Ты только попроси - Меган Максвелл

Сестра вытирает слезы, поднимается, смотрит на Лус через дверь и, подойдя ко мне почти вплотную, тихо говорит:

— Джудит, я тебе тысячу раз звонила, чтобы объяснить кое-что.

Признаюсь, я видела пропущенные звонки и не перезвонила. Я так скверно себя чувствую…

— Я… я не знаю, с чего начать, — шепчет она. — Это так… так…

У меня бегут мурашки по коже и начинает чесаться шея. Неужели мой тупой зятек изменяет ей? Уверенная, что на этот раз все серьезно, беру сестру за руки.

— Что «так»?

Сестра закрывает лицо руками. Мне больно на нее смотреть. Бедняжка. Я злая, как ведьма. Я хорошо ее знаю, произошло что-то ужасное.

— Мне стыдно об этом говорить.

— Да ладно тебе, я же твоя сестра.

Ракель становится красной как помидор, подносит руку к шее и шепчет:

— На прошлой неделе, когда Хесус вернулся из командировки, у нас был серьезный разговор. — В знак понимания киваю. Начало пока хорошее. — Он сказал, что у него нет никакой любовницы и что он любит меня, но…

— Но?

— На следующий день после разговора, во вторник, когда Лус уснула, он закрыл двери гостиной и… и… поставил один из этих пошлых фильмов.

— Порно?

— Да. О боже!.. Я там такое увидела!

Я расхохоталась, не в силах удержаться.

— Да ладно тебе, Ракель, не будь старомодной. Ты наверняка видела, как пары меняются партнерами и…

— И трио, и оргии, и…

— Опа… вижу, что Хесусито тебя просвещает.

Мы прыскаем.

— Признаю, что эти фильмы подняли мое либидо в тысячу раз и… еще… — говорит она тише, — мы занимались любовью в гостиной. На полу!

— Не может быть!

— Честное слово.

Развеселившись оттого, что сестре кажется неслыханным заниматься любовью на полу, я бормочу:

— Ну и как?

Она улыбается и, умирая от стыда, отвечает, не глядя на меня:

— О, Джудит!.. Это было так, как в медовый месяц. Дикая страсть.

Беру ее за руки и заставляю посмотреть на меня.

— Это же чудесно. Разве ты не этого хотела? Страсти?

— Да.

— Ну, тогда в чем дело? Почему ты смотришь на меня с таким выражением лица?

— Потому что на этом дело не закончилось. В субботу я сама захотела его удивить. Договорилась с мамой Алисии и оставила Лус у них ночевать. Приготовила романтический ужин, сходила в парикмахерскую и… и…

— И?

— Ай, Булочка! Мне так стыдно!

Закатываю глаза и фыркаю.

— Слушай, если ты мне сейчас скажешь, что посмотрела еще один порнофильм и вы с мужем занимались этим, прислонившись к двери, то что в этом плохого?

Сестра прикладывает руку к груди:

— Джудит… дело в том, что мы это делали на диване, на полу, на стиральной машине и в коридоре.

— Ох уж и Хесусин… Да он у тебя просто жеребец!

Сестра хохочет:

— Он купил мне очень сексуальный комплект красного нижнего белья, и я надела его.

— Прекрасно, Ракель…

— И потом… Когда я меньше всего ожидала, он сделал мне еще один подарок…

— Ну?

Ракель делает глоток кофе, достает свой веер, обмахивается и добавляет, покраснев:

— Он подарил мне… э… э… вибратор. О боже, я все-таки произнесла это вслух! Он сказал, что хочет играть со мной и фантазировать, что это нужно для наших отношений.

Меня опять разбирает смех.

Ничего не могу с собой поделать!

Сестра, обиженная моей реакцией, бормочет:

— Не понимаю, что здесь смешного. Говорю же тебе, что…

— Прости… Ракель, прости. — Принимаю серьезный вид и тоже понижаю голос: — Мне кажется чудесным то, что Хесус подарил тебе вибратор и вы будете фантазировать. Просто гениально, если ваша сексуальная жизнь станет богаче! Фантазировать — это здорово. Ведь воображение для чего-то же нужно, не так ли?

Багровая от смущения, она соглашается:

— Ай, Джуд!.. Я заливаюсь краской, когда вспоминаю то, что говорил мне Хесус.

Я пытаюсь ее понять. Пытаюсь вообразить, что ей говорил Хесус, и улыбаюсь. В конце концов, мы, люди, похожи друг на друга больше, чем кажется на первый взгляд. Говорю ей на ухо:

— Ладно… не рассказывай, что говорил Хесус, а скажи, тебе понравился дон Вибратор?

— Джудит!

— Ты уже дала ему имя?

— Булочка, ради бога!

— Ну, давай же, скажи… Тебе понравилось или нет?

Сестра опять краснеет и, понимая, что я не свожу с нее глаз, кивает:

— О, Джудит, это было фантастически. Никогда не думала, что какой-то вибрирующий аппаратик может подарить такое наслаждение. Могу тебе сказать только одно: мы не останавливались с субботы. Я в растерянности. Не слишком ли много секса? У меня все болит между ног…

Не в силах удержаться, я снова хохочу.

— Значит, скажи ему, чтобы подарил тебе вибратор для клитора, — шепчу ей на ухо. — Он просто умопомрачительный!

Видела бы она свое лицо…

Я, ее младшая сестра, дала понять: ничто из ее рассказа меня не удивляет. Ракель кладет веер на стол.

— И с каких это пор мы пользуемся такими штучками?

— Уже давно, — лгу я.

— И почему ты мне ничего не сказала?

Я поражена.

— Послушай, Ракель, то, что ты в подробностях рассказываешь мне о своей интимной жизни, вовсе не означает, что я буду рассказывать тебе о своей. Пользуюсь вибраторами, и точка. А теперь, если ты поняла, что они тебя возбуждают, заводят, или называй это как хочешь, наслаждайся моментом, и, я уверена, твоя жизнь будет прекраснее и ярче.

Сестра кивает и отпивает еще кофе.

— Ты моя лучшая подруга, и мне нужно было тебе об этом рассказать. Я знала, что ты не будешь возмущаться и поддержишь мои игры с Хесусом.

Я улыбаюсь, кладу свою руку поверх ее, и она улыбается в ответ. Иногда мне кажется, что это я старшая сестра, и мне это нравится.

— Эти штучки, как ты их называешь, — это сексуальные игрушки, и нет ничего плохого, если ты ими пользуешься, — шепчу я, хихикая. — И я… я тоже с ними играю. Думаю, что девяносто процентов населения планеты делает то же самое, но мало кто в этом признается. Как тебе известно, секс — это запретная тема, несмотря на то что все мы этим занимаемся. Никто о нем не говорит. Но похоть — это похоть, и от нее нужно получать удовольствие.

Я вспоминаю Эрика и с глупой улыбкой добавляю:

— Помню, как тот человек, который подарил мне первую игрушку, сказал, что, когда мужчина дарит женщине подобный аппаратик, это значит, что он хочет поиграть с ней и доставить ей удовольствие. Так что, сестренка, наслаждайся и живи одним днем!

Вдруг сестра начинает хохотать, и я вместе с ней. Я до сих пор не могу поверить, что разговариваю с ней о вибраторах и произношу слово «играть». И тут в кухню заходит племянница.