Сборник "Приграничье" - Павел Корнев

Вот ведь! По-хорошему точно не отвяжутся, и отбрехаться не получится. Полезут обыскивать – у нас столько стволов на руках, что откупиться просто нереально. Да и денег кот наплакал. Ну и как быть? С боем прорываться и кучу народу угробить? Или сдаться? Ага, щазз! Прекрасно понимаю, что дружинники просто свою работу выполняют и у них у каждого может семеро по лавкам сидеть, но разве от этого легче? Своя шкура ближе к телу. Кому-то из нас сегодня крупно не повезло. Будем надеяться, что не нам.

– Живо! – рявкнул в момент растерявший всю свою вежливость дружинник. – Кому сказал!

– И все же – по какому поводу? – вытаскивая руку из-под фуфайки, не быстро, но и не медленно начал поворачиваться к сержанту я. Выгорит? Водитель, облокотившийся на капот уазика, муслякал в губах незажженную папироску, третий дружинник сидел в машине и с автоматом в руках посматривал в нашу сторону через открытое стекло.

– Тупой?.. – рыкнул было служивый, но сразу же ошеломленно заткнулся и попытался сорвать висевший на плече АКСУ.

Вскидывая руку, я почти упер ГШ-18 ему в грудь и потянул спусковой крючок. Грохнул выстрел, сержант завалился на спину. Следующая пара пуль отправилась в выхватившего из кобуры ПМ водителя – и как ни странно одна из них угодила в цель. С дыркой над переносицей парень по капоту автомобиля скатился на снег.

Люди бросились в разные стороны, кто-то заголосил, но мне уже было не до них: я разрядил магазин в последнего дружинника прямо через дверцу уазика и, выбросив пистолет, помчался к подъезду.

Сзади шумно дышали кинувшиеся следом подельники, где-то поодаль раздалась пронзительная трель свистка. Заскочив в распахнутые двери, я по ступенькам буквально скатился в подвал, но тут заорал бежавший следом Напалм:

– Не туда!

– Ты чего?! – оперся о стену закашлявшийся Ветрицкий, который опять начал сильно хромать. А у меня вот нога, наоборот, прошла. Адреналинчика хапнул?

– Там еще один проход есть. – Пиромант потянул меня в сторону от спуска в «Кишку» и, сотворив небольшой огненный шарик, подтолкнул вслед за ним Веру. – Да быстрее!

Ничего не оставалось, как последовать за ним. И чем дальше мы пробирались в глубь подвала, тем неухоженней и захламленней он становился: торчали из стен обрезки труб, свисали с потолка провода, то и дело попадался под ноги всякий мусор. Одна надежда – погоня не сообразит сюда свернуть: спуск в «Кишку» в другой стороне.

– За мной! – позвал нас свернувший в какой-то закуток пиромант, и по шаткой, сваренной из арматуры лесенке мы спустились этажом ниже.

И вот тут уже не осталось никаких сомнений в компетентности Напалма. Подземелье оказалось слишком уж обширным для простого подвала, а его стены терялись во тьме.

Ого! Да тут еще и рельсы когда-то были! И потолки под три метра! Ага, а ширина не такая уж и большая – всего метра четыре. И ни окон, ни дверей – глухие бетонные плиты и все.

– Теперь куда? – перевел я дух.

– Ты меня спрашиваешь? – взвился на дыбы пиромант. – Тебе видней должно быть!

– Не кричи, – поморщился я. – Ты зачем нас сюда привел?

– Да выведу я вас в «Кишку», выведу, – махнул рукой Напалм, и зависший над ним огненный шарик начал сыпать длинными лиловыми искрами. – Этот ход напрямую почти до площади Павших ведет.

– А почему людей нет? – настороженно прислушался к тишине подземелья Ветрицкий. Вера присела на корточки, прислонилась спиной к стене и тяжело задышала.

– Вентиляция плохая, – объяснил пиромант. – Да и потолок в одном месте обвалился. Дело-то не в этом! Главное – куда нам теперь идти?! Надо ж было так запалиться!

– Мы и раньше не в лучшем положении были, – рассудительно заметил Николай. – Но мне кажется, Лед нас сюда не просто так привел. Так?

– Так, – не стал отпираться я и зажмурился. Впасть в транс получилось как-то слишком уж просто и через несколько ударов сердца на закрытых веках проступили силуэты тянувшихся по подземелью силовых линий. Вот вас-то мне и надо! Не открывая глаз, я прикоснулся кончиками пальцев к самому тонкому энергетическому потоку, чья полупрозрачная нить отливала серебром, и едва не вскрикнул от пронзительной боли: непонятные письмена на правом предплечье обожгли кожу, а цепь мультичар бульдожьей хваткой сдавила запястье. И все же боль только помогла почувствовать, как по магическому потоку пробежала рябь. Через десяток секунд пальцы вновь обожгло завихрением сочившейся по подвалу энергии, а потом, ровно с таким же интервалом – еще. Будто где-то неподалеку билось очень медленное сердце. Алхимическое сердце, качавшее в наш мир чужеродную магию.

– Да очнись ты! – затормошил меня Ветрицкий. – Говори, что задумал.

– Где-то в «Кишке» спрятана одна очень ценная вещь. – Помотав головой, я ощупал левое запястье и без особого удивления обнаружил, что из-под проколовшей кожу острыми звеньями цепи тоненькой струйкой бежит кровь. – Если ее получится найти, то появится неплохой шанс спрыгнуть с этой дурной электрички.

– Как так? – уставился на меня перебинтовывавший руку Ветрицкий. – Какая-такая вещь поможет выбраться нам из Форта?

– Из Форта, из Приграничья… – Безрезультатно попытавшись удержать в голове направление, откуда катились толчки энергии, я усмехнулся и оглядел заинтригованных компаньонов. – Если хотите – идите со мной. Нет – сам попробую справиться. Можно договориться, где встретимся в случае чего…

– Слишком поздно разделяться, – тяжело вздохнул пиромант. – Слишком поздно…

– Что за артефакт-то? – спросил Ветрицкий, сразу сообразивший, что речь идет о какой-то магической штуковине.

– Сами увидите, – ничего не стал объяснять я.

– Ладно, – настороженно покрутил головой Николай. – Надо убираться отсюда, не нравится мне здесь…

– Автомат спрячь, – предупредил его Напалм, и только тут я заметил, что Ветрицкий умудрился сдернуть с трупа дружинника АКСУ. Ловок, чертяка…

Появление вынырнувшего из темноты человека, как ни постыдно это признавать, мы проморгали. Вот еще не было никого – и раз, словно чертик из коробочки, перед нами оказался худой высокий парень в черной кожаной куртке и вязаной шапочке.

– Здравствуйте, – зябко подул он на ладони – перчатки оказались с отрезанными пальцами, – и тут я узнал музыканта с Южного бульвара. Не почудился, значит, взгляд… – Хозяин велел нож забрать…

– Велел, значит, бери. – Вытащив из чехла на поясе ритуальный клинок, я шагнул к музыканту. Если не ошибаюсь, парнишка этот колдун не из последних, уж больно сильно у него в этом подвале аура искрит. И надо иметь в виду, что еще трое где-то поблизости ошиваются…