Сделка с дьяволом - Эдит Лэйтон

— Это я, сторож, — залепетал насмерть перепуганный старик. — Простите, что испугал вас… я хотел лишь сказать «Добрый вечер!», сэр…

— Это вы меня простите, сэр. — Аласдер опустил пистолет. — Я услышал шаги, решил, что грабитель…

Аласдеру было сердечно жаль беднягу и стыдно за свой испуг: более безобидного существа, чем старый колотушеч-ник, трудно было себе и представить…

— Ничего страшного, сэр, — произнес старик. — Ваша осторожность не лишняя: здесь на днях напали на одного человека… А, так это вы и есть, сэр! — Сторож наконец узнал Аласдера. — Добрый вечер! Осмелюсь спросить, как ваше здоровье?

— Спасибо, ничего серьезного. Вы получили вознаграждение, которое я послал за то, что вы помогли мне?

— Получил, спасибо, сэр.

— Вам спасибо. Кстати, с тех пор больше ничего не происходило?

— Ничего, сэр. Я зорко слежу, сэр!

В руке сторожа вместо привычной колотушки на этот раз был колокольчик.

— Какие-то мальчишки — ни дна этим шалопаям, ни покрышки! — проворчал старик, словно предваряя вопрос Аласдера, — свистнули мою колотушку! Хожу вот теперь с колокольчиком…

— Тоже неплохо. Спасибо за вашу службу, старина, с такой защитой я могу спать спокойно. — Аласдер, впрочем, отметил про себя, что никто из жителей окрестных домов не высунулся в окно на выстрел из любопытства — стали, однако, боязливее после того инцидента…

Отсалютовав Аласдеру двумя пальцами, старик поспешил ретироваться в свою будку. «Да спи себе там спокойно, старое чучело, — подумал, усмехаясь про себя, Аласдер, — толку от тебя все равно никакого… Дай Бог, чтобы тебя самого не украли вместе с твоей будкой!» Аласдер продолжал свой путь. Встреча со стариком подействовала на него как-то странно — душу охватило щемящее чувство пустоты…

Перейдя на другую сторону улицы, Аласдер вдруг понял, откуда эта пустота — от того, что на минуту он перестал думать о Кейт. Как, оказывается, сильна его привязанность — настолько, что без нее его жизнь теряла всякий смысл… А впрочем, стоит ли переживать из-за этого? Можно подумать, что она уже ответила ему отказом!.. Позже. Сначала ему надо закончить дело. Сейчас Аласдер был охвачен одной мыслью — скорее бы оказаться дома, ощутить себя в безопасности… Что это там за новая тень мелькнула впереди? Да нет, это просто дерево качнулось, или кошка пробежала, или просто померещилось… Нет, не померещилось — вот она снова. Явно человек — мальчишка, должно быть, или мужчина маленького роста… Так и есть — за ним действительно кто-то следит… Нападут, однако, вряд ли — шпионивший за Аласдером наверняка был свидетелем сцены со стариком и видел, что у него пистолет. К тому же Аласдер уже почти у родных дверей… Он сделал знак своему дворецкому, шедшему за ним всю дорогу с бала невидимой тенью, как велел ему хозяин.

— Я видел, к вам подошел сторож, сэр, — произнес высокий молодой человек, заперев за хозяином дверь. — Но я не стал выходить из тени — вы велели мне сделать это лишь в случае опасности, а этот старик совершенно не опасен. Надеюсь, я поступил правильно, сэр?

— Да, Пэрис, ты молодец. Ну а того, кто шпионил за мной, тебе удалось разглядеть?

— К сожалению, не очень, сэр. Как мне показалось, мальчишка. Должно быть, тот, что крутится около вашего дома каждую ночь. Мы ничего не делаем, сэр, только следим, поскольку вы сами нам так велели. Не желаете ли изменить приказ?

— Нет. Продолжайте следить за ним. Не вздумайте спугнуть раньше времени. Спасибо, Пэрис, на сегодня ты свободен.

Когда дворецкий удалился, Аласдер, пройдя в кабинет, налил себе бокал бренди, словно празднуя некую победу. Тело его было уставшим, ум перескакивал с одной мысли на другую, но настроение было преотменным — он чувствовал себя человеком, родившимся вновь. Теперь для него возможна любовь, надо только немножко подождать…

Пока все складывалось как нельзя лучше. Во всяком случае, план его работал.

Глава 16

Аласдер критически оглядел свое отражение в зеркале. Синяк под глазом постепенно проходил. Зрелище, разумеется, малоприятное, но не отталкивающее. Оба глаза уже хорошо видят и широко открыты. Можно снять эту чертову повязку. Шрамы еще не окончательно сгладились, но уже гораздо лучше, чем неделю назад. По крайней мере, когда люди смотрят на тебя, можно быть уверенным, что не обращают внимания на ранения. Теперь наконец Кейт перестанет смотреть на него с жалостью. Как только женщины не поймут, что мужчин не надо жалеть, что это их унижает? Сегодня они с Кейт идут на выставку картин. Аласдер с нетерпением ждал этого дня. Сент-Эрт усмехнулся — он хочет пойти на выставку картин? Невероятно! Аласдер снова тщательно осмотрел себя — фрак, жилет, панталоны, прическу, ногти… Все безукоризненно. Кроме него самого. Если бы раны души могли проходить так же быстро и бесследно, как шрамы на лице…

Прошлого нельзя исправить. Но будущее зависит от него. Будущее может быть прекрасным, если только он сам этого как следует захочет. Аласдер хотел, очень хотел… Вот только захочет ли Кейт? Он вдруг заколебался, встретившись с собственным взглядом в зеркале. Действительно ли он хотел бы связать свою жизнь с Кейт? Надо все как следует обдумать: женитьба — а никакого другого способа связать свою жизнь с этой женщиной нет — все-таки серьезный шаг… Сможет ли Кейт стать для него всем — женой, подругой, любовницей? Может ли он, Аласдер Сент-Эрт, гарантировать, что, женившись, никогда не станет мечтать ни о какой другой женщине? Может быть, он так «запал» на Кейт просто потому, что давно не общался с порядочной женщиной, на которую мог бы смотреть как на равную? Может быть, какая-нибудь другая женщина подошла бы ему больше? Аласдер поморщился. Ерунда! Какая, к черту, другая женщина? Кейт, и только Кейт! Второй такой он никогда не встретит. В Кейт нет ни жеманности, ни чопорности женщин из высших классов, но нет и грубости женщин из низов. Да, она мало повидала свет, образованность ее нельзя назвать блестящей, но в ней есть живой, бойкий ум, что с лихвой компенсирует отсутствие опыта. Казалось бы, людей, менее похожих друг на друга, трудно себе и представить — чистая, наивная провинциалка и мужчина, повидавший самое дно жизни, давно уже ни во что не верящий… Но странным образом Аласдер понимал, что именно такая женщина и нужна ему — чистая, честная. Кейт словно пробудила в нем что-то, давно похороненное, дремавшее в самой глубине души… С ней он чувствовал себя новым человеком, ему нравилось это. Но понравится ли такой человек Кейт? Должен понравиться. Следует сделать для этого все…

Как быстро, оказывается, она приворожила его! Аласдер отвернулся от зеркала. Раньше ему казалось, что он оттягивал свою месть Скалби для того, чтобы момент его триумфа был как можно полнее и торжественнее. Теперь же он вдруг понял настоящую причину — он медлил из-за того, что не знал другой цели в жизни, не знал, как и чем он будет жить после того, как все будет сделано. Теперь же он может наконец со спокойной совестью осуществить свою мечту, зная, что ждет его потом светлое, восхитительное будущее с Кейт. Это и будет его настоящим триумфом…Разумеется, это должно внести некоторые коррективы в уже расписанные заранее планы. Разумеется, Скалби должны быть разоблачены. Но не при всех. Достаточно будет просто нанести им визит и заявить, что ему известно о них все. И уж тем более Кейт не следует при этом присутствовать, иначе Аласдер рискует навсегда упасть в ее глазах, не говоря уже о том, что она узнает о нем то, чего знать не должна. Кейт за всю жизнь общалась со Скалби не более трех-четырех раз, и ей незачем встречаться с ними снова. Хорошо бы, узнав, что известно Аласдеру, они навсегда покинули Лондон, так и не встретившись с ней. Да, это не соответствовало тому патетическому сценарию, который он вынашивал бесчисленными бессонными ночами, но так было безопаснее для Кейт. Аласдер сам удивился тому, как легко отказывается от этого плана, который, по идее, должен быть его любимым детищем. Пора уже поставить в этом деле хоть какую-то точку. Впрочем, сегодня он идет с Кейт на выставку картин. День выдался прекрасным… Лучше бы было провести его где-нибудь на природе, а не париться в душном зале, среди всяких идиотов, строящих из себя знатоков искусства и нахваливающих какую-нибудь мазню только потому, что автор ее в моде и восхищаться им — признак хорошего тона.