Гражданин ГР - Вера Сытник

Всполохи костра на юге небосклона заставили проходимца вздрогнуть и подняться во весь рост. «Нанаец! Знак подаёт! Включил Северное сияние!» – пронеслось в его голове. Гр стал судорожно что-то искать на дне телеги, разгоняя пьяных стрекоз. Среди груды пустых бутылок нашёл самодельный компас, бывший когда-то будильником с треснувшим стеклом. Попытался вытряхнуть застрявшие под стеклом арбузные семечки, но, побоявшись, что потеряет время и пропустит сияние, бросил это занятие. Поддел через трещину, с помощью тростинки, большую стрелку, повернув её в сторону Северного сияния, и трусцой побежал к отблескам надежды.

Встреча шестая. Пепелище

Гр бежал очень долго, насколько мог, быстро, напрягая остатки сил, растраченных на пьянки со стрекозами. Он бежал и ничто не могло его остановить, потому что впереди его ждала встреча с Нанайцем, который наверняка давно простил своего напарника, если решил подать ему знак, как обещал. Эта способность бывшего товарища выполнять обещания, так всегда раздражавшая Гр, сегодня не казалась ему странной. Он торопился достичь Полярного круга, пока не исчезли из виду искры манящего надеждой костра, уже начавшие медленно таять. Его шорты намокли от пота, футболку он и вовсе сбросил в Эх-Вынии. Не обращая внимания на смену пейзажа, упрямец бежал вперёд, выставив впереди себя правую руку с компасом.

Через несколько дней пути Гр остановился, с трудом перевёл дыхание и оглянулся. Вокруг ничего не было видно, один белый густой туман перед глазами. Проходимец догадался протереть запотевшие стёкла очков, после чего понял наконец, что очутился посреди огромной снежной равнины, по сторонам которой теснились угрюмые айсберги. А в центре, как раз там, где он стоял, ещё теплился слабый костёр. Его последние искры устремлялись в чёрное небо. Подхваченные усиливающимся ветром искры разносились далеко вокруг, слабо освещая тёмный воздух рядом с Гр.

Нанайца нигде не было видно, только маленькая ракушка, каких много валялось на берегу эхвынского океана, чёрным пятнышком блестела в подтаявшем снегу, говоря о недавнем присутствии здесь человека. Костёр догорал. От него на запад шли чёткие следы лыж, теряющиеся между сугробами. «С утра пораньше пошёл растапливать айсберг, скоро придёт», – подумал Гр, чувствуя, как сильно он замёрз и устал. Мокрые шорты встали колом на морозе, а борода превратилась в сосульки.

Будучи не в силах сдвинуться с места, бедняга не стал дожидаться, когда потухнет костёр, а просто сел в его середину. Блаженное тепло разлилось по всему телу, напоминая эхвынский юг. Измученный страхами не успеть к Северному сиянию и долгой дорогой, Гр обхватил колени руками, уткнулся в них лицом, согрелся и незаметно уснул. Во сне снова вспотел, борода, царапавшая шею, оттаяла. Должно быть, пепел остыл, потому что Гр резко проснулся от холода. Вздрогнув, он открыл глаза и в ужасе закричал: рядом сидел белый медведь на корточках и курил трубку. Медведь, обернувшись на крик, вынул трубку изо рта и засмеялся:

– Шорты прожёг! Что теперь Ло скажет? Ты ведь замёрз бы совсем, если б я не оглянулся. Далеко ушёл. Остановился посмотреть, как танцуют искры от костра, и увидел, что они как-то разом заволновались все, будто их кто потревожил. Пришлось вернуться, чтобы понять, в чём дело, а тут ты… в пепле сидишь.

Несчастный хотел заплакать от радости, но вид Нанайца, с накинутой на плечи медвежьей шкурой, деловитый и строгий, остановил его. Он вышел из пепла и робко спросил:

– Костёр развёл… Где дрова-то взял?

– Это случайно вышло, сжёг старые ошибки, – вполне миролюбиво ответил Нанаец.

– А я подумал – Северное сияние, знак мне подаёшь. Значит, не звал? – расстроился Гр, ужасаясь тому, что напрасно старался: мучился, бежал, торопился.

– Не звал, – подтвердил Нанаец, но шкуру между тем перекинул со своих плеч на плечи Гр, чтобы тот согрелся.

Гр благодарно икнул. Чувство тревожной неуверенности постепенно покидало его.

– Много айсбергов растопил? – поинтересовался он с любопытством.

– Глупость всё это! Ребячество! – отмахнулся Нанаец. – Тут без Фецира не обойдёшься. Сначала нужно дороги на север проложить, продезинфицировать, чтобы не занести инфекцию во льды, а потом уж думать о том, как их растопить. Замкнутый круг.

Сказал он это всё таким тоном, что Гр стало понятно, старый приятель не намерен с ним драться. Это несколько раскрепостило его.

– А как же мечта? Всеобщая дезинфекция? – недоумевая спросил проходимец.

– Я заморозил её на время. Вот она, смотри! – Нанаец вынул из-за пазухи большую длинную сосульку. В отсветах несмелого невидимого солнца она сверкнула, задорно и весело, будто переняла эстафету у недавно погасшего костра.

Гр вырвал сосульку из рук бывшего коллеги и начал её грызть.

– Смешной ты, Гр, глупый. Любитель мороженого, – грустно улыбнулся путешественник. – ДЗ у меня украл вместе с машиной, телегу мою продал, поверил в сосульку. Эх ты! Вот дождусь окончания кризиса и займусь новым Фециром. С кредитом-то расплачиваться надо.

– А сейчас-то что будешь делать? – поспешно задал Гр вопрос, чтобы увести разговор в сторону от дезинфектатора.

– Бахчу разведу! Здесь! – беспечно ответил Нанаец.

Он поднял из пепла компас-будильник, вытряхнул себе на ладонь арбузные корочки и задумчиво посмотрел кругом.

– Дык… Снег же! – растерялся Гр.

– Дык смотри! – засмеялся Нанаец. Развернулся, присел и, поднатужившись, громко пукнул: снег медленно растаял под тёплым потоком воздуха, в нём образовалась небольшая лунка, куда неугомонный изобретатель бросил горсть тёплого пепла, положил сверху арбузное семечко и присыпал его всё тем же пеплом.

– Я знал, я знал, что они пригодятся! – закричал Гр, в страшном возбуждении сбрасывая с себя шкуру и пытаясь проделать то же самое. Но его физические усилия закончились жалким свистом, на который неизвестно откуда прилетела зелёная птица. Зыркнув на полуголого бородача зелёными глазищами, она угрожающе защёлкала клювом, но успокоенная жестом хозяина опустилась на снег. Гр несколько смешался от своего поражения и опять залез под медвежью шкуру.

– Смотри, простудишься, – с иронией сказал ему Нанаец, глядя, как бывший друг поспешно доедает сосульку.

Сам он, не тратя времени даром, пошёл работать. Снял с себя второй свитер, шарф, снял мягкие сапоги, сделанные из кожи змеи, надетые под унты, кинул всё гостю и отправился делать лунки.

…К тому моменту, как измождённые долгим кризисом умериканцы подползали к Арктике с обратной стороны земного шара в надежде поживиться там нефтью, у Нанайца уже раскинулась весёлая бахча среди вечных льдов, полосатой зеленью разукрасившая белые снега.

Арбузы в снегах

«Гринпис» забил тревогу. Никто ничего не понимал. На Крайнем Севере происходило что-то невероятное, не поддающееся никакому объяснению. Приборы отмечали наличие тёплого течения в Ледовитом океане! Да, конечно, это была всего лишь небольшая струйка, но она явственно прослеживалась, начиналась за Полярным кругом и продолжалась до самого юга. Один учёный сделал предположение, что кто-то по неосторожности оставил включённым кипятильник на дрейфующем айсберге ЩИ, известном своей красотой, а потому активно посещаемом туристами. От этого могло начаться его активное таяние. Но наверняка никто не мог сказать ничего вразумительного. Для начала решили просто понаблюдать за течением, изучить его состав, характер, ну а потом, если будет необходимость, принять меры, чтобы не допустить экологической катастрофы. Однако все заранее надеялись на лучшее.

Ничего этого Нанаец не знал. Он продолжал день за днём обходить лунки, внимательно осматривая плоды, и по мере надобности согревал их собственным теплом. Вид созревающих арбузов тревожил воображение Гр. Они напоминали ему Ло, телегу, стрекоз, вынуждая задумываться о будущем. Вечерами, когда усталый Нанаец, лёжа в сооружённой им яранге, почитывал газету, которую ему доставляла зелёная птица, Гр стал наведываться в гости к умериканцам.

Эти люди давно делали ему какие-то знаки из-за высокого айсберга, то посылали в воздух красную ракету, то мигали жёлтым фонариком в ночи. Дождутся, когда Нанаец углубится в бахчу, и давай сигналить, приглашая Гр в гости. Забежав раз-другой на умериканский огонёк, проходимец приучился задерживаться у них допоздна. В ярангу он возвращался сильно вспотевшим, раскрасневшимся от выпитого виски. Увлечённый разведением арбузов Нанаец ни на что не обращал внимания. Агроном с нетерпением ожидал первого урожая, его не насторожило даже то, что Гр заштопал прожжённые костром шорты. Нанаец продолжал следить за арбузами и просматривать прессу, изредка делая пометки в календаре, висевшем на стенке яранги.

В одну особенно тёмную ночь, когда мечтатель крепко спал, а зелёная птица улетела на рыбную ловлю, Гр запустил голодных умериканцев на бахчу, продал им оптом созревшие арбузы! И пока они ползали по грядкам, собирая немалый урожай, спрятал полученные доллары под заплатку на шортах, накинул на себя медвежью шкуру и вскочил на лыжи. Он чувствовал себя физически окрепшим. Он был богат.