Академия Шепота. Книга 3 (СИ) - Огненная Любовь

И не только видеть, но и слышать.

– Парни, внутрь. Без меня не начинать, – отрывисто дал Лест указания близнецам, которые как раз выпускали из камеры королевских гвардейцев.

Они свою роль выполнили – закрепили наручники обоих иль Кенсти к стене и полу, напрочь игнорируя их ругательства и проклятия. На такой работе нужно иметь железные нервы и с десяток оберегов от сглаза при себе.

– Я перемещу тебя в свой кабинет. Подожди нас там, ладно? – взял Лест меня за руку, доставая из-под ворота рубашки артефакт перехода. – Не бойся, никто не принял его слова...

– Я не боюсь, – перебила я парня, чуть крепче сжимая его пальцы в знак того, что я действительно в порядке. – Можно я останусь?

– Мел...

– Пожалуйста, – произнесла я с нажимом. – Я хочу услышать все сама – своими ушами. Мы ведь так долго не могли их вычислить.

Слишком долго, почти бесконечно. Но вот что странно: радости, чувства удовлетворения я нисколько не ощущала. Как и парни, если верить их лицам. Злость, ненависть, презрение – все что угодно застыло в их глазах, но не радость от долгожданной поимки преступников.

Я и сама не могла объяснить, в чем дело. С одной стороны, мы их слишком легко поймали после стольких месяцев поисков. А с другой... Два мага, всего два мага виновны в десятках, сотнях смертей.

Когда пропадали студенты, это было что-то вроде: один пропал, еще один и еще один, но, увидев сегодня количество стеклянных сосудов, я вдруг почувствовала себя причастной к этим смертям. Ведь Симун всегда находился где-то рядом с нами, в нашей компании, а мы так и не поняли, что это он.

Если бы хотя бы предположили, то давно могли бы это остановить. Но увы.

История не терпит сослагательного наклонения.

Я впервые присутствовала на допросе. Конечно, «присутствовала» – это слишком громко сказано, потому что стояла я за толстой стеклянной стеной в не очень уютном темном коридоре, но тем не менее видела и слышала все.

Никогда еще мне не представлялось случая лицезреть Калеста таким. Я думала, что мне доводилось увидеть его всяким, но даже там – в тюремной карете, когда он разговаривал с осужденным, – он не был таким. Беспринципным, жестоким, бессердечным и ледяным.

Раз за разом они втроем магией наносили иль Кенсти увечья. Хрипы и стоны, казалось, раздавались на все управление. Ни слова парни не давали сказать заключенным, все чаще, все больше, все сильнее испытывая их на прочность. Это был не допрос, это были настоящие пытки, где преступникам демонстрировали их ближайшее будущее – долгую и мучительную смерть.

Но разве я могла осуждать парней? Смотреть не могла и осуждать не могла, потому что сама своими глазами видела все те сосуды. Я оказалась права, когда говорила, что из студентов выкачивают магию, но чувства победы не испытывала. Наоборот, у меня возникало острое желание ворваться в камеру и вытрясти из этих двоих их души, задавая один-единственный вопрос: «Зачем?»

Ради чего столько жертв?

– Достаточно! – удивительно громко в этой гнетущей тишине, прерываемой всхлипами, раздался голос Леста.

Я даже встрепенулась от неожиданности, поднимаясь на ноги и поворачиваясь к стеклу лицом. Последние минуты я предпочитала сидеть, привалившись к нему спиной, чтобы хотя бы не видеть это побоище.

А теперь не могла оторвать взгляда от узников.

За эти сутки многое происходило впервые. Наша ночь с Калестом, участие в «Последнем отборе», превращение Айраты и многое другое. Каждое состоявшееся событие привносило в мою жизнь новые эмоции и впечатления, и то, что творилось сейчас, наверняка тоже останется в моей памяти навсегда.

Сегодня я впервые увидела демонов. В их истинном обличье.

Страшные черные монстры были похожи на призраков. Они распростерлись над телами, зависли в воздухе, до конца не отпуская своих носителей. Калест был прав.

О Верховная! Калест был прав!

Огромные изогнутые рога, невообразимо длинные и острые клыки, широкие плечи, изломанные руки с крючковатыми когтями. Их нижние половины отсутствовали, представляя из себя сужающиеся хвосты, словно у джиннов из сказок. Да они сами были будто из сказок. Из страшных сказок. Из кошмаров.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Только ослабевшие тела демоны покидают, не так ли? – с каким-то нездоровым азартом произнес Бальши, глядя на черные тени. – Чтобы тут же найти кого-то более сильного. Ну что, подземные мешки с навозом? Попробуете захватить нас?

Демоны только дернулись, как Джэйлиб тут же разбил об пол артефакты. Те самые ярко-зеленые артефакты, за которыми отлучался, когда мы все вместе были в охотничьем домике сегодня. Свет от них до последней частицы впитался в черные тени, как будто замораживая их, превращая в камни, которые, впрочем, так и не упали на пол.

Зато узники тихонько зашевелились, застонали, оповещая о том, что еще не ушли за грань. И вот теперь начался настоящий допрос. Парни задавали вопросы коротко и быстро, а иль Кенсти отвечали, но каждый их ответ длился целую вечность. А быть может, это мое сердце ударялось так быстро о грудную клетку.

Сколько уже я благодаря Лесту не пила успокоительные капли? Даже не могла сказать, но флакон прилежно носила с собой и теперь выхлебала едва ли не половину, слушая то, что слышать никогда не хотела бы.

Демоны питались магией. Этот прискорбный факт никогда не указывался в истории. А быть может, был нарочно стерт точно так же, как и все, что касалось ведьм и их роли в спасении мира.

Но нет.

Демоны не просто захватывали тела магов, они еще и усиливали их, используя свои знания в области поглощения. Забирая силу у одного, они могли передать ее другому, а после завладеть более сильным магически, но временно ослабленным физически телом. Они проделывали невозможное, противоестественное по своей сути, но самое страшное, что они повторялись.

Снова. Как и в прошлом.

Демоны совершали вторую попытку по захвату нашего мира. И начали они далеко не с академии, но именно там весь последний год находился один из них, однако всю работу за него выполняли.

По крайней мере, в те несколько месяцев до смерти Айзека.

Демон шантажировал выпускника, однажды увидев у него уменьшенного незапатентованным заклинанием тархаликса. Ведь это так приятно, когда твои руки чисты и всю грязь на себя вынужденно берет кто-то другой. Тем более что яд паука оказался лучшим способом совершать похищения без лишних следов. Именно с этим ядом у демонов появилась возможность нападать на более сильных магов. Айзек стал той самой случайностью, что ускорила ход событий. Теперь десятилетия ожидания и подготовки для демонов сократились до месяцев.

Рассказал Симун иль Кенсти и то, о чем я могла только предполагать. Артефакт крови Айзеку передал демон, получив его от моего отца. Парень должен был найти в академии ведьму и прикрепить к ее плащу простую следилку, созданную герцогом, – зеленый листочек, который так нелепо и в то же время ужасно погубил Энеру, взявшую предложенный мною плащ.

Девушка стала случайной жертвой в череде событий, которые с каждым днем закручивались лишь сильнее, сминая в своем водовороте все больше магов.

Артефакт крови демону передал мой отец – эту мысль я повторила про себя дважды. Не нужно быть гением, чтобы понять, с кого все это началось. Я была уверена, что герцог иль Таридж – тот, в ком поселился первый демон. Тот, с кого все началось в этот раз. Но зачем ему я? Не ради отцовских чувств он меня все это время искал.

Словно подслушав мои мысли, Симун захрипел, надрывно закашлялся, но произнес ответ на вопрос, который мучал меня почти двенадцать лет:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Им нужна ведьма. Но не простая ведьма, а ведьма лишь наполовину, а наполовину маг. Только ведьмы смогли противостоять демонам в прошлый раз, и они учли свои ошибки. Ведьмы – те единственные, чью силу они не могли поглотить, но если непривычная пища разбавлена привычной, то впитывать ее гораздо проще.

Симун закашлялся сильнее, почти осип, и его речь продолжил его отец:

– Вместе с силой демоны обретают и воспоминания поколений, и знания существа. Прежде чем Мелиссандра Варденгон была рождена, они подтвердили свою безумную теорию на практике. Если полукровка хотя бы наполовину маг, уже неважно, какая она – та вторая половина. Орки, вампиры, русалки, гномы – да кто угодно. Только у ведьм восемнадцать лет назад не существовало полукровок от магов. Эти две противоборствующие линии не смели даже подумать о том, чтобы когда-нибудь воспылать друг к другу страстью после сотен инквизиторских костров. И тогда демоны решили взять популяцию ведьм-полукровок в свои руки. Мелиссандра Варденгон стала первым и единственным рожденным ребенком-полукровкой, но им было достаточно и одного.