Сорок дней спустя - Алексей Доронин

- А я Саша, - Данилов с трудом воспринимал его слова, старясь проглотить комок в горле. Два дня... Только теперь он почувствовал, что в его памяти зияли прорехи.

За последние две недели лучевая болезнь то и дело возвращалась рецидивами. Александр знал, что та пробила в его иммунитете глубокую брешь и сделала его уязвимым к любым инфекциям. Поэтому он удивлялся не тому, что чуть не умер, а тому, что только "чуть". Правда, как он знал, гипотермия лучевой болезни не свойственна - наоборот, при ней можно сгореть до коагуляции белка. Зато пониженная температура бывает при нарушениях обмена веществ и недостатке питания.

- На, выпей, - дядя Вася протянул ему алюминиевую кружку со странным варевом, исходящим паром. От одного вдоха у парня заслезились глаза. - Пей, говорю.

- Что за?.. - Данилов отпил немного, скривился и закашлялся. Зелье было обжигающе горячим и отдавало полынью. Правда, если б незнакомец хотел причинить ему вред, то выбрал бы способ попроще.

- На травках, - пояснил тот. - Радионуклиды, тяжелые металлы выводит на раз.

Данилов чуть расслабился: он ожидал отвар кактуса пейот или настойки из мухоморов. Хотя травки тоже бывают разные. Сделав первый глоток, он чуть не выплюнул эту дрянь, похожую на полоскание для рта. Но, сам не зная почему, он себя пересилил. Горечь была отвратительной, но по телу почти сразу начало разливаться приятное тепло.

Между тем хозяин уселся за столом и смотрел на него пристально, будто выжидая. Саше это не понравилось.

- А я уж думал, кончишься. Живучий ты, однако, - заговорил тот после паузы. - Знаешь, я от этой безнадеги любопытным стал, хуже некуда. Расскажи, что видел, а то забудешь.

- Где видел? - не понял Данилов. - По пути сюда, что ли?

- Путь... - хозяин дома словно взвесил это слово, - Можно и так. Я тоже там был, знаешь. Увезли на операцию одного, а прикатили в палату другого. Потом общался со многими, кто через "клинику" прошел. Все разное рассказывают. И люди разные. Кто-то внешне живет как раньше, кто-то меняет все. Одно общее - каждый наполовину уже там. И ты тоже, хоть головой и не осознаешь.

Данилов с трудом сдержал смешок. В его голову уже закрадывалось подозрение.

- Да ничего интересного, - ответил вместо этого парень, - Ни апостола Петра, ни этой, Вальхаллы, ни сада с гуриями... Я агностик, наверно, в этом дело. А вообще, все это галлюцинации умирающего мозга. Чем у человека воображаловка богаче, тем интересней картинки.

- А вот хрен, - возразил странный старик. - Я бывший комсомольский работник, безбожник в третьем поколении. Простой как лопата. А увидел... Ад. Только холодный, а не горячий, и тут, в наших краях. Да не смейся ты... Мне не было смешно.

На этот раз Данилов и не думал. Он молча слушал, кружка в его руке застыла у рта.

- Тогда я бросил пить... - продолжал дядя Вася. - И начал копать. Сначала по ночам, тайком. Потом рассказал жене. Она у меня умница, все поняла. А я понял, что это мое, стало быть, предназначение - детей-то нам бог не дал. У всех, кому дали вернуться оттуда, оно есть. Ты вот, раз остался, должен иметь важное дело на этом свете.

"А то я не знаю. Естественно, я должен спасти мир", - Саша хотел одного: чтоб этот самозваный Кастанеда заткнулся и принес пожрать. Только теперь он почувствовал, насколько голоден. Живот сводило голодными спазмами.

- Есть хочешь? - будто прочитал его мысли отшельник.

Данилов быстро кивнул; аппетит у него был волчий.

Когда хозяин поставил перед ним большую жестяную миску с кашей, в которой лежали куски мяса, нехорошая догадка шевельнулась у Саши в голове.

- Да не ссы, я ж тебе сказал, - дядя Вася правильно истолковал причину сомнений гостя, - людей не ем. Вера не позволяет, ха.

- А откуда мясо?

- От верблюда, ешкин кот. Не бзди, рюкзак твой я не трогал. Было б о чем говорить. Собачатина свежемороженая, седьмого, нах, сорта.

- Как добыли? - глаза Александра сверкнули интересом. - Подстрелили, что ли?

- Да не, капкан. Это просто; главное, чтоб приманка пахла. Требуха идет за милую душу. А то вокруг мяса и так навалом, перебивает. Только кошки да люди любят свежатинку, а псы, как и медведи, охотнее будут тухляк жрать... Да ешь ты, не отвлекайся.

Большего Данилову не требовалось, он уже давился слюной, и никакие разговоры про падаль не могли испортить ему аппетит. Признак того, что провалялся долго. Краем глаза он видел, что пожитки на месте, но за содержимое рюкзака поручиться не мог. И сейчас он был слишком слаб, чтобы что-то предпринимать. Нужно было набраться сил. Чтоб не травмировать ссохшийся желудок, ел он медленно.

Когда с обедом (ужином?) было покончено, в комнате повисла тишина. Александру это не понравилось, как и привычка нового знакомого ходить взад вперед по комнате, ни на секунду не теряя его, Сашу, из поля зрения.

- Хороший у вас дом, - сказал Данилов просто, чтобы что-то сказать.

- Это разве дом, - хмыкнул Василий Иванович. - Я бы тебе показал настоящий дом, да ты слишком дохлый. Видел эти горы? - он указал куда-то по ту сторону ставней, - Им шестьсот миллионов лет в обед. Кембрий. Как Урал. Место я точно рассчитал. Я ведь инженер. Прикинул, что ни волна, ни вспышка, скорее всего не достанут, и обвал по склону не дойдет. Осадки внизу тоже не страшны. Конечно, лучше было бы где-нибудь в деревне домик купить и там уже копать до посинения, но жена в позу встала - я, говорит, в городе хочу жить, и подружки у меня все тут. Сошлись тогда на том, что квартиру продаем племяннику, а сами сюда. Тут была бросовая земля, она даже в земельный фонд города не включена. Правдами и неправдами я этот участок достал. Смотрели на меня в администрации как на блаженного. К улице нас приписали задним числом.

- А... - вспомнил вдруг Данилов, - Я про вас в передаче смотрел. Давно еще.

- Было дело, пустил журналистов разок. Потом жалел - все переврали, гады, и пару лет покою от дураков не было. Все с вопросами - когда, мол, конец света? Кто прав, Нострадамус или индейцы майя? Ниче, потом забыли. А убежище вышло хорошее. Боялся только, что завалит на хрен. Но я крепил на совесть, двадцать лет в проходке - это вам не хер моржовый. Шахтерский опыт помог. С кайлой, лопатой и тачкой вынул шестьсот кубов грунта. Сваливал ночью в овраг. Кое-какие материалы таскал с работы. Тогда в девяностые было с этим проще. Что не мог достать - покупал на последние. Жена, конечно, бурчала, но не ушла. Она со мной была до последнего... - он замолчал, по лицу пробежала тень, - Внизу у меня энергия, вентиляция, обогрев, все удобства. Я там еще "до" часто жил. Не потому что боялся империалистов. Хер с ними всеми. Просто тянуло. Бывало, проснешься утром, включишь телевизор - так все достали, хоть ложись и помирай. Открываешь тогда люк, спускаешься вниз. А там спокойно, прохладно. Душой отдыхаешь... Наверх не поднимался днями. Что там делать, скажи? Вот и когда началось, там был... Работа всегда была. То грунтовые воды просачиваются, то еще какая беда. Тут же речка Абушка рядом. Была... сейчас она, кажись, с концами ушла под землю. Так вот, жена мне помогала щели внизу замазывать герметиком, хоть и не нравилось ей это. И тут тряхнуло так, что чуть нутро не вышло. А уж грохот был... Два дня откапывались. А домик устоял. Фундамент тут с хитринкой - плавающий, свайный, как, блин, у японских небоскребов. Покосило маленько, но с помощью троса, блока и такой-то матери поправил. Все равно жить наверху не стали. Нехорошо там.

Словоохотливый отшельник наконец-то закончил свою речь.

Данилов часто видел в родном городе людей, которые болтали сами с собой без всякой гарнитуры мобильного. Говорили, дело во влиянии на мозг излучения отработанного ядерного топлива, которое, по слухам, в начале девяностых сваливали в заброшенные шахты.

- Да уж... - вымолвил парень. - Не оскудела земля талантами. А откуда энергия? У вас там что, дизель?

В его голосе сквозило недоверие. Все это казалось слишком невероятным, чтоб быть правдой.

- Скажешь тоже, - дед хитро прищурился. - Велогенератор. Кино не смотрел? "Письма мертвого человека". И разминка для мышц, и киловатты без Чубайса. На электроплитку или обогреватель не хватит, но на что попроще - запросто, хоть на телевизор. Это кажется, что фантастика, а собрать можно за полчаса. Возьми магниты от старых динамиков, медную проволоку, пластину алюминиевую десять на десять...

- Э, нет... - замотал головой Саша. - У меня с инженерной мыслью плохо. Да и не нужно. Сейчас, поди, мало что показывают по ящику.

- Тут ты прав. Хотя месяц назад делать было нечего, поднимался с тарелкой и телевизором на батарейках вверх по склону. Поймал одну передачку - то ли по-китайски, то ли по-монгольски. Какой-то сунь-хунь-в-чай в камуфляже вещал по-ихнему, сурово так, будто приговор читал. И все. Ни голых баб, ни кино, ни даже рекламы. Ну раз в камуфляже, думаю я, значит у всех такой же пипец... Ну а ты какими судьбами? - пришел черед хозяина расспрашивать.