Откройте принцу дверь! - Наталья Александрова

– Васенька, – Альбина подбежала ко мне запыхавшись и схватила за руку, – как же я рада тебя видеть!

Новое дело! Не она ли недавно выкрикивала мне всякие гадости, называла приблудной кошкой и подкидышем? Не она ли топала ногами и визжала вовсе что-то несуразное? Что за странная метаморфоза! Медведь в лесу умер, что ли?

Неужели я так плохо выгляжу, и она от жалости… Чушь собачья, Альбине чувство жалости несвойственно. И потом, приглядевшись, я сообразила, что сама-то Альбина выглядит не блестяще.

Этот дешевенький костюмчик, суетливые движения, эти искательные заглядывания в глаза… И что она делает на продуктовом рынке, хотела бы я знать? Да полно, уж не покупает ли она сама здесь продукты?

Так и есть, поскольку я заметила у нее в руках сетку, из которой торчал рыбий хвост и свекольная ботва.

Огромная голова тихонько боднула меня в бок.

«Одно твое слово, – прочитала я в глазах Бонни, – и я перекушу ее пополам».

«Повремени пока, – я незаметно сжала ему загривок, – послушаем, что она скажет…»

– Собачка! – Альбина слегка отпрянула, увидев Бонни во всей красе. – Это твоя?

– Угу, – нелюбезно ответила я, – это бордосский дог, очень свирепый.

Хотелось добавить, что питается он исключительно интеллигентными женщинами средних лет, как называла себя Альбина раньше, но я промолчала. Потому что насчет интеллигентности полное вранье – я прекрасно помню, что она орала мне с лестницы в последнюю нашу встречу. Да и насчет средних лет тоже преувеличение, то есть приуменьшение – сейчас было видно, что возраст у Альбины приличный.

– Мы вообще-то по делу идем, – буркнула я, – за мясом. Сами понимаете, если его вовремя не накормить, может и на человека броситься.

После такого прозрачного намека любой человек должен был бы повернуться и бежать от нас без оглядки. Но Альбину обуревали более сильные чувства, во всяком случае, перспектива быть съеденной заживо ее не слишком взволновала.

– Дорогая! – она оттолкнула слегка оторопевшего Бонни и снова взяла меня за локоть. – Ты не представляешь, что у нас случилось!

– Да я…

Я хотела сказать, что ничего не знаю и знать не хочу, но Альбина затараторила быстро-быстро, чтобы я не успела вырвать свою руку и уйти:

– Эта выскочка, эта приблудная девка полностью забрала Володечку в руки! Он смотрит ей в рот, он ничего не может решить без нее! Она влезла в нашу семью тихой сапой, тайком, подколодной змеей вползла и в дом и в его сердце!

– Короче! – я вырвала свою руку. – Мне неинтересно про них слушать!

– Васечка, дорогая! – в голосе Альбины послышались слезы. – Ты не представляешь, что она мне наговорила! Будто бы я всю жизнь сидела на шее у Володечкиного отца, а потом пересела на его шею. И что она не позволит мне этого делать и дальше, поскольку родится ребенок, и все, что принадлежит Володе, он должен отдать им – жене и сыну.

– Она вроде бы еще не жена… – против воли вырвалось у меня.

– Вот именно! – обрадовалась Альбина. – Я ей так и сказала. Тут-то все и началось.

Да уж, думала я, второй такой дуры, чтобы приносила тебе кофе в постель и выполняла все твои капризы, больше в природе не найдешь. Ты-то небось думала, что, если поможешь сыну избавиться от меня, он из благодарности станет и дальше тебя содержать как королеву. Ан нет, оказалось, что чувство благодарности Володечке чуждо. Верность, честность, благородство и благодарность – это вообще слова не из его лексикона.

– Это все она, злодейка! – Альбина прослезилась и аккуратно промокнула глаза платочком. – Если бы не она, мой мальчик никогда бы не сделал этого…

И только я хотела спросить, что же с ней все-таки сделали, как Альбина выпалила:

– Можешь себе представить, эти сволочи выпихнули меня в коммуналку!

– Да ну? – весело удивилась я. – В ту самую комнатку, которую вы прочили мне?

Я даже ощутила к Ольге некоторое уважение: и как это ей удалось? Альбина – тот еще фрукт, Ольга совершенно правильно описала ее характер. Своего пасынка Альбина Витальевна, конечно, не любила, но вовремя сообразила, что лучше ей жить с ним в мире и согласии, тогда все ее материальные проблемы будут решены. Со мной этот номер у нее прошел легко, но вот со следующей невесткой дело застопорилось.

– Она сказала, что мы с Вовой всегда были чужими людьми, и что никаких моральных обязательств у него передо мной нету… – тяжко вздохнула Альбина.

Однако! Хорошо устроился мой бывший муженек, всю неприятную работу делают за него другие. Но сочувствия к Альбине я все равно не испытывала.

Бонни снова толкнул меня в бок и даже прихватил тихонько руку – мол, скоро ты закончишь? Мне эта тетя ужас как надоела…

– Альбина Витальевна! – вклинилась я в поток жалоб. – Что вы конкретно хотите от меня?

– Ну отчего же такой сухой тон? – по инерции заныла она. – Мы же всегда с тобой были на дружеской ноге…

Она посмотрела мне в глаза и прочла в них такое, что осеклась на полуслове.

– Мы должны с тобой объединиться, – зашептала она, оглянувшись по сторонам, – и отсудить у них дом. Можно оформить соглашение нотариально, чтобы потом не возникло никаких проблем между нами. Это хорошо, что я тебя встретила!

Ого, да она все обдумала! Снова будет мешать мне жить, присосется как пиявка.

– Ни о каких объединениях и соглашениях между нами не может быть и речи! – твердо сказала я. – Но я согласна с вами, что мне нужно определяться с жильем и разводом. Займусь этим в самое ближайшее время. И счастливо оставаться!

– Но… подожди же! – кинулась Альбина за мной, но Бонни развернулся всем корпусом и рыкнул так громко, что продавщица ближайшего ларька испуганно задвинула окошко. Альбину как ветром сдуло.

«Зря ты мне не позволила ее покусать…» – вздохнул Бонни.