Дневник. Начало - shellina

— Ну, как все прошло? Что он тебе сказал? Ну не томи, рассказывай.

Я повалился спиной на траву и провел рукой по лицу, снимая иллюзию. Хорошо-то как.

Малфой вздрогнул, затем как-то жалобно произнес:

— Никак не могу привыкнуть. Ты только перед Эйвери её не снимай, а то у него итак крыша едет. Я вот все никак не могу понять, почему это происходит? Почему ты узнаваем в любом облике, но если сейчас ты просто красавчик, то буквально минуту назад тебя даже симпатичным нельзя было назвать.

— Я не могу сказать, могу только предположить. Принцы достигли потолка, все, еще один, ну максимум — два брака с чистокровными, и они начали бы вырождаться. Так что мать очень правильно поступила, выйдя замуж за моего отца. Хотя я считаю, что у нее был в то время дурной вкус, но это лично мое мнение. Достигнув верха, Принцы стали своего рода совершенными внешне, а это вызывает яркий диссонанс, если хоть одна, казалось бы, незначительная деталь выбивается из общего четкого ряда. При этом другие достоинства кажутся почти уродством. Вот, например, возьмем волосы.

— Почему волосы?

— Потому что это почти всегда первое, что бросается людям в глаза. В моей иллюзии они тусклые, одновременно — жирные, что создает эффект их загрязненности. Они у меня действительно были такими во время серьезной гормональной перестройки организма. Но дело не в этом. Грязные волосы вызывают у человека четкую ассоциативную связь: раз они грязные, сальные, то и сам их обладатель грязный, неопрятный, а раз так, то значит его римский нос — огромный шнобель, а от природы бледная кожа — это вообще кошмар. А вот стоит убрать иллюзию сальности и — вуаля. У тебя благородная бледность, гордый римский профиль и вообще, ты красавец и классный парень.

— Я действительно думал, что волосы у тебя грязные.

— Люциус, — я закатил глаза, потом сорвал какую-то травинку и сунул ее в рот. — Если бы я действительно не мылся, то ты бы узнал об этом одним из первых, а еще первее тебя об этом бы узнали мои соседи по спальне. Поверь мне на слово, запах мужского, а еще лучше — юношеского пота, вкупе с носками, которые скромно так ставишь под кровать, это не то, что можно как-то скрыть.

— Ладно, я ни хрена не понял, но примем за аксиому. Причем здесь Принцы?

— Люц, тебе голову сегодня напекло? Я похож на мать, одно лицо просто. Только тело и глаза у меня отцовские. А она, если ты еще не забыл — Принц! Ты ее фотографии девичьи когда нибудь видел? А я видел. Мне еще повезло с половым созреванием, у меня хотя прыщей не было. Зато к ней до сих пор мужчины готовы под ноги падать.

Люциус посмотрел на меня с изрядной долей скепсиса.

— Как-то это по маггловски все звучит, я даже вникать не буду. Это все магия! И точка. Ты мне лучше про Темного Лорда расскажи.

— Ну, Темный Лорд, высокий такой, красивый, глаза синие.

— Сев!

Я, смеясь, перевернулся на бок и подпер голову рукой. Травинка была все еще зажата в зубах.

— Он мне предложил стать моим учителем.

— Что? Что он тебе предложил? — Мне кажется, или у Люциуса сейчас удар будет, ибо его глаза сейчас в размере сравнялись с эльфийскими.

— Но! Если это все же произойдет, то не раньше, чем я школу закончу. Люц, расскажи мне про Пожирателей.

— Хм. А что ты хочешь узнать?

— Понимаешь, Лорд не производит впечатления помешанного на своей вендетте идиота. Он очень умный, хитрый и скрытный. Вот только не говори мне, что все чем вы занимаетесь — это только рейды против магглов.

— Нет, конечно, — Люциус фыркнул, — я, например, вообще в рейдах не участвую, ни разу не был. Пожиратели Смерти — это не просто сообщество пресыщенных маменькиных сынков, как ты, наверное, думаешь. Это политическая организация. Наша задача — реформирование магического общества, целью которого является передача власти в руки чистокровной аристократии. А всякие там грязнокровки место свое знали. А рейды — это для фанатиков, типа Эйвери да Беллы Лестрейндж.

Я рывком сел, выплюнув из рта уже изрядно погрызенную травинку.

Мне нужно поговорить с Милтоном. Если я правильно его функции понимаю, то эта, практически, профашистская организация, у него должна быть на особом счету.

— Мне, пожалуй, пора. Привет Нарциссе передавай.

— Сев, я тебя прошу, не теряйся, ладно? Забегай к нам почаще.

Я пожал Люциусу руку и быстро пошел к антиаппарационной границе. Вообще-то я мог и с места аппарировать, но зачем Малфоя лишний раз шокировать? Мне все еще не удается с сетью в его голове разобраться. Сегодня, например, только один фрагмент снять смог. Хотя, изменения в поведении уже на лицо. Это уже не тот фанатик, что был в позапрошлом году. Конечно, к себе на ужин ту же Эванс он вряд ли пригласит, но уже начинает задумываться, а на кой ему вообще все эти магглы сдались.

Дома я послал Милтону сову с просьбой о встрече.

Алекс явился спустя два часа, когда я уже сгрыз все ногти на одной руке и собирался приступать к другой. Дурацкая привычка никак не хотела меня оставлять и, когда я начинаю нервничать, то выгрызаю ногти под корень. Филипп злится, но пока сделать ничего не может.

— Здравствуй, Северус.

— Если ты меня сейчас моим мальчиком назовешь — я с тобой перестану любые дела вести.

Алекс засмеялся.

— Накипело? Рассказывай уже, что в мэноре произошло.

Его осведомленность уже не удивляет. Сдается мне, что знать все обо всех — это его работа.

— У меня была сегодня встреча с Волдемортом. — Мне очень импонирует, что Милтону наплевать, как называть ужас и кошмар магической Британии.

— Я надеюсь, ты ничего ему не обещал? — Алекс слегка нахмурился.

— Нет. Он пока прощупывает меня. Правда, предложил поделиться со мной своими знаниями в обмен на бесплатную татуировку. Вот такая распродажа. Только сейчас, акция от Темного Лорда. Запретные знания по очень низкой цене и уникальная татуировка в качестве бонуса!

— Не ерничай. Мне, конечно, нужен позарез агент во внутреннем круге, но это будешь не ты! Это понятно?!

— Вот только орать на меня не нужно. Я не собираюсь метку принимать. И вообще, неизвестно как бы она с лозой ужилась, не говоря уже про мою темную кровь. Я позвал тебя, чтобы спросить. Кто такие Пожиратели Смерти? Что о них вообще известно? И еще, на Малфое сеть Кронка. Он, по-любому, жертва. Это тоже необходимо учитывать.

— Вот как, интересно. А кроме Люциуса Малфоя кто нибудь еще?

— Не знаю, я их не всех же видел, Лестрейнджи точно нет. Да, Беллатрикс бойтесь, она просто эталон сумасшествия. А сеть я еще на Паркинсоне заметил.

— Паркинсон? Богатый промышленник. Род не так чтобы древний и кровь не так чтобы чистая, но богат как Крез. Занятно. Черт, мне во Внутреннем Круге не просто агент нужен, а еще и менталист. Да, задал ты мне задачку, поздравляю.

— Ты мне на вопрос ответишь?

— Отвечу, не торопись. Где твое гостеприимство? Вот пожалуюсь Филиппу, будешь знать.

— Эран, организуй нам тут чего-нибудь. В общем, разберись с закусками.

Эльф, почтительно поклонившись, исчез. Вот за что люблю наших домовиков, так это за чувство собственного достоинства. Все делают четко, быстро и без суеты. И никогда! не бьются головой об стенку, не то что сумасшедшие эльфы Малфой-мэнора. Когда на столе в гостиной был организован стол с чаем и закусками, и мы расселись в низкие кресла, Милтон, наконец-то, начал говорить.

— Пожирателей Смерти можно назвать террористической организацией, но это не совсем правильно. Это организация, которая, кроме проводимых время от времени терактов, занимается внедрением своих членов в самые верха существующей власти. Но, если о первом амплуа наши власти знают, то на второе предпочитают закрывать глаза.

— Почему?

— Ты вообще представляешь, насколько выгодно существующему правительству, а также их оппонентам, наличие такой вот страшилки в виде Темного Лорда? Ты знаешь, сколько денег выделяется на якобы борьбу с ним? А оппоненты, в свою очередь, могут кричать с трибун: "Вот смотрите, люди, эти, которых вы выбрали, ничего не делают для обеспечения вашей безопасности!"

— Лорд очень умен, может он специально это делает? Ну, я имею в виду — спускает время от времени с поводка Беллу, Эйвери и им подобных. А настоящим делом занимается кто-то, вроде Малфоя и Паркинсона? Нет, все равно — бред. А куда тогда служба безопасности смотрит? Ведь все эти заигрывания нашего министерства очень опасны. Нет, власть имущие, конечно, задумаются о своем теперешнем поведении, но не будет ли это для них посмертным действием?

— Ты зачем такой умный, а? В семнадцать лет обычно не задают себе такие вопросы. Ты и Лорда-то раза два-три видел, так сказать, воочию. Ладно, сам дурак, знал, кого хочу заполучить. Это я сейчас о тебе говорил. Хорошо, задай тогда себе еще один вопрос, а может службе безопасности вся эта ситуация тоже выгодна?

— Выгодна, но зачем? Если только… Алекс, а какую роль выполняет Отдел Тайн на самом деле?