Тафгай. Том 8 (СИ) - Порошин Влад

И сначала два очень чувствительных удара застали Витю врасплох, кровь из разбитой губы покапала на лёд, но вдруг наш молодой гигант пробил шикарный апперкот, то есть рубанул снизу вверх, и «Кувалда» заметно поплыл. Поэтому под стон сошедшего с ума стадиона Виктор Хатулёв буквально избил любимца местной торсиды. Он таскал по льду беднягу Дэйва словно разъярённый волк маленькую собачонку. Опешившие судьи с большим опозданием накинулись на спину Хатулёва и «Спектрум» на несколько секунд умолк, когда врачи повезли на носилках Дэйва Шульца в подтрибунное помещение.

Однако в результате такой драки Виктора удалили до конца матча и счёт 2: 1 в пользу Филадельфии продержался на табло до начала третьего периода. Кстати, у хозяев обе шайбы забросил Бил Барбер, у нас же на 19-ой минуте отличился Руди Хити как раз после передачи Хатулёва. Стоило признать, безобразная потасовка полностью развалила рисунок конструктивной и комбинационной игры. Наш тренер Эл перевёл в центр молодёжной тройки Колю Свистухина, который за несколько смен сыграться с Хити и Йобчиком естественно не смог.

Третий период мы начали с того, что уверенно прижали хозяев поля к их воротам. Очень опасно бросал с четырёх метров Вацлав Недомански. Валера Харламов попал в штангу, замыкая острый пас от левого борта, мастерски вырезанный Борей Александровым. Наконец на 50-ой минуте я, подставив клюшку под щелчок Валеры Васильева, угодил в перекладину. И после этого эпизода наш атакующий запал потух. Третий матч за пять заметно подточил наши силы и теперь филадельфийцы отбившись в защите сами полетели в атаку. За пять минут до конца встречи перед нами замаячила перспектива первого поражения в сезоне.

— Коуч, — шепнул я тренеру Элу Арбору, покидая лёд после очередной смены, — давай обратно объединим братьев Солодухиных и Свистухина. Хватит им лавку греть. Пусть попашут ради коллектива.

— Окей, — задумчиво пробормотал тренер и тут же скомандовал, чтобы Йобчик и Хити вернулись обратно на скамейку запасных, а Сергей и Вячеслав Солодухины пошли спасать команду.

Надо было видеть с какими лицами ленинградские армейцы бросились в гущу борьбы. Тем более Колька Свистухин выиграл вбрасывание в нашей зоне и парни понеслись в атаку. У «лётчиков» ведь календарь то же был не подарок и силы и них так же были не беспредельны. Поэтому резкая комбинация в средней зоне с широким переводом шайбы с фланга на фланг, стала полной неожиданностью для хозяев льда.

Всего три передачи и Вячеслав Солодухин под углом в сорок пять градусов выкатился на ворота Берни Парента и бросил с кистей. Голкипер в маске инопланетянина чудом отбил шайбу плечом и она отлетела на пятак, где её должен был вколачивать в пустые ворота старший Брат Сергей. И он бы это непременно сделал. Однако защитник Том Бладон, не успевая заблокировать Сергея, прыгнул и дал клюшкой нашему нападающему по ногам. Старший Солодухин рухнул, второй защитник Филадельфии Андре Дюпон выбросил шайбу из зоны, и судья встречи выписал хозяевам площадки на две законные минуты штрафа.

Филадельфийский «Спектрум» напряжённо притих, так как зрители почувствовали, что именно сейчас решится извечный вопрос бытия: «быть или не быть?». Именно сейчас решится зря «Кувалда» Шульц рисковал своим здоровьем или нет, удержат их парни победу или вырвут ничью проклятые пришельцы из коммунистического Союза. Тем более на реализацию лишнего игрока Эл Арбор без раздумий бросил мою первую пятёрку. И сперва кто-то из зрителей в наступившей тишине выкрикнул:

— Иди к чёрту, проклятый Таф!

И тут же смелого в кавычках хлопца, обругавшего меня откуда-то с галёрки, поддержали тысячи филадельфийских глоток:

— Проклятый Таф! Проклятый Таф!

«А вот это сейчас было сделано зря», — зло усмехнулся я и вспомнил как ещё совсем недавно на советских стадионах болельщики говорили: «Не злите Эдика», то есть не злите футбольного форварда Эдуарда Стрельцова, который в запале мог разнести любого противника. И после того как судья бросил шайбу на точку, без шансов для оппонента я выиграл вбрасывание. Поэтому в зоне атаки мы легко и моментально расставились в «конверт», в котором синюю линию закрыли Тюрин и Васильев, по краям расположились слева Александров и справа Харламов, а центр «конверта» заняла моя мощная фигура.

Первым делом парни погоняли шайбу по периметру, чтобы понервничал голкипер соперника и чтобы четвёрка обороняющихся «лётчиков» чуть-чуть подёргалась, реагируя на ложные замахи Валеры Васильева и Юры Тюрина. Надо сказать, что филадельфийцы после каждого замаха бросались под шайбу, так уж их воспитали с детского сада.

Наконец Валерий Харламов постучал клюшкой по льду, и я понял что сейчас должно произойти, поэтому двинул плечом защитника, что цеплял меня руками и на секунду остался без опеки. И в тот же самый момент пас от Тюрина полетел вдоль правого борта на Харламова, который в центр так называемого «конверта» одним касанием выкатил шайбу точно мне под бросок. Резкий без замаха щелчок последовал быстрее, чем «инопланетянин» Берни Парент в воротах успел дёрнуться. Поэтому шайба с приятным на слух звуком через мгновенье забилась в сетке.

— Гооооол! — Заорали мы вместе с нашей скамейкой запасных.

И когда народ в «Спектруме» притих, а на табло высветился новый счёт — 2: 2, я что есть силы по-английски гаркнул:

— Я люблю тебя, Филадельфия!

Свой выкрик я сопроводил громким зловещим смехом.

В автобусе после первой ничьи в регулярном сезоне никаких панических, тем более пораженческих настроений не было. Наоборот, почти все улыбались и понимали, что сегодня мы ещё хорошо отделались, и в драке победили и результативное очко заработали. И чтобы ещё больше поднять дух команды я сделал короткое объявление:

— Мужики, у нас по расписанию начиная с 31-го октября по 4 ноября выездная серия: Баффало, Атланта, Монреаль и Бостон. Немного придётся потерпеть гостиницы, переезды и перелёты. Зато 7 ноября…

— В красный день календаря! — Захохотал Валерка Харламов и народ дружно заржал.

— Вот именно, — улыбнулся и я. — После домашней игры с «Чикаго Блэкхокс» будет выплачена очередная коммерческая премия в 500 американских долларов. Я знаю, что многие собрались покупать вскладчину машины, поэтому после 7-го за тысячу можете смело брать один вполне достойный подержанный автомобиль на две семьи. А когда сезон закончится, вы эти авто легко продадите почти без потери в деньгах.

— Не понял, а в союз их взять нельзя что ли? — Спросил Хатулёв и парни минуту не могли нахохотаться.

— Если бы это так было просто, то у нас все армейцы, динамовцы и спартаковцы давно бы на фордах разъезжали, — отсмеявшись ответил Харламов.

— Ну не знаю, не знаю, — покачал головой Валера Васильев. — Я бы к примеру ездил бы на «Мерседесе». Что скажешь, Иван?

— По нашим ухабам лучше всего перемещаться на «Волге», — буркнул я. — Если твой «Форд» или «Мерседес» сломается, как ты его в СССР починишь? Кто тебе из Америки запчасти пришлёт?

Но со мной кроме Васильева сразу же несколько человек принялись спорить и доказывать, что там какой-то элитный мастер в Москве за деньги может починить всё, что угодно. Так как если крутить гайки в одну сторону, то ты их раскручиваешь, а если в другую, то уже закручиваешь. Я же, махнув рукой, повернулся лицом к окну и заснул.

Около полуночи клубный автобус на маленькой автостоянке уже по традиции встречали наши любимые жёны. Но кроме любимых женщин команду пришёл поприветствовать и начальник Чукотки товарищ Зимянин. Даже в полутьме можно было разглядеть, что Михаил Васильевич просто светился от счастья.

— Здравствуйте, товарищи! — Торжественно произнес он, когда мы по одному стали выползать из автобуса. — Общался сегодня по телефону с товарищами из ЦК и они все как один передают вам свои приветы и поздравления. Потому что вы — достойно несёте почётное звание советского хоккеиста!

— Михаил Васильевич, мы очень устали, нам бы домой побыстрее попасть. Давайте митинг перенесём на день отдыха, — недовольно проворчал я. — И потом, несут знамя, а званием дорожат и его подтверждают.