Убийство в Тамбовском экспрессе - Валентина Андреева

— Ты хочешь сказать, что здесь «при чем» ФСБ? И твоя Плюшка как агент национальной безопасности? Помнится, Олег нас ими попрекал. А женушка настоятельно рекомендовала забыть номер его мобильника. Интересно, чем им ФСБ и твоя кошка насолили? И кто насолил Кэтьке и ее личному стоматологу? Кстати, они о «Венере» тоже не заикались. Получается, что она, бедняжка, круглая сирота. Слушай, а может у Прутковых с Кэтькой и Тимуром сговор? В конце концов, зачем Ульяна, маскируясь под Настю, прикатила на новогодний праздник именно в Кэтькину деревню?

— Ну это-то как раз легко объяснимо, — начала было я, но мысли скакнули совершенно в другом направлении. Перед глазами возникли жуткие картины прошлых дней: на крашеном в светло-коричневый цвет дощатом полу беспомощное тело Галины с удавкой на шее, полыхающий дачный дом Прутковых. Огромный факел с клубами жирного черного дыма и такой нереально белый снег…

— Тебе удобно спать стоя? — донесся до меня заботливый голос подруги. — О! Ты почти проснулась. Душ принять не желаешь?

Мое «Нет!» показалось ей неубедительным, лицо обдала водяная пыль из литрового опрыскивателя для цветов. Комнатной температуры. Огненное видение окончательно погасло, зато вспыхнуло ярким пламенем возмущение. Все, что я наговорила Наташке, следуя за ней по пятам на кухню, могло бы уместиться в одну короткую, но скучную фразу: «Ты переходишь все границы разумного!», а так она, жмурясь от удовольствия, слушала мое длинное гневное выступление. Причем, поощрительно кивая. В довершение еще и балдела от чашки кофе, увенчанного огромной шапкой мороженого. По этому поводу я, кстати, тоже «прокатилась». Слишком долгим был мой тормозной путь к успокоению. Вопреки ожиданиям, подругу совершенно не смутила перспектива скоростной прибавки в весе аж на десять килограммов. В отместку она просто выудила из шкафчика початую коробку конфет и с залихватским «Опа!!!» запустила ее на стол. Приземление было жестким, коробка открылась самостоятельно, и я растеряла весь запас невысказанных претензий.

— С ликером? — требовательно поинтересовалась у смутно знакомой коробки, не решаясь ее закрыть. Не хотелось разочаровываться, вдруг на крышке значится нечто противное моему изысканному вкусу.

— А-а-га! С ним самым. — Наташка поставила передо мной кофе. — Забыла, что ли? Я ж сразу после повального новогоднего чаепития за вашим столом унесла ее с собой. О твоем здоровье заботилась. Эта подарочная коробка по счету третьей была. Две ты смякала в максимальном скоростном режиме стиральной машины, запрограммированной на отжим. Конфеты уже явно в тебя не лезли, но ты, находясь в шоколадном угаре, все ручонки к ним тянула. Даже Ефимов не выдержал. Помнишь, как била его по рукам, когда он пытался их отнять?

— А он пытался? Надо же… Не помню. Я думала, Димка давно уже растерял свою юношескую отвагу. Слушай, а почему мы стоим?

— Вольному воля, — пожала плечами подруга. — Лично я стою, потому что у меня омлет до кондиции доходит и мороженое в чашке кончается. Была охота лишний раз срываться с насиженного места за добавкой! Что я, девочка?

— Так достань из морозилки всю бадью.

— Я не ты, чтобы поступать так опрометчиво, сознания от контакта с любимыми объектами не теряю. Кайф уменьшится. Знаешь, как согревает душу мысль о том, что в недрах холодильника морозится невидимое глазу райское наслаждение. Сейчас вот добавлю малек и сяду. А ты постарайся за своими разъяснениями вдумчиво лопать конфеты. То есть с чувством, с толком и расстановкой. А то, как на Новый год, вспомнить будет нечего. И не забудь взять обратно свои обещанные мне десять килограммов.

— Беру! — торжественно заявила я и, мужественно преодолевая искушение цапнуть конфету, схватила всю коробку. Крепко прижав ее к груди, скороговоркой предложила продолжить праздник на моей кухне, поскольку отправляясь «на минутку» к Наташке, не стала запирать квартиру.

— Иди, дорогая, с Богом и со своим кофе. Я не задержусь. Ща быстренько с холодильником договорюсь, свои квадратные метры закрою и прибуду. Без меня ничего не рассказывай. Подожди, дай я тебе на дорожку воротничок поправлю, — проворковала Наташка. — У тебя коробка углом под него залезла. Впрочем, лучше это сделать позднее. Сейчас я что-нибудь еще соображу.

По коридору я шла с большой осторожностью. Как канатоходец. Чашка была горячая, а перехватить ее в другую руку не могла — боялась рассыпать конфеты. По пути раздумывала над тем, как без рук ухитриться открыть свою дверь. И не вернуться ли для этой цели назад. Кофе может подождать, прихвачу чашку после очередного забега к Наташке.

Возвращаться не пришлось. Дверь распахнулась и без моего участия. Еще не вникнув в противоестественность ситуации, я машинально ее поблагодарила и, сосредоточенно глядя себе под ноги, перешагнула порог. Вот там-то у меня все из рук и вывалилось. Чашка, разумеется, разбилась о плитки пола, кофе моментально «вылакал» коврик, а конфеты… Словом, три штуки я до сих пор так и не нашла. Наверное, нюх потеряла. Или память, если съела их в беспамятстве еще у Наташки. Ну да не важно, ибо в тот переходный через порог собственной квартиры период мне было вообще не до конфет. Я крепко зажмурилась и, будучи насильно потесненной в сторону, обреченно отметила стон закрываемой двери. Главное, ни одной умной мысли в голове, сплошная паутина. А тем временем за моей спиной разворачивались странные события. Судя по характерному щенячьему всхлипу, дверь открылась очередной раз. В отличие от меня, подруга ей спасибо не сказала. Она вообще ничего не сказала, кроме: «О, блин!» Звук от выпавшей из Наташкиных рук и тоже разбившейся чашки ничем не отличался от ранее организованного мной. Шагнув вперед, подруга заставила и меня еще немного продвинуться в холл. Там я, продвинутая, и замерла, не решаясь обернуться назад. Причиной тому послужил звук глухого удара чего-то об кого-то. Вжав голову в плечи, я напряженно ждала повторения. В смысле глухого удара чего-то, но уже конкретно об меня.

— Иришка… — умоляюще пролепетала подруга, — извини, я нечаянно.

Я разом воспряла духом и расправила плечи. Все не так плохо. Похоже, именно подруга обломала «чего-то» об… Резко обернувшись, увидела такое!

— Олег?! — мне показалось, что я заорала. На самом деле только безмолвно, по-рыбьи, открывала и закрывала рот. В отличие от меня, Олег забыл его закрыть. Вид был довольно дебильный, но ведь он этого не знал. Виднее, как говорится, со стороны.

Наташка активно продолжала оправдываться, постепенно переваливая груз вины за случившееся на Олега, благо он не возражал. С каждой секундой голос ее крепчал, а пустая сковорода в руке ходила в опасной близости от носа Пруткова. Олег, наконец, осмыслил свое исключительно дурацкое положение и принялся за дело. Уворачиваясь от сковороды и отплевываясь от ошметков омлета с цветной капустой, (остальные составляющие я не разглядела) горстями сгребал их с волос, лица и одежды, бросая на пол. Больше всего меня пугал вид моей и Димкиной куртки, часть ингредиентов они приняли на себя. Да эти жирные пятна мне никогда не вывести!

— Ничего страшного! — уверяла подруга, безуспешно пытаясь поймать остатки омлетных частичек в сковороду. — Сейчас продается столько эффективных средств для ликвидации пятен. Капнешь на проблемное место и не заметишь, как сам вместе с ним исчезнешь. Не понятно, почему эти средства не включают в состав для похудания? Если они так хорошо растворяют жир… Ирка, ты долго будешь бездельничать? Раз уж мы полноценно «позавтракали», пора заняться делом.

Я и занялась — притащив швабру, возмущенно ею потрясла.

— Откуда у тебя яйца? Помнится, до универсама мы не дошли.

— Дойдем. Когда-нибудь. Какие наши годы! Четыре яйца в заначке были. Неприкосновенный запас. Про госрезерв слышала? У меня аналог. Слушай, почему я должна убирать твои квадратные метры? Здравствуй, Прутков. Видишь, что наделал? Ир, если бы он не увернулся, последствия были бы значительно лучше. Получил бы сковородкой по лбу, прилег спокойненько на пол, глядишь, и омлет бы не рассыпался, выпал целиком на нейтральную территорию. Прутков с его помощью вполне мог смягчить свое падение. Сгруппироваться и — мордой в цветную капусту. А так он ему основной частью на будущую лысину угодил. Вот смотри, как надо было…

Олег удачно перехватил Наташкину десницу со сковородой. Она обиделась — Прутков свел на «нет» чистоту эксперимента.

— В гостях свою волю не творят, — убежденно заявила она, отдав ему сковороду и взамен отняв у меня швабру. — Но так и быть, сотворю. Олег, снимай верхнюю одежду, ботинки и перелетай к Иришке. Только руками ничего не лапай. Особенно Ирку. Она у нас одна незапятнанная. Ир, смотри, чтобы он не пролетел мимо ванной.

— Меня интересует, как он, вообще, попал в мою квартиру? — не обращая внимания на руководительницу «полетов» и протестующее выставив вперед ладони, сухо поинтересовалась я.