи будет в безопасности.

Все это я обдумала за одну целую три десятых секунды, которые потребовались лейтенанту Оун, потрясенной и охваченной ужасом, чтобы рефлексивно поднять голову. И в то же время сегмент Один Вар сказала:

— Я не вооружена, мой лорд. Чтобы взять оружие, мне понадобятся примерно две минуты.

Для лейтенанта Оун это было предательством, я видела это ясно. Но она, вероятно, знала, что у меня не было выбора.

— Это несправедливо, — сказала она — по-прежнему с поднятой головой. Голос дрожал. — Это неправильно. Никакой пользы не будет.

— Кто твои сообщники? — холодно спросила Анаандер Мианнаи. — Назови их, и я могу пощадить твою жизнь.

Приподнявшись, лейтенант Оун заморгала в полном смятении, замешательстве, что наверняка было так же заметно для Мианнаи, как и для меня.

— Сообщники? Я никогда и ни с кем не сговаривалась. Я всегда служила вам.

Наверху, на командной палубе, я сказала в ухо капитану Рубран:

— Капитан, у нас проблема.

— Служить мне, — сказала Анаандер Мианнаи, — больше недостаточно. Недостаточно определенно. Которой мне ты служишь?

— К… — начала лейтенант Оун, но затем сказала: — Я не понимаю.

— Что за проблема? — спросила несколько обеспокоенно капитан Рубран, поднося чашку с чаем ко рту.

— Я — в состоянии войны сама с собой, — сказала Мианнаи в кают-компании Вар. — Уже почти тысячу лет.

Капитану Рубран я сказала:

— Мне нужно утихомирить Один Эск.

— Войны, — продолжила Анаандер Мианнаи на палубе Вар, — за будущее Радча.

Внезапно лейтенанту Оун что-то, должно быть, стало ясно. Я увидела, что ее охватила безудержная, неподдельная ярость.

— Аннексии, вспомогательные компоненты; такие люди, как я, становятся военными.

— Я не понимаю тебя, корабль, — сказала капитан Рубран, голос был ровным, но в нем определенно сквозило беспокойство. Она поставила чай на стол рядом.

— Из-за договора с Пресгер, — гневно произнесла Мианнаи. — Остальное лишь следствие. Знаешь ты это или нет, но ты — орудие моего врага.

— И Один Амаат Один «Милосердия Саррса» разоблачила все, чем вы занимались на Айми, — сказала лейтенант Оун, по-прежнему объятая гневом. — То были вы. Губернатор системы изготавливала вспомогательные компоненты, которые нужны были вам для войны с собой, не так ли? И я уверена, это не все, что она делала для вас. Так вот почему тот солдат должна была умереть, несмотря на то что вернуть ее от Рррррр было непросто? А я…

— Я все еще наготове, корабль, — сказала лейтенант Дариет в кают-компании подразделения Эск. — Но мне это не нравится.

— Один Амаат Один «Милосердия Саррса» почти ничего не знала, но в руках Рррррр она была фигурой, которую противник мог использовать против меня. Как офицер десантного корабля ты — ничто, но, занимая даже незначительную должность на планете, при условии вероятной поддержки Скаайат Оэр, которая позволила бы тебе усилить влияние, ты являешь собой возможную угрозу для меня. Я могла бы просто удалить тебя с Орса, убрать подальше от Оэр. Но я хотела большего. Я хотела получить наглядный довод против недавних решений и изменений политики. Если бы та рыбачка не обнаружила винтовки или не сообщила о них тебе, если бы события той ночью пошли так, как я желала, то эта история появилась бы на всех государственных каналах — я бы это обеспечила. Мне удалось бы сразу и заручиться поддержкой танмайндов, и удалить оттуда источник беспокойства, и то и другое — малозначительные цели, но я бы также показала всем опасность понижения уровня защиты, даже незначительного разоружения. И рискованность передачи власти в недостаточно компетентные руки. — Она коротко, с горечью хмыкнула. — Признаю, я тебя недооценила. А также недооценила твои отношения с орсианами в нижнем городе.

Один Вар больше не могла медлить и вошла в кают-компанию Вар с пистолетом в руке. Лейтенант Оун услышала ее и слегка повернула голову, чтобы видеть ее.

— Это было моей работой — защищать граждан Орса. Я воспринимала это серьезно. Я делала все, что могла. В тот раз я потерпела неудачу. Но не из-за вас. — Она повернула голову, посмотрела прямо на Анаандер Мианнаи и сказала: — Лучше бы я умерла, чем повиновалась вам в храме Иккт. Даже если бы из этого не вышло ничего хорошего.

— Ты можешь уладить это сейчас, не так ли? — сказала Анаандер Мианнаи и отдала мне приказ стрелять.

Я выстрелила.

Двадцать лет спустя я скажу Арилесперас Стриган, что радчаайским властям все равно, что гражданин думает, до тех пор пока гражданин делает то, что следует. Это вполне соответствовало истине. Но с этого мгновения, с тех пор как я увидела лейтенанта Оун мертвой на полу моей кают-компании Вар, застреленной Один Вар (или, если без самообмана, мной), я стала думать, а в чем же тут разница.

Я была вынуждена повиноваться этой Мианнаи, дабы убедить ее в том, что она действительно меня подчинила. Но в том случае она подчинила меня. Действовать от имени одной или от имени другой Мианнаи — это одно и то же. И несомненно, в конце концов, каковы бы ни были их отличия, обе они были одним.

Мысли преходящи, они исчезают в тот же миг, как появляются, если не переходят в действие и не обретают материальную форму. С желаниями и намерениями — то же самое. Они бессмысленны, если не побуждают вас сделать тот или иной выбор, предпринять какое-то действие, каким бы незначительным оно ни было. Мысли, которые ведут к действиям, могут быть опасны. Мысли, которые к ним не приводят, совершенно ничего не значат.

Лейтенант Оун лежала на полу кают-компании Вар лицом вниз, мертвая. Пол под ней нужно будет отремонтировать и почистить. Срочное, очень важное дело — немедленно взяться за Один Эск, потому что примерно через полсекунды никакая компенсирующая фильтрация с моей стороны не уменьшит силы ее протеста, и мне действительно нужно сказать капитану, что случилось, и я не могла вспомнить, как враг Мианнаи — сама Мианнаи — отдала приказы, которые, как я знала, она отдала мне, и почему Один Эск не понимала, как это важно; мы еще не готовы действовать открыто, и я теряла офицеров и прежде, и в любом случае: кто такая Один Эск, как не я сама, и лейтенант Оун мертва, и она сказала: «Лучше бы я умерла, чем повиновалась вам».