Мечты о счастье - Патриция Райс

– Не спится? – спросил он осторожно (с Майей нельзя было ожидать, что все разъяснится быстро и просто).

Она отложила книгу с розой на бумажной обложке и отерла глаза. Слезы над романом. При мысли о том, что это один из любимых романов Анджелы, Акселя передернуло.

– Ради секса совсем не обязательно жениться, – провозгласила Майя.

От неожиданности Аксель выпустил кейс и сел на диван рядом с ней.

– Почему бы просто не бить меня между глаз еще на пороге?

Майя всхлипнула. Он поспешно достал платок.

– Я пацифистка, – заявила она, сморкаясь. – Я не признаю насилия.

Аксель беззвучно засмеялся, поражаясь тому, что способен на это после столь трудного дня. Хотелось разразиться громовым хохотом и кататься по полу, держась за бока, но это могло перепугать Майю и разбудить детей. Иными словами, могло породить хаос, поэтому Аксель отважился только на сдавленный смешок.

– Что смешного? – возмутилась Майя.

– Ты глубоко заблуждаешься. Пацифисты и есть самые агрессивные создания.

Он откинул голову на спинку дивана и расслабился, все еще улыбаясь. Было приятно сидеть вот так, в полутьме, и слышать рядом живой человеческий голос – куда приятнее, чем тонуть в ватной тишине огромного пустого дома. Постепенно сквозь приятную расслабленность пробилось любопытство.

– Кстати, что ты имела в виду? Что готова лечь со мной в постель без брака?

Майя испепелила его взглядом и спрятала платок куда-то в недра покрывала. На ней была ночная рубашка, подарок Селены. Аксель подумал, что Майе нужен халат. Зеленый, чтобы оттенить цвет волос, совсем короткий и сексуальный.

– Он еще спрашивает! – буркнула она. – Он, который нарасхват!

Если раньше гормоны играли, то теперь просто взбесились. Вся кровь отлила от головы, и это позволило окинуть прошлое относительно холодным взглядом. Два года одиноких ночей, соединенных цепочкой редких встреч: виноватые шаги по темному коридору, разговор шепотом, неловко сбрасываемая одежда. Теперь казалось странным, что ради такого стоило беспокоиться.

Аксель засмеялся над нелепой ревностью Майи коротким лающим смехом.

– Нарасхват? А я и не заметил.

– Это твоя главная проблема – ты ничего не замечаешь. – Майя как будто взяла себя в руки. – Ты не истолковываешь знаков, и потому, когда женщина падает к твоим ногам, переступаешь через нее и идешь дальше.

На этот раз Аксель засмеялся иначе, легко. В покрывале, с сердитым лицом, Майя напоминала разгневанную цыганку с золотыми сполохами в волосах от зажженной лампы. Он остановил взгляд на изящных, ничем не украшенных пальцах и подумал: кольца. Нужно купить ей кольца. Как зачарованно она смотрит. Надо и себе купить халат покороче.

Однако момент для эротических фантазий был не совсем подходящий. Майя как будто чего-то ждала.

– Я не хочу истолковывать знаки, – сказал Аксель, тщательно подбирая слова. – Можно ошибиться, а мне нужно знать наверняка.

Она склонила голову к плечу, как птичка, все еще изучая его. Потом улыбнулась:

– Ты женишься, потому что у меня есть рот?

– Поэтому тоже.

Майя расхохоталась с необидной насмешкой, словно лишь теперь поняла ход его мыслей. Потянулась, чмокнула Акселя в щеку. Лизнула в мочку уха. Ему показалось, что он слышит треск брюк, разрываемых встающим в паху мощным флагштоком. Аксель сделал рывок, но Майя ускользнула, и он заключил в объятия покрывало.

– Тебе нужны не узы брака, а хорошая учительница.

Новый рывок увенчался тем же успехом. Майя просто просачивалась сквозь пальцы. Более того, она направилась к двери.

– Учительница у меня есть! – крикнул он вслед. – Мне нужны уроки!

Она обернулась, словно собираясь что-то сказать, но промолчала и скрылась в темноте коридора.

Довольно долго Аксель лежал на диване, сохранившем ее запах и тепло тела, прижимая к груди покрывало и улыбаясь. В паху пульсировало – чуть болезненно, но приятно, – и гормоны бушевали в крови.

Вызов, думал он. Жизнь с Майей будет сплошным вызовом. Это хорошо. Он даст ей два месяца на то, чтобы свыкнуться с мыслью о постели, и проведет это время в планах, как ее туда заманить.

При этом ему будет не до хаоса.

– По-моему, я неплохо держусь! – прошептала Майя.

– Я тоже, – ответил Аксель, увлекая ее в глубь церкви.

Заманил в ловушку – вот как это называется. Порвать бумажку, как же! Едва бланк был заполнен, об этом узнал весь городок. Этот интриган прекрасно знал, что она не сможет противостоять целому городу!

– Однако неплохо держаться мало, мы должны ужиться, – продолжал он назидательно. – И мы уживемся. Два разумных человека всегда сумеют договориться. Ну а уж если не получится, подождем, пока подрастут дети, и разведемся. Что нам терять?

Аксель высказал свои логические умозаключения так безапелляционно, что Майя не удержалась от косого взгляда: так и хотелось спросить, где он этого набрался. Взгляд упал на решительно выдвинутую вперед нижнюю челюсть – Аксель желал как можно скорее покончить с обрядом. «Интересно, – подумала Майя, – что с ним будет, если взять и лизнуть его в кончик подбородка? Или дунуть в ухо?» Ей едва удалось подавить нервное хихиканье. Он понятия не имел, что за страшная штука – развод и какое губительное воздействие имеет на человеческие судьбы. Для него это был всего лишь тактический маневр.

Ощутив взгляд, Аксель повернулся, и глаза его загорелись. Что ж, в глубине этой высокорациональной Девы таился клокочущий котел страстей Скорпиона. Получая разрешение на брак, Майя высмотрела в бумагах дату рождения Акселя и провела нужные расчеты. В самом деле, он не был под влиянием Водолея, как она решила вначале. Над ним хорошо поработал Скорпион. Возможно, она заблуждалась не только в этом, возможно, безалаберные и артистичные южане пылки только на первый взгляд и вся их страсть заключается в способности прожигать жизнь. Ну а отсюда недалеко до заключения, что любовь – возвышенная иллюзия над приземленной страстью.

Майя опустила взгляд на широкую грудь Акселя. Ее облегала рубашка настолько свежая, что это ощущалось даже на расстоянии. Серый костюм был элегантен просто невыносимо. Майя мысленно сдула с него воображаемую пушинку, поправила в петлице белую гвоздику и ощутила, как теряется, тонет в мужской ауре.

Что нам терять, спросил он. Сердце. Ее глупое, иррациональное сердце. Но если так и сказать, он не поймет. Для него брак – средство решить проблемы. По натуре собственник, мужчина не всегда способен разобраться, как хрупки и уязвимы женские чувства. Аксель отчасти понимает это, он лучше многих. Чего еще желать?