Обольстительная наставница - Эмили Брайан

– Не вмешивай ее в это, – проворчал Гейбриел.

– Не могу, раз она причина беспокойства. Я никогда особо не заботился о сухопутных жителях, но здешние люди тронули мое сердце. И я удивляюсь, что ты готов оставить людей этой удобной бухты, которые зависят от тебя.

– Кто сказал, что оставляю?

– Ты седлаешь коня, – заметил Мери.

– Я вернусь, – ответил Гейбриел, не уверенный, правда ли это. – Как только найду ее.

Но их многолетняя дружба не позволила Мери отступить.

– Сдается мне, девушка сделала правильный выбор. Ты собираешься жениться, парень. Нравится тебе или нет, ты, похоже, хочешь того, что не подходит твоей жене. Не знаю, что вы собираетесь делать, но если не хотите вечных скандалов, то нельзя жить сразу с двумя женщинами под одной крышей.

– С каких пор ты стал таким специалистом по женщинам?

– Тут не надо большой учености. Сразу видно: если будешь держать курс в этом направлении, сядешь на мель. Миссис Би говорит…

– Миссис Би? С кем еще ты говорил об этом? Значит, все обитатели Керна посвящены в мои личные дела?

– Те, у кого на месте глаза, сами видят, как ты смотришь на нее, когда девушка проходит мимо тебя, – сказал Мериуэзер. – Их меньше, чем ты думаешь. Большинство заняты своими делами, им не до тебя.

Мимо открытых дверей конюшни прогрохотала карета. Гейбриел узнал на дверце герб Кармантлов – двух львов, стоящих на задних лапах, как в гербе Тюдоров, которые, по мнению Хью, были его предками.

Сделав крутой поворот, карета подкатила к дубовым воротам Драгон-Керна. Слуга в потертой ливрее спрыгнул на землю и с почтением открыл дверцу. Из экипажа легко вышла Кэтрин Кармантл, приоткрыв элегантные башмачки и позволив больше чем на миг увидеть ее изящные лодыжки.

– Ты прав, Мери. Большинство людей волнуют их собственные заботы, – сказал Гейбриел. – А есть те, кто приносит с собой новые заботы, куда бы они ни приехали.

Воспитанность боролась с желаниями Гейбриела. Больше всего ему хотелось вскочить на коня и ускакать, но чувство долга победило, и он направился к карете. По крайней мере, он мог сократить нежелательный визит.

– Доброе утро, лорд Дрейк, – улыбнулась Кэтрин, протягивая ему руку.

Он проигнорировал ее. Воспитанность далеко заводит. Однажды эта рука вырвала у него сердце. Он слегка кивнул, приветствуя ее.

Выщипанные брови поднялись, Кэтрин обиженно убрала руку.

– Я приехала, чтобы…

– Сожалею, что не могу вас принять. Неотложные дела заставляют меня срочно уехать.

Кэтрин прищурилась и поджала губы. Она походила на кошку, пытавшуюся решить, то ли съесть добычу на месте, то ли припрятать ее на будущее.

– Может, ваше неотложное дело зовет вас в Бат?

– Если и так, вряд ли это касается вас, мадам.

– Вы совершенно правы, – небрежно сказала Кэтрин. – Почему меня должно заботить, если вы напрасно потеряете время?

– Это мое потерянное время, – ответил Гейбриел, выдавив улыбку. – А теперь, с вашего позволения…

– Разумеется. Хотя в Бате вы не найдете того, что ищете. – Она беззаботно махнула рукой. – Я уверена, миссис Бидли расскажет мне о благополучии детей, чтобы удовлетворить мисс Рен.

Баронесса прошла сквозь высокую дверь, Гейбриел последовал за ней. У лестницы он схватил ее за плечи и развернул лицом к себе.

– Что вы хотите сказать? У вас есть сведения о Жаклин?

– Я получила от мисс Рен письмо, где она просит узнать, как живут ваши племянницы, – ответила Кэтрин. – Именно это я и намерена сделать.

– Дайте мне письмо.

– Не могу. По ее просьбе я сожгла его. Очевидно, она дорожит своим уединением.

Гейбриел вспомнил, что Лин следила, как директриса сжигает письма ее матери. Она действительно могла попросить об этом. И все же леди Кармантл – довольно странный выбор для наперсницы.

– Почему она писала вам?

– У нас с мисс Рен больше общего, чем может показаться. – Кэтрин невесело улыбнулась. – Вы, например. О чем, по-вашему, мы разговаривали, пока вы танцевали со своими раболепными дебютантками?

Гейбриел нахмурился. Он, конечно, заметил, что Лин вела серьезную беседу с леди Кармантл, но чтобы они могли образовать союз? Это исключено. Ему следовало тогда спросить Лин, а он был слишком занят, пытаясь найти способ поскорее уложить Лин в постель, и не хотел тратить время на мелочи.

– Она здорова?

– Вы хотите сказать, что она вам не писала? О, этого я и боялась. – Раскрыв веер, леди Кармантл энергично махала им перед своим глубоким декольте. – Наверное, мисс Рен не хочет, чтоб вы узнали ее местонахождение.

– Если Жаклин не в Бате, то где она?

Кэтрин закрыла веер и перебирала тонкими пальцами его кружева.

– Почему я должна обмануть ее доверие?

Гейбриел фыркнул:

– Мадам, когда дело касается доверия, боюсь, вы неспособны его оправдать.

– Вы будете вечно попрекать меня прошлыми грехами? – Кэтрин опустила взгляд. Прямо кающаяся грешница. – Вы можете сбежать, поиграть в пирата, когда это вас устраивает, а потом вернуться хозяином поместья. Вы можете измениться, а другим такая роскошь не позволительна?

– Кэтрин.

Назвав ее по имени, он совершил ошибку. Возможно, это было мальчишеской глупостью, но тогда он любил ее, и последние угольки, тлеющие в золе прошлого желания, на миг вспыхнули. Леди Кармантл до сих пор еще красавица, но это холодная красота. И она – не его Лин.

– Если вы когда-то хоть немного любили меня, скажите, где она.

– Это непросто…

– Тогда позвольте мне упростить для вас дело, мадам. – Гейбриел прижал баронессу к каменной стене, его пальцы сомкнулись на ее горле. – Если Жаклин пожалуется, что вы обманули ее доверие, вы можете сказать, что вас принудили раскрыть ее местонахождение. И не беспокойтесь насчет убедительности, потому что это будет правдой.

– Вы же не причините… – Кэтрин широко открыла рот, когда он перекрыл ей доступ воздуха.

– Я убил немало людей, – охотно признался Гейбриел. – Конечно, по возможности я этого избегал. Но мы, пираты, идем по пути наименьшего сопротивления. Если можно уйти с добычей, не совершив смертного греха, мы так и поступаем. И все же порой убийство и нанесение увечий неизбежны, если кто-то не подчиняется нашим требованиям. Некоторым просто нравится убивать, как всегда говорит Мериуэзер.

Кэтрин попыталась освободиться, но когда он еще крепче сжал ей горло, она перестала брыкаться и царапаться, чтобы глотнуть воздуха сквозь оставленную щель.

– До сих пор я не убивал женщин. Хотя, полагаю, это не слишком отличается от убийства мужчин, – философски заметил он. – Возможно, это легче, поскольку женщина не пытается в ответ убить меня.

Ее лицо стало белым как пергамент, и Гейбриел ослабил хватку, чтобы дать ей вздохнуть. Она дышала, словно форель, выброшенная на берег.