Элита. Взгляд свысока - Ирина Волчок

Хозяин смотрел на нее. Улыбался. Чувство юмора прорезалось? Как-то не вовремя. И не на тему.

Хозяйка тоже поглядывала на нее. Хмурилась.

И что все это должно означать?

Слоноподобное привидение поставлено закрывать не Настю, а Александру, вот что. Очень остроумный способ лечения параноиков.

Есть совсем расхотелось.

Справедливости ради надо было бы признать, что обед проходил более-менее сносно. И вообще все проходило более-менее сносно. Какой-то общий разговор возник. Так, о пустяках. Но все равно. Даже Хозяйка что-то говорила. Более-менее сносное. Не о своем новом проекте, а тоже о пустяках. И о здоровье. Почему-то ее интересовало здоровье Насти, хотя логичнее было бы интересоваться здоровьем Надежды Ивановны. Нет, к Насте прицепилась:

— Настенька, ты как себя чувствуешь? У тебя головка не кружится? А насморка нет? А спишь хорошо? Что-то у тебя глазки какие-то странные… Володь, посмотри, какие у Насти глазки! Прямо как пьяные!

— Настя абсолютно здорова.

Александру душила лютая злоба. Глазки как пьяные… В зеркало посмотрись.

— Александра, а с вами все в порядке? — переключилась на нее Хозяйка. — Вы такая бледненькая… И не ели ничего. Аппетита нет? И давно это с вами?

— Давно, — с каменным лицом сказала Александра. — Уже почти час.

Хозяин засмеялся. Весело ему… Настя тоже засмеялась. Ладно, ей можно. Старики печально переглянулись. Им опять было неловко. Нина Максимовна громко вздохнула. Хозяйка наконец заткнулась. И все опять постепенно вернулось в русло вроде бы рутинного семейного обеда, ничем не примечательного и никому не интересного. В общем, справедливости ради надо было бы признать, что можно было ожидать худшего.

Надо было бы признать, но Александра не признавала. Ни ради какой справедливости. Она сидела и ждала. Знала, что дождется.

Дождалась.

За спиной возникло какое-то движение, плеча кто-то легко коснулся. Она оглянулась. Привидение по имени Тихоня склонился к ее уху, глядя почему-то на Хозяина, шепнул:

— Сан Саныч. Срочно.

Александра тоже посмотрела на Хозяина. Он кивнул, как будто знал, о чем идет речь.

— Прошу прощения, мне необходимо на минуту вас оставить, — сказала Александра, поднимаясь из-за стола.

На Нину Максимовну просто посмотрела с особенной серьезностью. Слоноподобному привидению, двинувшемуся за ней, приказала злобным шепотом:

— Не отходить от ребенка! Ни на шаг!

Привидение дернулось от ее злобы, оглянулось на Хозяина, бестолково затопталось на середине пути между столом и дверью, за которой скрылась Александра. Если что — она попросит Сан Саныча пристрелить этого слона. Или сама пристрелит.

Сан Саныч стоял в холле прямо за дверью, держал в руках сумочку Надежды Ивановны. Так об этой сумке никто и не вспомнил до сих пор.

— Твоя? — напряженно спросил Сан Саныч.

— Надежды Ивановны, — так же напряженно ответила Александра. — Вчера у меня забыла. Подарок Хозяина. Что случилось?

— Не твоя, — не отвечая на вопрос, задумчиво бормотнул Сан Саныч. — Это хорошо. Подарок Хозяина теще. Это еще лучше…

— Быстро говори, что случилось! — Александра неожиданно для себя вцепилась в воротник рубашки Сан Саныча и довольно сильно тряхнула его. — Быстро! Ну?!

— Не волнуйся, все под контролем… — Сан Саныч перехватил обе ее руки одной своей и легко оторвал их от своей рубашки. — Ну, ты зверь, ваше сиятельство… или светлость? Забыл. Волнуюсь. Эй, тихо ты! Объясняю. Оксанка наша зашла в твою комнату, увидела на столе сумку и сунула в нее вот это. Знаешь, что это такое?

Александра смотрела на пузырек, на треть заполненный белым порошком, и ничего не понимала. Она знала, что это такое. Вернее — догадывалась… Нет, все-таки точно знала, если это в сумку сунула Хозяйка. Зачем? Чтобы потом заложить Александру Хозяину? А под каким предлогом? Мол, случайно залезла в чужую сумку и обнаружила там очень знакомую вещь? Это уже даже не просто тараканья логика. Это уже логика совершенно деградировавшего таракана.

Нет, должен быть повод… вызвать подозрение, обвинить, обыскать комнату… доказать. Что доказать? Что она — наркоманка? Бред.

— Бред, — беспомощно сказала Александра. — Ничего не понимаю. В чем она хотела меня обвинить? В наркомании? Я Настю столько лет от нее закрывала…

Она замолчала, с ужасом глядя на Сан Саныча. Он глядел на нее почти с таким же ужасом. Не мог поверить. Хозяйка — все-таки родная мать…

Некогда его убеждать. Не осталось времени. Александра вдруг как-то сразу поняла: времени не осталось ни на что. Она повернулась и бросилась на веранду раньше, чем там раздался испуганный крик Нины Максимовны.

Не успела. Она опять не успела. Никто ничего не успел сделать. Целая толпа профессионалов — лучшая служба безопасности, и Тихоня для особых поручений, и странная девица из спецподразделения, и громоздкий слон — живой щит, и незнамо сколько привидений, от которых сегодня тесно в доме, и даже легендарный Сан Саныч, — целая толпа профессионалов не успела ничего сделать. А эта профессионалка успела. Александра пока не знала, что успела сделать Хозяйка. Она даже толком не видела, что там Хозяйка делает, склонившись над Настей. И разбираться не стала. Хозяйка трогала Настю руками — этого было достаточно. А все эти хреновы профессионалы хлопали ушами и не шевелились. Вообще никто не шевелился. Стоп-кадр. Только Нина Максимовна быстро и испуганно говорила: «Нет, нет, нельзя, нельзя», — и пыталась что-то отобрать у Хозяйки. Хозяйка грубо оттолкнула Нину Максимовну, та отшатнулась, ударилась о край стола и вскрикнула. И вот только тогда все в стоп-кадре начали медленно, как под водой, шевелиться: поднимали руки, поворачивали головы, разевали рты…

Александра, по пути чуть не сбив этого неповоротливого идиота, этого слона в бронежилете, бросилась к Насте, подхватила ее под мышки и резко выдернула из-за стола, сорвала с этого проклятого высокого стула, даже не думая, что может причинить боль… Настя, взлетая в руках Александры вверх, взбрыкнула ножками — и задела Хозяйку по протянутой к ней руке. В руке была зажата половина бумажной салфетки. Другая половина той же салфетки была в руке Нины Максимовны. С Настей на руках Александра шарахнулась назад, в дом, куда-нибудь — подальше от этой тараканихи. Опять натолкнулась на слона, задохнулась от ярости, шагнула к стене, не выпуская Настю из рук, обессилено села, привалилась к стене спиной, заглянула Насте в лицо…

— Саша, — сказала Настя, чихнула и удивленно заулыбалась. — У меня голова кружится. Кру-у-ужится…

И закрыла глаза.

— Врача, — хрипло зашептала Александра. Голос пропал. — Врача, скорее… Врача, ради бога…

Что-то большое застило свет. Слон. Живой щит. Не защитил. Александра подняла голову, встретила его напряженный взгляд, тем же хриплым шепотом пообещала:

— Я тебя убью. Кому говорили — не отходи!.. Если что — я тебя убью, козел.

— Что случилось? — растерянно спросил он и оглянулся на Хозяина.

Хозяин только-только начал подниматься из-за стола. Как под водой. И тишина была — как под водой.

— Она сумасшедшая! — вдруг радостно заорала Хозяйка. — Она же чокнутая! Ну, все видели, ну?! Ага! Отдал моего ребенка сумасшедшей! Да?! Да?! Да она под кайфом! Нанюхалась, стерва! А! Я поняла! Она и Настю приучила! Вот почему у нее глаза как пьяные! Моего ребенка наркотой травит!

Хозяйка захлебнулась своим криком, надсадно закашлялась, сплюнула на пол и неожиданно спокойно сказала:

— Володь, ты ее комнату обыщи. Наверняка что-нибудь есть, наверняка… Убить суку мало.

Все молча оглянулись на нее. Хозяин вышел, наконец, из-за стола, тяжело зашагал к Александре, не отрывая от нее взгляда. Нина Максимовна поднялась, шагнула ему наперерез, протянула руку, тихо сказала:

— Она хотела Насте нос вытереть. Я всю не сумела отобрать, только кусок оторвала. Смотрите, оттуда какая-то пыль летит. Белая.

— Надежда Ивановна, это ваша сумка? Вы ее вчера в комнате Александры забыли. — Голос Сан Саныча.

— Моя, — не сразу ответила Надежда Ивановна. — Да, забыла… Спасибо… Что случилось, скажите мне… Я ничего не понимаю.

— Это ее сумка! — опять истошно заорала Хозяйка. — Этой стервы сумка! Откуда у матери такая?!

— Это я ее Надежде Ивановне подарил, Ксан, — негромко сказал Хозяин. Совсем негромко. И очень печально. — Я сам подарил, Ксан. Твоей матери. Вот такие дела.

Взял из рук Сан Саныча что-то — а, да, пузырек с белым порошком, — что-то коротко спросил, что-то короткое выслушал, кивнул и оглянулся на Тихоню. Тихоня тоже кивнул, подошел к Хозяйке сзади и взял ее за локти. Хозяйка дернулась и завизжала. И пошла впереди Тихони к двери в гостиную, странно пританцовывая. А, нет, не пошла. Это Тихоня почти нес ее перед собой на вытянутых руках, а она пыталась упираться в пол ногами. Розовые тапки с зачуханными помпонами свалились по дороге. Надежда Ивановна сидела неподвижно с белым лицом и черными страшными глазами. Леонард Семенович стоял у нее за спиной, закрывая ей уши большими худыми руками. Пальцы у него тряслись. Бедные старики. Им тоже нужно врача… Но сначала — Насте.