В интересах государства. Дакия (СИ) - Хай Алекс

— Я вот что пытаюсь прикинуть, — товарищ взял с краю костра остывший уголек и принялся чертить линии и точки. — Смотри, если Юсупов действительно замышляет убить императора, то…

— Сперва нужно понять, зачем это ему, — вмешалась Аня. — Какой мотив?

Денисов наградил ее ледяным взглядом.

— Я разговариваю не с тобой.

Мы с Аней оторопели. Девушка даже приоткрыла рот от изумления, да и я остолбенел. Как бы они ни ссорились, а между ними порой вспыхивали настоящие итальянские страсти, подобного Константин себе не позволял. Даже когда они обзывали друг друга последними словами, все равно было понятно, что в них так говорила страсть. Особенно скверный Анькин характер заставлял ее отличиться. Но Денисов… Холодности и отчуждения он никогда не проявлял.

Я почуял неладное.

“Аня, это что сейчас было?”

“Понятия не имею”, — озадаченно ответила Грасс. — “Я не давала поводов”.

“Я к тому, что не мог ли твой ритуал дать тот побочный эффект, о котором мы говорили раньше? Ну, то есть обратный эффект…”

Аня растерянно озиралась по сторонам. Денисов же как ни в чем не бывало продолжал чертить какую-то схему на грязном полу.

— Так вот, — продолжал Денисов. — Если предположить, что Юсупов намеревался это сделать, то наверняка решил осуществить план в Константинополе. Там будет столпотворение, праздничная суматоха. Да и переправка лояльных ему аристократов из Констанцы в Константинополь это косвенно подтверждает…

— Стоп! — не выдержала Аня. — Костя!

Денисов скривился и поднял на нее глаза.

— Ну чего тебе? Не видишь, я пытаюсь работать?

Анька вопросительно на меня взглянула, словно просила поддержки.

— Кость, пожалуйста, прервись ненадолго, — попросил я.

Денисов тут же отложил уголек и уставился на меня преданными глазами.

— Да, кочнено. Чего ты хотел?

Мда. Кажется, у нас тут имел место побочный эффект. Со стороны это смотрелось забавно, но, судя по отчаянию в глазах Грасс, на которую все сработало самым ожидаемым образом, она не понимала, что делать.

— Костя, скажи, пожалуйста, ты помнишь, что было между тобой и Аней? — Издалека начал я.

— Разумеется, — спокойно отозвался Денисов. — Я все прекрасно помню и вижу, что она сейчас относится ко мне с большим трепетом. Однако, к сожалению, со своей стороны я ничего подобного не чувствую. Наоборот, мне неприятно даже смотреть на нее. Это здорово меня удивляет, но сейчас я предпочту думать о более важных вещах. Поэтому, Миша, если тебя не затруднит, давай вернемся к работе.

“Кажется, оно”, — сказал я Грасс ментально. — “Сама все слышала и видела”.

Анька непечатно выругалась. Денисов сейчас походил на Кая из “Снежной королевы”, когда носил в себе льдинку. Грасс глубоко вдохнула, выдохнула, а затем тихо рассмеялась.

— Что ж, в этом даже есть ирония, — всхлипнув, сказала она. — У всего есть цена, так? Вот и мне пришлось заплатить свою, чтобы спасти его от слежки.

Денисов кивнул.

— Я очень благодарен тебе за помощь. А сейчас, если ты не против, мы вернемся к обсуждению.

“Ань, оставь его в покое. Может проспится, и его отпустит”.

“Нет, Миш. Не отпустит”, — с горькими нотками ответила Грасс. — “Обычно эффект от ритуала держится примерно месяц. Ну, полный цикл луны. Греки много чего привязывали к лунному движению в старых ритуалах. Но иногда бывает и так, что эффект длится дольше. Я не специалист в подобных ритуалах и просто воспроизвела его по памяти, но есть шанс, что это не изменится никогда”.

“Не накручивай себя раньше времени. Да, вышло неуклюже, да и мне самому теперь неловко. Но кое в чем Костя прав — если Юсупов замыслил покушение на императора, мы сейчас должны думать лишь об этом”.

“Да, вы правы”, — согласилась девушка. — “Ничего, за меня не волнуйся. Переживу”.

Я настороженно на нее уставился, но возражать не стал. Не хотелось мне, чтобы у Грасс сдали нервы в самый неподходящий момент. Зная ее, я предполагал, что она начнет винить себя во всех смертных грехах. Что взялась за ритуал, не зная всех тонкостей. Что сама все испортила, что слишком поторопилась… Все же склонность к самобичеванию у нее была, и немалая.

— Кстати, про мотив вопрос хороший, — сказал я вслух, чтобы вовлечь в беседу всех. — Предположим, Юсупов намерен убить Алексея Константиновича и его сына. К кому тогда перейдет власть?

— К дочерям, — ответила Аня.

— А если и их не будет?

— Ты всерьез предполагаешь, что они попытаются убить сразу всех? — ужаснулась Грасс.

Хех, дорогая моя, знала бы ты историю мира, из которого я пришел. У нас так все в прошлом веке и случилось…

— Давайте предположим худший сценарий, — настаивал я. — Кому тогда отойдет власть?

— Великому князю Александру Константиновичу, — ответил Денисов. — А если и его не станет, тогда Ксении Константиновне.

Я озадаченно уставился на нарисованную на полу схему. Денисов как раз пытался изобразить генеалогическое древо.

— Сложно представить менее подходящего для трона человека, чем Александр Константинович, — сказала Грасс. — Он ведь… Слишком оторван от государственных дел. Покровительствует искусствам, содержит собственную театральную труппу и позволяет себе заявляться на приемы в таком виде, что…

— А может в этом весь смысл? — предположил Костя. — Если этот образ создан для того, чтобы никто не воспринимал его всерьез?

Гляди-ка, кажется, моя паранойя начала передаваться вместе с кровью… Нет, я видел Великого князя и отказывался верить в подобный расклад. Ну не был похож Александр Константинович на человека, который стремился заполучить власть, да еще и таким путем.

Кроме того, это ведь он тогда поручил Корфу проверить происходящее в Аудиториуме. Беспокоился, что в его стенах могли происходить неугодные государю вещи. А Аудиториум патронировала его сестра, Ксения Константиновна.

Да, у нее были довольно неконсервативные взгляды на некоторые аспекты развития общества, но, насколько я понял, она собиралась действовать мягким путем. Не зря же она взяла шефство надо мной и Серегой — хотела показать пример новых аристократов… И если предположить, что она была замешана в делах Аспиды, то зачем ей было брать под крыло меня и Воронцова?

— Да ну, — отмахнулась Аня. — Это уже какая-то теория заговора. Не верится мне, что в Доме Романовых может быть такая грызня за власть.

— Но должен у Юсупова быть кто-то в союзниках! — Денисов ответил ей слишком громко, и мне пришлось шикнуть на ребят, чтобы вели себя потише. — Либо он должен уничтожить большую часть романовского рода, что даже на празднике в Константинополе будет невозможно сделать! А ведь есть еще родственники в других странах…

— Ну так-то и Юсупов носит в себе немного романовской крови, — отозвалась Грасс. — Прабабушка была Великой княгиней, если ничего не путаю.

— Это седьмая вода на киселе, — ответил я. — В той же Новой Византии есть кровь погуще.

— Зато даже этого небольшого киселя хватит, чтобы воспользоваться Великим Осколком, — сказала Аня и застыла, пораженная собственной догадкой. Она даже закрыла рот руками и таращилась на нас, ожидая, пока и до нас самих дойдет.

Костя бросил на пол остатки уголька.

— А ведь это мысль, — прошептал он. — Что, если Юсупову нужен не трон, а Великий Осколок? Если все дело не в короне, а в силе? Ведь тот, кто обладает величайшей силой, может забрать и трон…

Я переводил взгляд с Аньки на Денисова. Кажется, я снова не знал каких-то важных деталей.

— Стоп. То есть Великим Осколком может воспользоваться только тот, в чьих жилах течет кровь Романовых, так? — переспросил я.

Аня кивнула.

— Да. Отец рассказывал, что его приглашали проводить эксперименты над петропольским Великим Осколком, но у него даже не вышло вступить в контакт с этой каменюкой. Он подчиняется только Романовым. Что петропольский, что константинопольский. Мне неизвестно, как именно Романовы смогли привязать их к себе, но факт остается фактом. И в этом их сила.