АнтиСУМЕРКИ. Блог вампира - Юлия Зябрева

       Да никто! Только я с моим диким невменяемым счастьем.

       Маме и папе будет больно, когда меня не станет.

       А Эдик...

       Уж лучше бы я его укусила. Хоть узнала бы, каков он на вкус.

       Мысли путались. Подумать только, ведь это вовсе не случайно Косичкобородец ехал сюда в одном со мной поезде! Оказывается, Захарченко угадала, что виновата во всём моя мама -- и её отказ! Рыженькая жиденькая бородёнка и водянистый взгляд Акакия... да я ни на миг не осудила маму!

       Становилось всё темнее. Шуршала жёсткая трава под ногами, так спокойно, так сладко стрекотали кузнечики... или это цикады, что ли...

       И Эдик, Эдик!

       Я всё-таки не удержалась, расплакалась. Что там, разрыдалась, как дошколёнок, которому сказали, что на самом деле Дедушки Мороза не существует, и подарка он на Новый год не получит.

       Как же хотелось, чтоб меня кто-нибудь остановил! Чтобы встретился кто-то знакомый, ну хоть из местных девчонок, что ли, а лучше из здешних кроликов! Чтоб всё решилось как-нибудь... без моей смерти. И чтобы все были живы, здоровы, счастливы...

       И Эдик! Эдик...

       Мысли вились, как комарьё над головой. Если от насекомых можно было отмахнуться... и то они тут же возвращались на те места, с которых их согнали, то что уж говорить о мыслях. Кое-как успокоившись, я медленно поплелась дальше, поминутно вовсе останавливаясь. Подгоняла только мысль о том, что Косичкобородец не станет ждать меня до утра.

       А таким темпом я и к следующему вечеру до руин не доползу.

       А быстрее идти не получается.

       Я поняла, что всё ещё всхлипываю, и попыталась успокоиться попрочнее. Вместо этого начала хлюпать громче.

       Ну же!

       Я же решила, что сделаю это. И где она, моя решимость?

       Перестав плакать, поняла, что теперь меня трясёт, как при высокой температуре. Аж зубы стучат.

       Зато мысли перестали вихриться, и в голове воцарилась тишина. Не успела обрадоваться, как рядом со мной раздался смех.

       Мужской и довольно-таки приятный, хоть и до костей пробирающий тихий хохот.

       Ну вот и всё.

       -- И ещё раз здравствуй, -- сказал Косичкобородец. -- Вот видите, а вы не верили. Манипулировать легко и просто, причём не только людьми. Вот перед вами классический образец вампира. Умной и даже местами сообразительной маленькой вампиресски. Видите, она свято верит в то, что пришла спасать свою любимую мамулечку. Хнык! Так трогательно!

       Он хотел взять меня за подбородок. Я отшатнулась, чтобы не дать ему коснуться себя.

       -- Ну-ну, -- кивнул он задумчиво. -- Ну-ну.

       Вздохом ветра принесло запахи других вампиров, да и сами они не заставили себя долго ждать.

       Две высокие тени отделились от сосновых стволов и в неверном сумрачном свете превратились в двух мужчин. В одном из них я узнала того белобрысого, что появлялся в моём окне. Он выглядел чем-то сильно озабоченным, зато второй улыбался, как и Мерзлихин, и подошёл близко-близко.

       Во мне проснулось что-то вроде гордости. Я с вызовом встретила насмешливый взгляд высокого вампира, и тот предпочёл отступить на одну линию с Акакием.

       Скорее бы уже начинал убивать, что ли.

       Тем временем из сгущающихся теней вышли ещё четверо мужчин. В слабом сумеречном свете их зрачки отсвечивали алым. Я шагнула назад, упёрлась спиной в сосновый ствол.

       Вот те на. Мерзлихин что, решил устраивать большой цирк? Или...

       Н-да. Никаких путных мыслей на ум не приходило.

       А к уже присутствующим вампирам присоединились ещё восемь.

       Ничего себе прогрессия! Арифметическая...

       -- Вижу, ты боишься, Надя, боишься... а ведь мы оставим тебя в живых! Есть только одно маленькое такое условие: ты сейчас позвонишь своей мамулечке и скажешь ей, что дядя Ака ещё не передумал тебя убивать... и их взрывать он тоже не передумал. Но в её силах всё изменить. Если она немедленно, слышишь, немедленно придёт сюда... одна и останется со мной навсегда -- отпущу и тебя, и этих дебилов на мотоциклах.

       Да, что-то в этом роде я и предполагала.

       -- Ну? Кого ждём?

       Медленно, как в замедленной съёмке, я потянулась за телефоном.

       Кольцо горящих глаз смыкалось вокруг меня.

       -- Ну?

       Это было наитие чистейшей воды. Я зажмурилась и почти не дрожащим голосом проговорила:

       -- Сначала позвонишь ты и прикажешь тем, кто следит за домом, чтобы они ушли.

       -- Что?!

       Похоже, он действительно не понял.

       -- По-моему, наша жертва ставит нам встречное условие! -- прошипела одна из красноглазых теней.

       -- Дайте-ка я с ней поговорю, вот увидите, запоёт по-другому! -- подхватил кто-то ещё, и вампиры заволновались. Один за другим они шипели и выкрикивали угрозы.

       Акакий царственно взмахнул рукой, и все умолкли.

       Я, успев набраться смелости и выровнять дыхание, опередила его, и голос мой прозвучал требовательно и звонко:

       -- Позвони тем, кто сторожит дом! Прикажи им... зайти в дом! И сказать, кто они! И потом я позвоню маме и скажу ей то, о чём просишь ты!

       Конечно, я понимала, что при таком количестве дружков и приспешников Акакий может и не посчитаться с жизнями пары-тройки из них. Но очень сильно понадеялась на то, что в присутствии пятнадцати дрожащих от возбуждения вампиров Косичкобородец не рискнёт объяснять им, что они гибнут во благо воссоединения своего предводителя с любимой женщиной.

       Стрекотали цикады, шумели сосны, вторили им вампиры, а раздумья Мерзлихина затягивались непозволительно долго.

       -- Ну? -- настала моя пора подгонять. -- Я могу даже одолжить телефон, звони!

       -- Да убей её!

       -- Дай я покажу ей, что такое настоящая боль!

       -- Нет, я! Нет, я! Дайте я ей покажу!

       -- Куда лезешь, я вообще первым пришёл!

       -- А я с ней ещё в поезде ехал!

       -- Ну вы ещё лотерею устройте!

       -- Меня, меня пустите!

       -- Да пустите же!

       Алый огонь в глазах Акакия угасал.

       Я видела, что ему очень хочется убить и меня, и своих друзей, но он, далеко не глупый дядька, понимал, что я ему всё ещё полезна, а друзья... одно дело, две-три потери, но сразу пятнадцать -- это уже чересчур.

       Я улыбнулась и протянула ему телефон.

       Он выхватил его, даже слегка оцарапав мои пальцы.

       С ожесточением выстучал номер. Надо же, наизусть помнит!

       -- Гена... Гена, бери Вову и... идите в дом. Нет, ты не ослышался! Да, отменяется! Нет, ты ещё будешь переспрашивать?! А ну быстро в дом! Скажете, что вы - от Акакия Мерзлихина!

       А что? Кажется, случайный план начал срабатывать.

       -- Ну! -- швырнул он телефон мне. -- Звони давай!

       -- Так твои Гена с Вовой ещё не успели объяснить, что к чему, -- резонно возразила я. -- Вот через пару минут -- пожалуйста.

       -- Да кого ты слушаешь! Да что ты делаешь! Да врежь ты ей! Нет, дай я сам врежу! -- заволновались снова дружки.

       -- Пока мы ждём, чтоб твои люди дошли до дома, расскажи, откуда вообще ты взялся в маминой жизни? -- в конец обнаглела я, и Акакий опешил:

       -- Чего?

       -- Я понимаю, в две минуты ты не уложишься, но...

       -- Да что ты о себе возомнила?!

       -- Ну, не хочешь, как хочешь, -- пожала я плечами и вздрогнула: мимо меня проскочил сливающийся с сумраком подлеска серый... кролик?

       Вампиры отшатнулись, а мелкий ушастый зверёк поскакал себе дальше, к руинам. Что-то не слышала раньше, чтобы кролики были ночными зверями.

       -- Звони! -- приказал Мерзлихин, и я подняла трубку, выбрать мамин номер в списке...

       И тут земля под нашими ногами пошатнулась. Потом ещё раз. И ещё.

       -- Что это?

       -- Это что?

       -- Кто это?

       Акакий чуть присел, чтобы удержаться на ногах, и только мне было хорошо, я уже опиралась на сосну.

       И -- да, я, кажется, догадалась, что сейчас будет.

       С ужасающим рёвом мимо меня пронёсся огромный чёрный... или фиолетово-серый кролик. За ним -- белоснежный Фил, я запомнила его по выдранному на плече клоку шерсти. Вместо того, чтобы, как я ожидала, броситься врассыпную, вампиры принялись с рычанием кидаться на оборотней.

       Вот только кроликов было -- больше. Кажется. И сами они были... ну очень большими.

       Что это, если не мой шанс?..

Глава двадцать третья. Чертёнок

.

       Вот теперь я не просто бежала -- летела! И даже почти не спотыкалась!

       -- Мама! Мама!!! -- орала я в трубку, не сбавляя скорости, и мне в ответ неслось многоголосое "всё в порядке, Надя".