Рыцари Атлантиды - Андрей Быстров

— Понятно, понятно, продолжай.

— А сигаретку не дадите?

Донахью подвинул к Сэму начатую пачку. Тот с удовольствием закурил и продолжил:

— Так вот, проходил я неподалеку от русского посольства. Это там, где стоит такая здоровенная леди с молотком и ножом…

— Серпом, — поправил Донахью машинально.

— Ну да, серпом, страх господень. — Сэм смачно затянулся. — Знаете, где это? Сержант кивнул.

— Дальше перекресток. Я повернул, вот там и стоял этот тип, недалеко от светофора. Тут из посольства выползла громадная машина, черная, как катафалк.

— Марка машины, номер?

— Да кто ее знает… Говорю, громадная. Повернула, около этого типа притормозила, он в нее сел — и был таков.

— А дальше?

— Дальше все, — виновато ответил Сэм.

— Погоди. — Донахью выдвинул ящик стола, достал бланк протокола и авторучку. — Значит, ты утверждаешь, что видел, как изображенный на фотографии человек сел в машину, выехавшую с территории русского посольства?

— Так же ясно, как вижу вас, дай вам бог здоровья… Сержант, а что натворил этот парень?

— Грохнул шлюху в Пенсильвании, — сымпровизировал Донахью. — Но это точно он?

— Вот зверюга! — возмутился Сэм. — Да он, он, не сомневайтесь. Прическа другая и бородавки не было, а так вылитый…

Три часа спустя полученная от Сэма информация легла на стол детектива Биллингса в Сент-Питерсберге, и Биллингс немедленно связался с Тернером.

К тому времени возглавляемая Тернером группа уже располагала сведениями из Франции, что позволило сократить «список одиннадцати» до пяти имен. Однако задача затруднялась тем, что источник, по словам Жильбера, был «заморожен», а значит, проследить какие-либо контакты не представлялось возможным. Безусловно, кропотливейшая работа группы Тернера должна была привести, не могла рано или поздно, не привести к закономерному финалу. Но в этом «рано или поздно» и крылась загвоздка.

Потому что было уже поздно.

7

Туман пришел на атлантическое побережье ранним утром с юго-востока, со стороны Багамских островов. Прохладные клубы, похожие на прижатые к земле облака, придавали некий призрачный вид исполинским сооружениям космодрома на мысе Канаверал. Решетчатая тарелка радиолокатора диаметром в сорок метров едва виднелась вдали, в разрывах клочьев тумана, а еще дальше на стартовом столе замер нацеленный во Вселенную «Магеллан».

Шерон Джексон брела босиком вдоль берега океана, гребни соленых волн, разбиваясь вдребезги о песок, осыпали брызгами легкое белое платьице девушки. Она несла в руках маленький букет диких цветов, собранный ею у домика, где ее поселили.

По традиции, несколько предшествующих полету часов астронавты были предоставлены самим себе и проводили их кому как вздумается, в компаниях или в одиночку. Шерон захотелось посвятить эти минуты себе, пройтись по океанскому пляжу, посмотреть восход солнца и подумать об ожидающих ее чудесах и увлекательных приключениях.

Шерон жила в двух измерениях. В одном были научные исследования, каждодневный труд подготовки к полету, где каждая деталь и каждое действие имели осмысленное, однозначное наименование, что было необходимо и, признаться, немного скучно. Зато в другом измерении ее жизни она была Алисой, отправляющейся в Страну Чудес. Страницы старых фантастических романов, кадры затертых до ряби на экране видеолент оживали в ее воображении. Она была отважной принцессой Галактики, ведущей корабль к мерцающим звездным скоплениям, удивительные и прекрасные тайны Вселенной разворачивались перед ней бесконечной чередой, и перед ее внутренним взором вертелся, мелькая спицами, штурвал «Энтерпрайза» с выгравированным на медной табличке девизом: «Побывать там, где не бывал еще ни один человек».

Да, доктор биологии Шерон Джексон была в сущности восторженным ребенком, получившим восхитительную желанную игрушку. Она никому не призналась бы в своих потаенных мыслях и несказанно обиделась бы, если бы кто-то разгадал их и облек в слова. Но в конце концов ей было лишь двадцать семь — возраст, когда романтика только-только встречается с мудростью.

Шерон наклонилась навстречу волне, поймала россыпь брызг ладонью, провела влажными пальцами по лицу. Она была бы счастлива в эти мгновения, если бы не основательная долят тревоги.

Визит того человека с ледяным взглядом, Эванса. «Вы будете, вероятно, удивлены, когда увидите „Черного Принца“. Но вам предстоит забыть о нем навсегда…» Что все это значит? Шерон знала, что многие программы НАСА так или иначе связаны с Пентагоном, и, если подумать, что необычного в том, что и в их полете запланирован секретный эксперимент с военным спутником? Но что такое «Черный Принц»? Что означал неожиданный вопрос корреспондента на пресс-конференции о какой-то космической катастрофе? Почему командир экипажа Джералд Холт тщательно избегает разговоров на эту тему?

Что-то было НЕ ТАК.

На поясе Шерон запищала пластмассовая коробочка, мигнул огонек вызова. Пора возвращаться.

В Центре управления на мысе Канаверал, как и в Хьюстоне, и в недрах горы Элберт в штате Колорадо, и на десятках других станций слежения НАСА и Пентагона, сращенных в единый организм компьютерной сетью, сотни людей вглядывались в экраны, считывали бегущие цифры и строки десятков и сотен тысяч параметров, от погодных условий до неисчислимых подробностей технического состояния «Магеллана», артистически исполняли виртуозные партии на клавиатурах компьютеров. В зале Центра на мысе Канаверал на стене над головами людей светился пятиметровый прямоугольник графической схемы выведения шаттла на орбиту, где точками отмечались рассчитанные до долей секунды моменты: сброс твердотопливных ускорителей, включение вспомогательного двигателя, активный участок…

В этом высокотемпературном энергетическом поле, осязаемо повисшем над космодромом, казалось, никто и Не вспоминал о шести мужчинах и одной девушке в комбинезонах с эмблемами НАСА, в специальном автобусе направлявшихся на стартовую площадку. Но вся разогнавшаяся машина работала именно на них…

Тревожно на душе было не только у Шерон, но и еще по меньшей мере у одного члена экипажа «Магеллана».

«Бантам М-418» калибра 6,35 — совсем маленький пистолет, а его модификация «пантера» и вовсе очень компактна. При помощи самодельного приспособления вроде потайной кобуры не составляло проблемы скрыть оружие под комбинезоном — пистолет не выделялся, не выпирал, а обыскивать астронавтов перед полетом не в правилах НАСА… Но тому, в чье бедро упирался холодный металл «пантеры», все равно чудилось, что пистолет предательски вздымается под синтетической тканью.